Он неслышной тенью встал за спиной и раскурил курту, местную разновидность сигар, довольно мерзкую штуку, на мой вкус. А уж источаемый ею вонючий дым!..

– Потерпишь, – повеселел Проклятый.

«А ты невежлив, – подумал я. – Влезать в мысли будущего Бога без разрешения…»

«А ты не забывай ставить защиту, – перешел он на мысленную речь и осклабился. – Кстати, ходили слухи, что ты не очень-то жаждешь становиться Богом. Предпочитаешь оставаться Волшебником для особых поручений… Вроде у вас там даже по этому поводу бушевал страшный скандал… Упоминалось имя… Динантра… Нет?»

«Да», – мысленно сказал я, но мой разум уже за надежным укрыт барьером, и Миссел не услышал ответа.

…Верховный Бог не терял божественного величия даже в гневе. Вернее, раньше не терял. А мне удалось привести его в такое бешенство, что сейчас он напоминал утратившего последний разум крестьянина, у которого наглые воры увели из-под носа единственную и очень любимую корову: всклокоченная борода, белое от ярости лицо, выпученные гиацинтовые глаза и пена в уголках рта.

– Ты… ты… – шипел Ювис. – Ты… ты… – Он все никак не мог подобрать для меня подходящие оскорбления.

– Я не раскаиваюсь, – прошептал я, еле живой от страха.

– А!!! – взревел он, и в меня ударила хлесткая болезненная молния.

Я сжался, втянув голову в плечи. Я мог уклониться от удара, но колоссальным усилием воли заставил себя остаться на месте – прямо на пути его ярости. Вспышка! Молния прошла по касательной, оставив на плече глубокий болезненный порез-ожог. Мне удалось сдержать стон.

– И каково это, а? Получать удары от своих?! Нравится?! – прорычал он и снова вытянул в мою сторону руку. Вытянул медленно, демонстративно, а между его пальцами снова засветился голубоватый разряд. На этот раз он целился в голову. В глаза.

Я сглотнул и еле удержался, чтобы не выставить защиту. Глаза – единственная часть тела амечи, которую невозможно восстановить. Конечно, можно видеть не только глазами, но дело даже не в зрении. Глаза – средоточие стихии, а без стихии мы никто.

– Предатель! Ублюдок! Трусливый щенок! – Ювис брызгал слюной, а молния на его пальцах все сгущалась и темнела, набирая силу.

Я криво ухмыльнулся. Что ж! Предатель – да, с этим не поспоришь. Ублюдок – вопрос остается открытым, но что касается труса… Тут он был неправ – кем-кем, а трусом я не был. Даже мой самый злейший враг не смог бы обвинить меня в трусости. Недаром за три сотни лет ученичества ко мне крепко прилепилось прозвище «волшебник для особых поручений». Их действительно было множество – особых поручений.

Начиналось это как забава. Я на спор провел месяц на Аранине, так называемом Закрытом мире. Есть такие миры, где на полюсах свили себе гнезда Пожиратели Магии – страшные звери междумирья. Пожиратели чувствуют магию и всех существ, наделенных ею. Чувствуют и пытаются сожрать. Бороться с ними бесполезно: их не берет ни огонь, ни металл, а магические атаки для них как кусок сырого мяса для голодного тигра – только раззадоривает аппетит. Из-за того что они облюбовали себе Аранину в качестве лежбища, жители поголовно лишены магии. Конечно, и там существуют колдуны и колдуньи, экстрасенсы и предсказатели, но их дар настолько слаб, что не может приниматься всерьез. Те же, кому не посчастливилось родиться сильным волшебником, немедленно попадают на зуб Пожирателям. Так, поколение за поколением, под недремлющим оком Пожирателей, чародеи на Аранине вырождались, а сам мир превращался в Закрытый – запрещенный к посещению магами и волшебниками других миров. Впрочем, последние и сами туда не больно-то рвались – кому охота просто так рисковать жизнью?

Кому, кроме таких неисправимых авантюристов, как я?

Я провел на Аранине месяц. Как мне это удалось? Оказалось, что я отлично могу обходиться без магии, уверенно себя чувствую в роли простого смертного и неплохо умею играть в игру под названием прятки.

Моя выходка привлекла широкое внимание амечи. Они стали обращаться ко мне с разного рода необычными просьбами: принести что-то из одного из Закрытых миров или (было и такое) проникнуть в мир, принадлежащий дейвам, и передать послание понравившейся кому-то из Богов местной красотке, а затем и выкрасть ее. В общем, за три сотни лет много чего было. Кстати, знаменитую амброзию Ювису доставлял именно я – лишь в одном из Закрытых миров готовится этот изумительный напиток под названием «Французский коньяк».

Вот так. Я, подвергаясь опасности попасться на зуб Пожирателям, неустанно таскал ему его амброзию, а он в благодарность, не иначе – собирается испепелить меня молниями!

– Э нет, Эрхал, не передергивай. – Ювис вроде немного остыл. По крайней мере, гримасу ярости на его лице сменила хоть и злобная, но все же улыбка. – Коньяк здесь абсолютно ни при чем. Ты сам знаешь, что виноват. Страшно виноват! Достойным наказанием за твое преступление будет казнь или заточение на тысячу лет, не меньше!

Я молчу, опустив голову. Он прав, что ж тут скажешь.

– Эрхал, как ты мог! Ты посмел встать на сторону дейва, выступить против своих! Ты поднял руку на амечи!

– Я защищал…

– Кого?

Вопрос провокационный. Мы оба знаем, кого именно я защищал…

Мои неприятности начались с одного короткого разговора. Впрочем, поначалу я не придал ему значения.

Дело было на Лакии – маленьком, уютном мирке, любимом обиталище многих амечи. По крайней мере, старшие Ученики единогласно признали его своей неофициальной резиденцией. Местные жители Лакии – люди с крайне ограниченным запасом магических сил – сильно избалованы близостью к Высшим и искренне считают себя Избранными. Они – что-то вроде любимых слуг у капризных, но в общем-то неплохих хозяев.

У нас с Динантрой был крошечный домик у моря на берегу живописной лазурной лагуны.

Динантра – дарианка, Парящая Среди Звезд. И она смертная. А я – будущий Бог.

Почти у каждого из амечи то и дело появляются любовницы из числа простых смертных. Среди старших Учеников это давно превратилось в игру, в соревнование: кто найдет подружку смазливее. Все связи, как правило, мимолетные. Амечи вообще неспособны на глубокую привязанность, даже друг к другу. Например, я знаю, кто мои отец и мать, но настоящих родственных чувств между нами нет.

Все амечи как одна большая семья, не очень дружная, но сплоченная. Конечно, и у нас плетутся интриги, зреют симпатии и антипатии друг к другу, но ни один из нас не в состоянии причинить физический вред другим амечи. Это сильнее нас, это у нас в крови.

И точно так же у нас в крови сидит всепоглощающая жажда власти над смертными. Нам необходимо их преклонение. Их молитвы – источник нашей силы. Самое страшное для нас – лишиться власти, поэтому каждые пять тысяч лет мы выходим на битву с дейвами.