С ним Норра не справляется. Плечи ее вздрагивают от рыданий, изо рта вырывается отчаянный звериный вой. Брентин, ее муж, отец Теммина… Она потеряла Брентина именно потому, что последовала за чужой целью. И теперь ей никак его не вернуть, поскольку она выбрала иной, куда более грандиозный путь, пусть даже и не свой собственный.

Это был его путь. Цель Брентина. Он был повстанцем. Ей же просто хотелось быть матерью своему сыну. Тогда она надеялась, что Галактика сама разберется со своими проблемами.

Чуть сгорбившись, она рукавом утирает слезы.

На плечо ей ложится чья-то ладонь.

Это ее сын. Она крепко обнимает его, и он, издав негромкое «уф!», обнимает ее в ответ. Из-за зарослей летучелистов появляются Синджир и Джес, за которыми вразвалочку идет Костик.

— Простите меня, — говорит Норра. — Знаю, я бросила вас и всю команду…

— Заткнись, — закатив глаза, отвечает Джес. — Мы с тобой.

— Что?

— Мы поможем тебе найти Соло.

— Наша госпожа охотница за головами даже договорилась о воистину впечатляющей плате за работу, — фыркает Синджир.

— Заткнись, Рат-Велус.

— Десять кредитов. Десять. Хватит, чтобы купить на всех горячий кофтовый пирожок или четыре бутылочки джоганового сока. Малюсенькие бутылочки. Мы и мечтать не смели о подобном богатстве — если, конечно, наши мечты ограничивались полнейшей нищетой. Что-то ты в последнее время чересчур размякла, Эмари.

— Как заметила вот эта дама, мы все в долгу. Я плачу свой.

— А Джом? — спрашивает Норра.

— Нет, — хмуро отвечает Джес. — Этот трус остался с ними. И Антиллес тоже.

— Что ж, ладно. У них свой путь, у нас свой. Так что принимаемся за работу. — Она глубоко вздыхает, пытаясь понять, во что, собственно, ввязалась их команда. — Хан Соло сам себя не отыщет.

Перед ними раскинулась степь.

На теплом ветру дрожат темные колючие кусты ки-а-ки, при виде которых возникают ассоциации с животным, которое изо всех сил старается остаться незамеченным. Тихо шелестит трава-кровопийца. В ярком розовом небе плывут багряные перистые облака, на фоне которых пролетает одинокий корабль — вероятно, один из немногих грузовиков, что заносит на далекую планету Ирудиру.

Внизу, среди травы и кустов, виднеется комплекс из семи зданий.

Каждое из них, приземистое и прямоугольное, сложено из скрепленного кроваво-красным раствором светлого кирпича, с ограждением на крышах, круглыми окнами и резервуарами для сбора воды. Одно из зданий, однако, отличается от остальных — это большой дом, куда роскошнее, чем соседние, более строгие постройки. Дом окружают широкое крыльцо, сад, обходящийся без полива, и несколько мерцающих подрагивающих голостатуй. Рядом парит дроид со множеством выдвижных манипуляторов, который ухаживает за садом и настраивает статуи.

Остальной комплекс замер в тишине — так же как и большую часть прошлого дня.

Это владения Голаса Арама.

Команда почти ничего не знает об Араме, но, может статься, хватит и тех крох информации, что у них есть. В свое время большеголовый синитин работал на Империю архитектором — если точнее, тюремным архитектором. Арам спроектировал ряд самых известных тюрем Империи, включая «Лемнискат» в глубинах Корусанта, плавучую астероидную тюрьму на Орко-9 и Гоанскую исправительную колонию. Арам специализировался на создании автономных тюрем, из которых невозможно было бежать. Он считал их своими «произведениями искусства».

Вот только услуги он оказывал не одной лишь Империи. Порой он выступал и как свободный художник, помогая проектировать и строить тюрьмы для Канджиклаба, для Джунихарского картеля и даже для хатта Сплугорры.

Сейчас он вроде бы отошел отдел.

Так или иначе, Арам — единственная ниточка, связывающая Империю и Ирудиру. Но что случится, если потянуть за эту ниточку? Найдут ли они Хана Соло? Или все станет хуже некуда? Не подведут ли они Соло под монастырь?

Охотники за имперцами лишь приблизительно восстановили последние события, которые произошли с Соло. «Сокол Тысячелетия» угодил в переделку неподалеку от станции «Уоррин». После этого Хан вышел на связь, но, что бы он ни искал, он явно вляпался в неприятности. Учитывая появление того дроида-«бродяги», информацию от «Черного солнца» и маниакальное злорадство Ташу при слове Ирудиру, есть повод для беспокойства. Если Хан был здесь, пытаясь выяснить что-то насчет Арама, — что тогда? Зачем вообще искать Арама? Не поймал ли Арам Соло? Может, Соло в тюрьме — или ищет кого-то, кто сидит в тюрьме?

Но других зацепок у них все равно нет. И потому они здесь.

Высунувшись из укрытия на ровном плато на вершине холма и раздвинув острые стебли травы-кровопийцы, Норра глядит в макробинокль. Она изучает тепловые отпечатки, затем с помощью бокового регулятора переключается на электрические и электронные индикаторы. Бинокль отмечает множество опасных мест вокруг комплекса, которые подсвечиваются на экране красным.

— Вижу их, — сообщает Норра лежащей в высокой траве Джес. Их разделяет всего несколько метров, но Эмари невозможно заметить.

В макробинокль видно, что комплекс окружен незримым барьером — призрачной стеной из лазерных лучей, готовых разрезать на куски любого непрошеного гостя. Территория с обеих сторон от ограждения усеяна минами. Возле каждого влагоуловителя расположился вооруженный дроид, притворяясь частью механизма. Хитрющие заразы.

— Здесь все готово к полномасштабной войне, — раздается из травы голос Джес. — Арам пытается защититься. Учитывая творящиеся в Галактике перемены, я могла бы понять его паранойю, но тут какой-то совсем иной ее уровень. Он боится. И он уже много дней не выходил из дома.

За спиной Норры над чем-то трудится Теммин — слышится металлический звон, затем жужжание гаечного микроключа. Что он там делает? Она уже собирается его об этом спросить…

Но тут раздается шорох травы, и к ним на брюхе подползает Синджир.

— Ау, — говорит он, засовывая в рот костяшку большого пальца. — Эта трава едва меня на дольки не порезала.

— Она пьет кровь, — придвинувшись ближе, объясняет Джес. — Трава-кровопийца питается за счет проходящих сквозь нее существ. Маленькие глоточки из маленьких порезов.

— Какая прелесть, — хмурится он. — Я явился с ежечасным докладом. И вот что я вам доложу: мне скучно. До смерти скучно.

— Ты повторяешь это каждый час, — замечает Норра.

— Потому что каждый час так оно и есть.

— Я с аналогичным докладом, — вставляет Теммин, подползая к ним. — Серьезно. Тут противно. Мне хочется спалить всю эту траву, а заодно и колючие кусты, и мух. — Словно в подтверждение своих слов, он хлопает себя по тыльной стороне кисти. — Видите? Бррр. Лучше бы я остался на Чандриле.