Вот только Артем, отвлекшись от ласки, приподнялся и посмотрел на меня вполне осмысленно.

— У тебя это эрогенная зона?

Он имел в виду грудь, конечно. Вопрос потряс неуместной трезвостью. Разве он сам не видит, как я напряглась? Да и соски сжались так сильно, что почти ныли. На мой неуверенный кивок он продолжил с тем же спокойствием:

— Вопреки стереотипу, для некоторых женщин это не так. Я рад, поскольку это заводит меня. Как тебя сильнее прошивает — так? — он, внимательно наблюдая за моим лицом, положил ладонь поверх и начал массировать. — Так? — он ослабил нажим, перейдя на нежные касания. — Или так? — Артем сжал сосок пальцами и почти до боли сдавил.

Да не знаю я как! Меня одна его близость возбуждает. Но начал раздражать какой-то сухой научный интерес к исследованию части моего тела, потому я завопила:

— Или продолжай все вместе, или дай мне одеться!

Артем рассмеялся — не удержал серьезную мину:

— Выбор сделан. Как будто у меня вообще был выбор.

И он ласкал, а я от накипающего напряжение начала невольно подаваться вверх бедрами — тело просило большего. А может, это и означает, что грудь далеко не главная моя эрогенная зона? Я хотела поцелуев, хотела ощутить его внутри — хотя бы язык в своем рту, раз большего пока нельзя, а от затянувшейся ласки испытывала мучительную нервозность.

Решила взять дело в свои руки и потянулась к нему сама, чтобы поцеловать, но Артем заметил мое движение и отстранился.

— Нет-нет, Лиля, не сейчас. Чуть меньше границ — и я уже не остановлюсь. Пощади мое самообладание. Или вернее, самообладание Володи.

Видимо, это признание, что и для Артема поцелуи являются еще более интимным мероприятием, чем многие другие ласки. Он — вероятно, ради того, чтобы самому не поддаться на провокацию — встал, но сразу дернул за собой и меня. Снова развернул, прижал к себе спиной и в очередной раз сжал грудь.

— А может, так? Наклонись, упрись руками.

Он не дождался, пока я выполню, а сам направил меня вперед и пристроился сзади. Меня перекрутило от пошлости, но уверенные мужские руки не давали опомниться. Да, так меня окончательно выносит. Или всплеск возбуждения провоцируется тем, что мужчина бесстыдно трется пахом о мою попу. Почти имитация сексуальной позы, в которой мне ни разу не приходилось бывать, но от того и соски внезапно стали еще чувствительнее, реагируя уже и на легкие прикосновения. Артем застонал и сам не заметил, как перешел на ритмичные движения бедрами — все более резкие, интенсивные, но уловив это, остановился и замер, прижимаясь ко мне. Я даже сквозь плотную ткань джинсов чувствовала, как напряжен член. Забыла обо всем на свете, включая Володю и свои фантазии о сексе втроем, но просипела не назревшую просьбу, а краткое резюме:

— Кажется, мы затеяли плохую игру для коротания ожидания.

— Вынужден согласиться, — ответил он тоже сбивающимся голосом. — Не двигайся, Лиля, я пытаюсь взять себя в руки.

На мой субъективный вкус, нам для этого лучше бы оторваться друг от друга и разбежаться на разные концы комнаты, но его руки продолжали судорожно сжимать мои бедра. Продолжил снова он:

— Идея о ванне кажется еще более привлекательной. А лучше ледяной душ. Хотя вряд ли и он теперь поможет.

— По раздельности, — вставила я. — Вот тебе и способ остыть.

— Хорошо. Только при одном условии. Сейчас я кончу, иначе не смогу оставить тебя в покое. Когда уже этот чертов припадочный вернется?

Я не поняла его предложения, но когда он отпустил, развернулась. И с ошеломлением наблюдала, как Артем, стоя на коленях передо мной, расстегивает ширинку и приспускает брюки вместе с бельем. Орган налился кровью, вздувшиеся венки тянулись от самого основания и заканчивались перед увлажненной головкой. Первым порывом было отшатнуться, а не смотреть, что он будет делать. Но я не могла отвести взгляда, представляя, что произойдет дальше — я видела такое в одной из комнат «Кинка». Мужчина может возбуждать себя сам и даже получать удовольствие от того, что это кто-то видит.

Но Артем потянулся вперед и взял меня за руку, положил ее на член, заставил обхватить пальцами. Я почувствовала пульсацию под кожей. Одернула, но снова вернула, не найдя в таком прикосновении ничего совсем уж непотребного. Он вновь простонал от моего неловкого движения и начал направлять сам, почти сразу отвел свою руку, давая мне свободу действий. Если бы я могла очнуться от зрелища, то спятила бы от грязной сцены, в которой оказалась. Но сейчас меня парализовала его реакция на мои прикосновения — я неумело водила ладонью по стволу, чуть сжимая и немного натягивая кожу на все сильнее разбухающую головку, и погружалась в азарт, слыша сдавленные хрипы. Посмотрела вверх на его лицо и поразилась трансформации: Артем полностью растерял типичное спокойствие, он то сжимал челюсти, то непроизвольно размыкал губы и рвано вдыхал от каждого движения. Заметив мой взгляд, перехватил рукой за шею и подтянул к себе ближе, но я успела отстраниться. Неужели он собирался запустить член мне в рот? Да я мужской орган никогда до сих пор в такой близи не рассматривала, на большее попросту не способна! Он не стал повторять толчок, а снова обвил ладонью мои пальцы и ускорил общие движения. Через несколько замер в напряжении, и теплая густая жидкость выплеснулась мне на грудь.

Это стало неприятно через несколько секунд, когда я осознала произошедшее. Неконтролируемо скривилась и собралась броситься в ванную, чтобы быстрее отмыться. Но Артем перехватил меня и вцепился пальцами в подбородок, чтобы посмотрела в глаза.

— Тебе противно, Лиля?

— Я… не знаю! — ответила нервно, поскольку на разбор эмоций не было времени.

— Тогда извини, что не сдержался. Но это только начало, ты же понимаешь? — он не дождался ответа, а склонился немного и сбавил тон, как если бы сообщал какую-то тайну, повторив: — Это только начало. И так случилось, что ты сама выбрала путь, в котором не исключены две порции спермы сразу. Но если тебе противны какие-то действия, лучше это спокойно заранее обозначить, потому что когда мы разгонимся — остановить будет сложнее.

— Ты меня так запугиваешь, Артем?

— Нет, конечно, — он слегка нахмурился. — Пытаюсь быть откровенным. Ты заводишься от всего, что мы делаем, признак повышенной сексуальности. Но и мы будем заводиться — это неизбежно. Секс — не то занятие, где можно эмоционально отстраниться от общего темпа. И он вряд ли получится осторожным.

Вопреки всей ситуации, я фыркнула. Это у меня-то повышенная сексуальность? Придумал тоже! Артем сразу расслабился, уловив, что я перестала напрягаться. Но все еще не отпустил, спросив:

— Давай все-таки вместе под душ? Теперь я не буду напоминать полоумного кобеля, а до твоего оргазма по моим прикидкам не так уж много времени. Заодно и помоемся, и уравняем счет.



Я уверенно помотала головой и все-таки побежала на выход, успев подхватить с пола футболку. Вслед Артем выкрикнул со смехом: