их пугали громкие звуки, а любая грубость или насилие вызывали оторопь. Некоторые, кто пережил еще большие ужасы, чем он, бежали в деревню. Другие использовали алкоголь или более тяжелые средства. Как и он, до того, как обнаружил лучшую стратегию. Прошло несколько месяцев с тех пор, как у него случались «срывы», как он их называл, и больше года с тех пор, как они являлись постоянными спутниками его жизни.

Ободренный своим прогрессом или, возможно, поздним часом, Александр продолжил:

– Вы наверняка слышали о контуженных на войне солдатах, которые не выносят громких звуков или внезапных изменений. Я был одним из них.

Он вспомнил, как однажды вышел из себя после того, как его трясущиеся руки выронили в лаборатории очередную пластинку.

Пластинка упала на пол, и под воздействием горячей волны гнева и стыда он швырнул поднос с образцами на пол. В паузах между своими тяжелыми вдохами он услышал, что в коридоре наступила тишина. Он не видел, чтобы кто-то стал свидетелем его жалкого поступка, но не сомневался, что, если кто-то это заметит, он вылетит из университета навсегда. В тот день он обратился за помощью к доктору Эйвери. Профессор обучил его одной из форм тибетской медитации, и Александр больше не оглядывался назад.

С тех пор прошло почти три года. Теперь он другой человек. Он прочистил горло и сказал:

– Мне помогает одна дыхательная техника. Помните, я о ней уже упоминал?

– Я заметила, что вы всюду наводите порядок, – мягко произнесла Шафран. – И ваш кабинет всегда сверкает чистотой. После эксперимента с шолотлем, – она остановила его, положив руку ему на плечо, – вы убрали весь кабинет. Хотя я устроила там такой хаос!

Александр пристально посмотрел на нее, не зная точно, хочет ли он, чтобы она продолжала.

– Не сейчас. – Она указала на их грязную одежду, – вы как будто совсем не взволнованы.

– Я не всегда… – Он вздохнул и покачал головой, убеждая скорее себя, чем ее. – Это не всегда работает так, как я ожидаю.

Они молча прошли мимо очередного дома.

Его потребность наводить порядок не была постоянной и не являлась навязчивой идеей. Его это расстраивало: он понимал, что его мозг непредсказуем. Зато это позволяло ему работать в полевых условиях. Природный хаос никогда не тревожил его так, как устроенный человеком. Он никогда не пытался как-то повлиять на свое стремление к порядку. И никто, даже его брат, ни разу не высказывался по поводу его отвращения к хаосу.

Не понимая до конца, что он чувствует в связи с тем, что Шафран отметила эту часть его «я», он игриво произнес:

– Похоже, вы испытываете страсть к детективной работе. Вы не думали сменить род деятельности?

На лице Шафран отразилась тревога.

– Мой единственный интерес в этом расследовании – убедиться, что они не подставят доктора Максвелла. Или меня, если уж на то пошло. И что Беркингу это с рук не сойдет. – Она замолчала, хотя ей как будто хотелось сказать больше. Возможно, что она бы предпочла, чтобы Беркинга наказали строже остальных.

Александр остановился и взял ее за руку.

– Беркинг за все поплатится.

Она долго смотрела на него изучающим взглядом.

– Почему вы мне помогаете? Правда, почему?

Александр перебрал в голове все оправдания, которые придумал, чтобы объяснить, почему так охотно участвует в деле. И выбрал самый простой вариант.

– Я такой же ученый, как и вы. Мне нравится разгадывать головоломки.

Одинокое такси подъехало к ним, избавив его от необходимости подробнее описывать свои мотивы. Водитель, с опухшими глазами и крошечной сигаретой в зубах, вскинул брови при виде растрепанных Александра и Шафран.

Вернувшись в свою квартиру, Александр снял испачканную и порванную одежду и принял ванну. Он поморщился, когда порезы и царапины защипало в мыльной воде. Он то и дело прокручивал в голове прошедший вечер. Игра в детектива в паре с Шафран вызывала у него пьянящие чувства. Разумеется, это была опасная игра, если учитывать контакт с ядовитыми растениями и то, что их едва не поймал Беркинг… Опасная, но пленительная. Однако вряд ли он найдет в себе силы ей в этом признаться.

Глава 17

Когда Александр подошел к полицейскому участку, Шафран уже была на месте и выглядела взбудораженной и тревожной. С утра ему нужно было выполнить несколько поручений, касавшихся экспедиции, и сходить на пару важных встреч, и Шафран с большой неохотой согласилась отложить приезд в участок до полудня. Зато она успела посидеть в кабинете Максвелла, не в состоянии сосредоточиться на работе. Догадка, которая посетила ее накануне вечером при взгляде на аконит, глубоко ее потрясла. Беркинг создал гибрид опасного растения. В его кабинете она обнаружила папку с записями, свидетельствующими о том, что ее отец работал над гибридизацией. Логическая, научная часть ее разума подчеркивала, что других доказательств не было, но в груди холодело каждый раз, когда она задавалась вопросом, связаны ли эти два факта.

Несколько утренних часов Шафран изучала аконит в библиотеке, отчасти для того, чтобы миновать северное крыло, где могла столкнуться с Беркингом. Также она усиленно размышляла над тем, что сказать инспектору. Их встреча по поводу лианы шолотль прошла не совсем удачно, но она считала, что ее показания помогли оправдать Максвелла. Оставалось надеяться, что сегодня инспектор Грин отнесется к ее словам с бо́льшим доверием.

Внешний вид Александра ничем не выдавал их ночного приключения. Темно-синий костюм сидел идеально, подбородок был гладко выбрит. И лишь на правой руке краснела уродливая царапина. Чтобы скрыть свою рану на шее, Шафран застегнула лавандовое пальто на все пуговицы, а волосы собрала в более низкий пучок, чем обычно.

Они устроились в кабинете инспектора Грина на тех же неудобных стульях, что и в прошлый раз, и молча ждали, пока инспектор откроет блокнот и приготовит ручку. Шафран сосчитала количество трещин в стене; их было семь, и их рисунок неприятно напоминал разросшуюся по стене теплицы лиану шолотль.

Не в силах выносить напряжение, Шафран заговорила первой:

– Инспектор, мистер Эштон и я расследуем отравление миссис Генри, и…

Инспектор нахмурился и поднял на нее глаза:

– Правда?

– Д-да, – пробормотала она, заикаясь от его жесткого тона. – Я случайно обнаружила кое-что в кабинете доктора Беркинга. Это часть формулы, которая включает в себя химическое вещество аконитин, токсин, содержащийся в аконите. Аконит волчий – это ядовитое цветущее растение.

Инспектор Грин поджал губы.

– Случайно обнаружили?

При виде угрюмого лица инспектора у Шафран пересохло во рту, и она была благодарна Александру за то, что он ответил вместо нее:

– После