– Хочу тебя прямо здесь, среди цветов, – прошептал Филипп, на мгновение отрываясь от меня.

Я не протестовала, мои руки уже снимали с него футболку, пока он расстегивал мое платье. Мы рухнули прямо на пол.

«Как кстати, что он с подогревом», – отметила я. Впрочем, в этот момент меня не интересовало ничего, кроме ласк Филиппа. Он резко раздвинул мои ноги и, сжав ягодицы, вошел в меня, требовательно и глубоко, заставив меня ахнуть от такого напора.

– Прости, детка, я не могу себя контролировать, когда ты рядом, – спохватился он, немного замедляя темп.

Но, я уже была готова к нему,

– Не останавливайся, мне нравится так, – потребовала я.

Он посмотрел в мои глаза, и, от этого взгляда можно было потерять голову. Легко развернув мой корпус, он посадил меня сверху, так чтобы я могла контролировать процесс. Я повалила его на спину и, рыча от возбуждения, принялась исполнять на нем дикий танец страсти. Понимая, что совсем скоро взорвусь от переполняющих меня ощущений, я закрыла глаза и предалась первобытным инстинктам. Мы двигались в унисон, будто наши тела были созданы друг для друга. Даже с закрытыми глазами я чувствовала, что он приближается к оргазму вместе со мной. Еще несколько толчков, и наши стоны слились в один, мы оба замерли, попав в водоворот непередаваемых ощущений, накрывших нас с головой.

– Я очень рад, что ты приехала сегодня, – сказал Филипп, гладя меня по спине. Мы лежали на полу, среди огромного количества цветов, и я была абсолютно счастлива.

– Спасибо тебе за все, – прошептала я. Он улыбнулся.

– Ты, наверное, голодна, пойдем, у меня кое-что осталось из еды, – предложил он, – и, нужно выпустить Малыша, я его запер в комнате, иначе он бы все тут перевернул, пока я ездил тебя встречать.

– Бедный пес, – вздохнула я и, набросив футболку Филиппа, пошла на звук скребущихся когтей об дверь гостиной.

Щенок чуть не сбил меня с ног, он визжал, прыгал, в общем был искренне рад меня видеть. В комнате царил хаос, подушки, которые украшали диван были разбросаны по полу и выпотрошены. Он явно нашел себе занятие по душе.

– Филипп, иди полюбуйся, что он натворил, – крикнула я. Хотя, на эту счастливую мордашку невозможно злиться. Я села на колени перед собакой и, вместо того чтобы его отругать, ласково потрепала за ухом.

– Это уже четвёртые подушки за месяц, – вздохнул он.

– Ему нужно больше игрушек, – заступилась я за щенка, хотя повсюду лежали мячики, резиновые утки и лакомства.

– Ты будешь его защищать, даже если он съест весь наш дом, – засмеялся Филипп.

«Наш дом», – его слова прозвучали так обыденно, словно мы уже несколько лет жили вместе. И, клянусь, мне понравилось, это. Филипп, я и наш пес. Идеально. Я машинально провела рукой по животу. Он расценил мой жест, как чувство голода и, взяв меня за руку, повел на кухню.

Мы угощались вкусной стряпней Элеоноры и непринуждённо болтали. Мне было так хорошо, будто и не было утреннего разговора с Эриком, и стольких лет совместной жизни с ним. Но, все же я должна была спросить.

– Мне нужно найти квартиру, я думаю, что поживу пока в Москве. Не хочу возвращаться в свой город.

– Тебе не нравится здесь? – Филипп удивленно посмотрел на меня.

– В апартаментах?

Он кивнул.

– Конечно нравится.

– Так в чем тогда проблема?

– Я бы не хотела обременять тебя, к тому же твои родители наверняка будут против.

– Перестань нести чушь, – оборвал он меня, – сколько раз я должен повторить, что никто не имеет права решать за меня что делать и как жить?

Я немного смутилась от его тона. Он понял это, и, взяв меня за руку, мягко сказал,

– София, я люблю тебя. Ты хочешь жить вместе со мной и вот этим существом? – он указал на, грызущего ножку стула, Малыша.

– Хочу, я просто не смогу жить без этого маленького хулигана, – с улыбкой ответила я.

– А я? Без меня ты сможешь? – целуя мою шею, с придыханием спросил Филипп.

Я тихо ответила, посмотрев ему в глаза,

– Ты нужен мне больше всего на свете.

– Значит, с настоящего момента, эта квартира – наш общий дом. Это не обсуждается.

Мы скрепили наш договор долгим и чувственным поцелуем, от которого у меня закружилась голова.

– Хочешь куда-нибудь сходить или останемся дома? – хитро улыбаясь, спросил он.

Вместо ответа, я скинула его футболку и, обнажив свои прелести, устремилась к Филиппу, всем своим видом показывая, чего я на самом деле хочу.

Заснули мы под утро, изнеможённые, но безумно счастливые.

Разбудил нас телефонный звонок. Филипп удивленно сказал,

– Это отец. Что ему нужно в такую рань?

Я посмотрела на часы,

– Уже полдень, мы долго спали, – я улыбнулась, вспомнив прошлую ночь.

Филипп подмигнул мне и ответил на звонок.

Он что-то долго слушал, с нейтральным выражением лица, а затем сказал хорошо, и положил трубку.

Я вопросительно посмотрела на него.

– У моего дяди сегодня день рождения, отец хочет, чтобы я присутствовал, – сказал Филипп.

Я постаралась скрыть разочарование. Мне бы хотелось провести этот день вдвоем. Но, я сказала,

– Иди, и не беспокойся, я найду себе занятие.

Филипп снисходительно посмотрел на меня,

– Конечно, ведь ты пойдешь со мной.

– Нет, нет, это исключено, пробормотала я.

«Этот дядя – отец Артура? – прикинула я, – или дядя по отцовской линии? Как же сложно», – я забралась с головой под одеяло, но он тут же его стащил.

– И почему же это?

Я не знала, что ответить.

– Перестань волноваться, теперь мы с тобой официально пара, – он навис надо мной, касаясь моего лица кончиком носа.

– Я даже не знаю, все происходит так быстро, – вздохнула я, – мне страшно, что я не понравлюсь, или кто-нибудь осудит наши отношения, – затем я добавила, – ты не сказал, день рождения у брата отца или матери?

– Отца, – ответил он, – послушай, ты не можешь не понравиться, моя очаровательная София, – сказал Филипп, целуя меня.

Ну как можно ему отказать?

– Ладно, уговорил. И сколько времени у нас есть? – улыбнулась я.

– Пара часов. Это всего лишь семейное барбекю. Он не любит пышных торжеств, – обрадовал меня Филипп, – так что, можно одеть что-то удобное, дресс-код свободный.

– Значит, придется отложить то, чем я хотела с тобой заняться, – решила я поиграть с ним, и провела ногтями по низу его живота.

Тело Филиппа тут же отреагировало, он не дал мне договорить, прижав меня к постели, и желая получить то, чего я с готовностью могла отдавать ему сутки напролет.