Рассказ, который я услышал

в привокзальном шалмане

Нам сосиски и горчицу —

Остальное при себе.

В жизни может всё случиться —

Может «А», а может «Б».

Можно жизнь прожить в покое,

Можно быть всегда в пути…

Но такое, но такое!

Это ж — Господи, прости!

Дядя Лёша, бог рыбачий,

Выпей, скушай бутерброд,

Помяни мои удачи

В тот апрель о прошлый год.

В том апреле, как в купели,

Голубели невода,

А потом — отголубели,

Задубели в холода!

Но когда из той купели

Мы тянули невода,

Так в апреле преуспели,

Как порою за года!

Что нам Репина палитра,

Что нам Пушкина стихи:

Мы на брата — по два литра,

По три порции ухи!

И айда за той, фартовой,

Закусивши удила,

За той самой, за которой

Три деревни, два села!

Что ни вечер — «Кукарача»!

Что ни утро, то аврал!

Но случилась незадача —

Я документ потерял!

И пошёл я к Львовой Клавке:

— Будем, Клавка, выручать,

Оформляй мне, Клавка, справки,

Шлёпай круглую печать!

Значит, имя, год рожденья,

Званье, член КПСС… —

Ну, а дальше — наважденье,

Вроде вдруг попутал бес.

В состоянии помятом

Говорю для шутки ей:

— Ты давай, мол, в пункте пятом

Напиши, что я — еврей!

Посмеялись и забыли,

Крутим дальше колесо,

Нам всё это — вроде пыли…

Но совсем не вроде пыли,

Но совсем не вроде пыли

Дело это для ОСО!

Вот прошёл законный отпуск,

Начинается мотня:

Первым делом сразу допуск

Отбирают у меня.

И зовёт меня Особый,

Начинает разговор:

— Значит, вот какой особый,

Прямо скажем, хитрожопый,

Прямо скажем, хитрожопый

Оказался ты, Егор!

Значит, все мы, кровь на рыле,

Топай к светлому концу, —

Ты же будешь в Израиле

Жрать, подлец, свою мацу!

Мы стоим за дело мира,

Мы готовимся к войне!

Ты же хочешь, как Шапиро,

Прохлаждаться в стороне!

Вот зачем ты, вроде вора,

Что желает — вон из пут,

Званье русского майора

Променял на «пятый пункт»!

Я ему, с тоской в желудке,

Отвечаю, еле жив:

— Это ж я за-ради шутки,

На хрена мне Тель-Авив!

Он как гаркнет: — Я не лапоть!

Поищи-ка дурачков!

Ты же явно хочешь драпать!

Это ж видно без очков!

Если ж кто того не видит,

Растолкуем в час-другой!..

Нет, любезный, так не выйдет.

Так не будет, дорогой!

Мы тебя — не то что взгреем,

Мы тебя сотрём в утиль!

Нет, не зря ты стал евреем!

А затем ты стал евреем,

Чтобы смыться в Израиль!

И пошло тут, братцы-други,

Хоть ложись и в голос вой!..

Я теперь живу в Калуге,

Беспартийный, рядовой.

Мне теперь одна дорога,

Мне другого нет пути:

Где тут, братцы, синагога?!

Подскажите, как пройти!

<1972?>

Песня исхода

Галиньке и Виктору— мой прощальный привет

… Но Идущий за мной сильнее меня…

От Матфея 3,11

Уезжаете?! Уезжаете —

За таможни и облака!

От прощальных рукопожатий

Похудела моя рука.

Я не плакальщик и не стража

И в литавры не стану бить.

Уезжаете? Воля ваша!

Значит, так по сему и быть!

И плевать, что на сердце кисло,

Что прощанье как в горле ком…

Больше нету ни сил, ни смысла

Ставить ставку на этот кон.

Разыграешься только-только,

А уже из колоды — прыг! —

Не семёрка, не туз, не тройка —

Окаянная дама пик!

И от этих усатых шатий,

От анкет и ночных тревог —

Уезжаете? Уезжайте!

Улетайте — и дай вам Бог!

Улетайте к неверной правде

От взаправдашних мёрзлых зон…

Только мёртвых своих оставьте —

Не тревожьте их мёртвый сон:

Там, в Понарах и в Бабьем Яре,

Где поныне и следа нет, —

Лишь пронзительный запах гари

Будет жить ещё сотни лет,

В Казахстане и в Магадане,

Среди снега и ковыля, —

Разве есть земля богоданней.

Чем безбожная та земля? —

И под мраморным обелиском

На распутице площадей,

Где, крещённых единым списком.

Превратила их смерть в людей!..

А над ними шумят берёзы —