Точно, точно, поняла! Торопливо отвела глаза иринулась вверх по лесенке на палубу с такой поспешностью, словно Егорнамеревался сцапать ее за голую ножку и снова завалить на ложе. Явно не наобед, к которому созывал корабельный колокол, спешила красотка. Она торопиласьсказать своему сообщнику, этому Родиону, о том, что их планам, в чем бы они тамни заключались, возникла угроза.

Егор перевернулся на живот. Он чувствовал себяуже не таким слабым, измученным, как прежде, однако постарался принять самыйбеззащитный вид. Пусть Родион, когда придет – а в том, что этот ухарь свеселыми, слишком веселыми голубыми глазами сюда сейчас придет, Егор несомневался! – сразу решит, что имеет дело с сущей развалиной. Пустьподумает так, пусть расслабится. Но, как гласит одно из основных правил всякихтам стратегий и тактик, нет ничего более опасного, чем недооцениватьпротивника.

«Дусина мама» так откровенно передернулась,что операционный стол затрясся:

– Ну и фантазии у вас!

– Вы, часом, детективы не пишете? –хихикнул Валерий Александрович.

Ольга Михайловна стрельнула глазами от него кРодиону и снова опустила ресницы.

– А что? Воображение у вас какое надо! –продолжал веселиться молодой доктор. – Детективщики – они вечно выдумываюткакое-нибудь «ноу-хау» в области человекоубийства. Хлебом не корми – дайчто-нибудь этакое измыслить, невероятное. Вот кто маньяки натуральные – писатели-детективщики.Кровь взять у собаки и впрыснуть человеку! Как вы это себе представляете? Гдетакой псих найдется, чтобы дать себе впрыснуть собачью кровь?

– А что? – внезапно вдохновилась «Дусинамама». – Человек лежит в больнице, ему переливают кровь. И какая-нибудьподкупленная медсестра заменяет флакон, а там – кровь бешеной собаки…

– Это раньше кровь переливали таким вотобразом, в натуральном виде, – снисходительно сказал ВалерийАлександрович. – А сейчас отдельно эритроциты и все такое. Конечно, выправы, можно спящему или пьяному сделать укол в вену – он не заметит. Но этобессмысленно. Бешенство передается только через укус, только через слюну.Причем чем ближе к лицу, то есть к головному мозгу, это место, тем быстреебудет развиваться болезнь. Тут главное – вовремя распознать болезнь у собаки,чтобы успеть обезопасить хозяев.

Родион нахмурился.

Как это говорил Васька Крутиков? «Если бы поРоджеру видно было, что он сбесился, то и Алиму бы какие надо уколы сделаливовремя. А то упустили время. Все говорили: Роджер убежал, почуял, дескать, чтос катушек съезжает, и убежал помирать. А почему он убежал? Потому что егоНадька на дачу увезла! С дачи он и удрал. А если бы не увезла?.. Она, говорювам, это она все подстроила! Только никак не докажешь теперь. А кабы удалось…кабы только удалось!»

Похоже, Васька был прав – в том смысле, чтоэто невероятное, бредовое предположение никак не доказать. Может, и слава богу?Все-таки трудно предположить в женщине такую бездну изощренной жестокости. Сдругой стороны, были леди Макбет, Екатерина Медичи, Мэри Бренвилье, Салтычиха,в конце концов…

«На лице у нее одно, а в глазах другое, вглазах одно, а на устах другое, на устах одно, а в мыслях другое, в мысляходно, а на душе другое… Непостоянство – имя твое, женщина!»

Очень умно сказано какими-то сообразительнымивосточными людьми. И не забывай об этом!

Родион внезапно ощутил, что его начинаетмутить. Он не боялся вида крови, да и зрелище распластанного кошачьего брюшка илежащих рядом кусочков матки, а также профессиональные разговоры не вызвалиприступа тошноты и головокружения, а тут в носу вдруг начало щипать, а к горлу– подкатывать.

«Как бы в самом деле не брякнуться, закативглаза! Вот позоруха будет!»

Он несколько раз украдкой сглотнул, но все жеутаить этот приступ тошноты не удалось: Ольга Михайловна, которая вроде бы дажеи не смотрела на него, спокойно сказала:

– Это у вас от запаха денатурата. Мы ведьобеззараживаем все спиртом-денатуратом. Крепость у него какая надо, 70градусов, а стоит дешевле медицинского. Но запах, конечно… Вот когда домой втрамвае поеду, на меня все будут пялиться с изумлением, спиртягой так разит, даеще и пенициллином. У нас и душ, и переодеваемся мы потом сверху донизу, а всеравно запахом пропитываемся насквозь.

Ольга Михайловна чуть вскинула брови,завязывая бинт хорошеньким бантиком. Родион чуть наклонился вперед. Он мог быпоклясться, что тонкий запах ее духов проникает даже сквозь едкие,тошнотворно-сладковатые пары денатурата.

Ольга Михайловна глянула чуть исподлобья,нахмурилась. Родион выпрямился с ошеломляющей покорностью. Ниточки незаметные,тайные стежочки, тончайшие волокна, которые гудят, звенят, словно провода подтоком, перекликаются на разные голоса, слышимые только двоим…

Рыжая собака Лолита посмотрела на него мудрыми,всезнающими, равнодушными глазами, сняла со стола передние лапы и медленновышла из операционной, скрипнув на прощание дверью.

Ольга Михайловна взяла шприц и проворновпрыснула какую-то жидкость сначала в один открытый Дусин глаз, потом в другой.«Дусина мама» воззрилась на нее с ужасом.

– Новокаин, чтобы радужка не сохла, –слегка улыбнулась Ольга Михайловна. – Я вам с собой вот этот шприц дам, выеще разик впрыснете по пути домой, пока она сама не начнет моргать.

– Спасибо, – кивнула «Дусинамама». – И это все? Как-то очень быстро. Будем надеяться, вы там ничего незабыли, никаких инструментов?

Ольга Михайловна по своему обыкновению толькочуть бровями повела и пошла к умывальнику, а Валерий Александрович хохотнул:

– Да в кошку хоть гвоздь зашей, все равночерез месяц рассосется, такой богатый ферментный набор.

– Ну, насчет гвоздя не знаю, а внутренние швыточно через месяц-два рассосутся. Наружные снимем через десять дней, –обильно намыливая руки, сказала Ольга Александровна. – Вы кошечке своейтакую манишечку сделайте, чтобы она не разодрала шов. Он же будет заживать ичесаться. Понимаете, манишечку с завязками на спине.

«Дусина мама» рассеянно кивнула. Операциязакончилась, и всё, а также все в этой комнате перестали ее интересовать.

– Сколько с меня? – спросила она соттенком высокомерия.

– Валерий Александрович, оформите квитанцию иденежку примите, хорошо? – попросила Ольга Михайловна, подставляя руки подструю воды и морщась. – Черт, опять горячую отключили! Каждый день одно ито же!

– Вы что же без перчаток работаете? –спросил Родион, разглядывая ее длинные сильные пальцы. – Заразиться небоитесь?