— Что? — брезгливо искривил губу Бэйб Строутлиб.

— Как это «перерабатывает породу»? — подался вперед директор Журден.

— Да быть такого не может, — махнул рукой директор Кнутсен.

Докладчик усмехнулся, но ничего не ответил.

— Уважаемые коллеги, — подал голос Гилли Кнапель, единственный из директоров, кто был осведомлен о реальном положении дел. — Уважаемые коллеги. Послушайте мистера Заки. Он досконально изучил ситуацию и, возможно, даст нам единственно верный совет.

— Ну, пусть говорит. — пробубнил председатель Шандор Гретски.

— Пожалуйста, мистер Заки, — попросил Кнацель.

— Так вот, — продолжил докладчик, — новая перерабатывающая компания имеет весьма радужные перспективы, поскольку основывается на неизвестном, но очень эффективном методе разведки. Суда компании практически безошибочно находят новые астероиды, которые теперь везут не на «Айк-Металл», а на свою собственную перерабатывающую фабрику. Новая компания работает три дня, и три дня, господа, мы недосчитываемся пятнадцати процентов прибыли.

— Пятнадцать — это много, — покачал головой Кнутсен.

— Да уничтожить эту мразь, и только… — и Бэйб Строутлиб решительно вдавил в пепельницу окурок сигары.

— Или можно купить их с потрохами, — предложил Журден.

— Нет. Никаких покупок, — настаивал Строутлиб. — Размазать их по стене.

— Дело в том, господа, что мы уже пробовали «купить с потрохами» и «размазать по стене», — подал голос Гилли Кнацель.

— Как? Без нашего ведома? — возмутился председатель.

— Заткнитесь, уважаемый председатель! — не выдержал всегда спокойный Кнацель. — Здесь имею право говорить только я. Я и еще вот мистер Рубен Заки, человек, который печется о благополучии компании и в конечном счете о вашем благополучии, зажиревшие бездельники!

Члены Совета неловко заерзали в креслах, однако возразить Кнацелю никто не решился.

— Я уже сказал, — продолжил он несколько спокойнее, — что попытки «купить» и «уничтожить» конкурента уже предпринимались. В первом случае мистер Шиллер тянул с решением, когда ему предложили миллиард кредитов, а во втором случае станция «Квадро» сумела отразить нападение эскадрильи «эскортеров». Когда я попросил известного вам Голландца повторить акцию, он послал большие суда, но они бесследно исчезли. Возможно, их уничтожил «Сумасшедший Александр», но нельзя исключать, что они пали жертвой той же станции «Квадро». И никто не знает, что за секреты может скрывать этот объект. Продолжайте, мистер Заки.

— Итак, у нас есть еще несколько вариантов воздействия на противника, — продолжил Заки. — Первое — это ценовая война. Мы можем покупать кобальт дороже, чем наши противники. В этом смысле мы выдержим даже невыгодные для нас цены, само собой разумеется, только ограниченный срок. Второе — можем еще раз попытаться купить «Компанию Шиллера», но предложить реальные деньги. Ну, скажем, пятьдесят миллиардов кредитов.

— Что такое? — прогнусавил Бэйб Строутлиб. — Уничтожить — и все дела! Зачем еще платить? Господа, я предлагаю войну. Если не удается уничтожить станцию, давайте жечь его корабли!

— Я полностью согласен с директором Строутлибом, — кивнул председатель.

— Я тоже поддерживаю, — поднял руку Парризи.

— И я, — подал голос Журден.

— Уважаемые члены Совета, — снова вмешался Рубен Заки, — этот вариант я тоже предусмотрел, однако это самый радикальный способ.

— Господа, — заговорил Фрэй Кнутсен, — я уверен, что конкуренты не сумеют серьезно помешать нам в ближайшее время, потому что мы жестко контролируем рынки сбыта. Однако в связи с начавшейся войной между Новым Востоком и Ученым Домом спрос на кобальт резко возрастет, и это подорвет нашу монополию на его продажу. А что касается уничтожения судов мистера Шиллера, то мы можем попросить об этой услуге Главного Арбитра. Пора ему оправдать те немалые средства, которые в него были вложены.

Члены Совета одобрительно закивали, соглашаясь с этим решением. Они начали вставать со своих мест и выбираться из-за стола, считая рабочий день законченным.

Сердитый голос Густава Фонтена навевал на Эдди скуку, и он отставил телефонную трубку в сторону, пока не услышал: «…что вы на это скажете?»

— Простите, мистер Фонтен, я ничего не слышал — ненадолго отвлекся. Дел невпроворот. Однако я понял причину ваших опасений и согласен все вам объяснить. Значит, так. База «Голдмарк», которую я арендовал вместе со всем экипажем и имеющимися там истребителями, обойдется нам в полмиллиарда за полгода. Это деньги немалые, тут я с вами согласен, но и те пятнадцать миллиардов, которые вы уже вложили в компанию, тоже требуют защиты.

— Но мы не можем финансировать войну против «Айк-Металл»! Как вы не понимаете этого, мистер Шиллер?! — кричал Фонтен, и Эдди представил, как на висках у банкира надуваются синие жилы.

— Спокойно, мистер Фонтен. Все не так плохо. Я не собираюсь воевать с «Айк-Металл» — я не сумасшедший. Я намерен защищать свои интересы за свои деньги, а именем вашего банка мне пришлось поручиться лишь потому, что «Компанию Шиллера» еще никто не знает. Кстати, возможно, вам будет интересно узнать, что на погашение первого займа «Компания Шиллера» уже перевела сто семьдесят миллионов.

— Вам удалось продать кобальт?

— Да, первая партия ушла к поставщикам Нового Востока. Их император, как известно, начал новую войну, и мы заключили с ними соглашение.

— Как вам это удалось?

— Пришлось пойти на непопулярные меры. Мы уничтожили прежнего посредника, потому что он играл на стороне «Айк-Металл».

— Вы убиваете людей?

— Нет, это делают профессионалы, а мы добываем кобальт. Это у нас получается намного лучше. Так что успокойте своих директоров, мистер Фонтен, а дня через два я надеюсь перевести вам очередную сумму. — И, не ожидая, когда собеседник скажет «до свидания», Эдди положил трубку.

В этот момент в дверь постучали, и вошел Райх.

— Сэр, прибыли Фальк и Берман.

— Привезли?

— Да, сэр, причем обоих, — улыбнулся Райх.

— Отлично, Бени, пусть идут сюда.

Райх вышел, и через минуту в кабинет Шиллера ввалились Фальк и Берман, вместе со своими пленниками — адвокатами «Маркс и Локкард».

Эдди не смог сдержать улыбки удовлетворения. Томми Фальк и Жак Берман работали у него всего одну неделю, однако успели завоевать его расположение и уважение.

— Можете развязать их, ребята. И идите отдыхать — мы поговорим без свидетелей.

Когда громилы ушли, Эдди придвинул к «гостям» коробку сигар и предложил:

— Курите, господа. К сожалению, мистер Тобст, трубочного табака у меня нет.