— Тебе-то что?

— Интересно.

Они сделали несколько шагов в сторону, подальше от толпы, и худощавый вытащил из кармана полицейский жетон. Бригадир ремонтников взял его, внимательно осмотрел и проворчал:

— Корнилов, значит?

— Ага, — подтвердил Андрей.

— Тот самый?

— Ага.

— Я тебя другим представлял, — бригадир смерил майора взглядом, — поздоровее.

— Приходится маскироваться, чтобы бандиты не узнавали, — вздохнул Андрей. — А потом, не всем же быть вроде вас…

Росту в рабочем было никак не меньше двух метров, и казалось, что голова Корнилова могла легко уместиться в его огромной ладони.

— Ладно, ладно, ты же в этом не виноват! — благодушно махнул рукой бригадир. — Михал Саныч я. — Он снял кепку и вытер пот. — Утро, а жарко уже.

— Бабье лето, — пожал плечами Корнилов. — Видели что-нибудь интересное, Михаил Александрович?

— Что-то видел. — Рабочий охотно взял предложенную майором сигарету. Закурили. — Моя бригада здесь давно — к шести подъехали. Нам до завтра надо улицу закончить, вот и торопимся. А потом, с утра работать проще — машин меньше.

— Понимаю.

— Тут ведь какое дело. Поставят свои машины вдоль улицы, и работай как знаешь. Мы ведь заранее предупреждаем: идут работы, машины не ставить. — Бригадир кивнул на временные знаки. — А все равно. Бросают как попало, а потом обижаются, что мы вызываем эвакуатор. А нам работать надо?

— Надо, конечно, — согласился майор. — Значит, вам помешала машина?

— Как раз наоборот. Приехали, смотрим — стоит джип. Ну, думаем, опять началось, подошли поближе — все в порядке. Очень аккуратно стоит, не придерешься.

Семеныч еще пошутил, что эти эвакуаторы кого хошь научат законы уважать.

— Марка джипа?

— «Круизер», — уверенно сообщил рабочий, — у нашего директора такой, только стекла не тонированные.

— Во сколько этот джип приехал?

— Ночью. Мы вчера поздно ушли, часов в десять, а его еще не было. — Бригадир глубоко затянулся. — Поработали, значит, минут двадцать — подъезжает спортивная тачка, ярко-красная такая.

— Марка?

— «Ауди» вроде, там кольца на багажнике сверкали, да мы, если честно, на тачку особо не глядели, там такая девица за рулем сидела — закачаешься. Сама черненькая, глаза огромные, как блюдца, синие, платье красное такое, обтягивающее. — Рабочий причмокнул. — Она как из машины вышла — ребята аж работать бросили. Чуть глаза не сломали!

— Опознать сможете?

— Конечно.

— Она одна была?

— Нет. С ней мужик. Высокий такой, коротко стриженный, здоровый. — По уважению в голосе высокого рабочего чувствовалось, что комплекция мужчины впечатлила даже его. — Мужик еще на «Круизер» посмотрел так, по-хозяйски, внутрь заглянул и сказал… — Бригадир задумался. — Сказал: «Надо заставить Артема помыть машину». Я недалеко стоял, вот и услышал.

— Артема? — уточнил Корнилов.

— Да. Артема. — Больше ничего не говорили?

— Нет, в подъезд зашли. Мы с ребятами еще пошутили, что дом только с виду обычный, а внутри, наверное, дворец. Можно еще сигаретку?

— Запросто.

— Спасибо.

— На здоровье.

Михаил Александрович хмыкнул и закурил.

— Они внутри не очень долго пробыли. Вышли, наверное, через час, ну, максимум, через полтора, и уехали. Проходит еще время, подъезжает такси, и выходит оттуда еще одна девица. Тоже чернявая, но скуластая такая, восточная, волосы чуть не на всю спину, длинные, одета тоже в черное. Юбочка еле, извините, трусики прикрывает. — Бригадир снова причмокнул. — Выходит, значит, из такси, презрительно так через камень ножки переставляет, и тоже в этот дом. Тут уж у ребят одни разговоры про этих, извините, девиц, работы, сам понимаешь, никакой. А как тут работать? Я, конечно, ругаюсь на них и вдруг слышу: «ту-ту-ту». Пауза, и снова: «ту-ту-ту». Дробь такая с той стороны дома. В общем, я сразу почувствовал, что это стрельба. Не понял, конечно, я до сих пор стрельбы никогда не слышал, почувствовал. А через минуту дверь в подъезде чуть с петель не сорвалась. Выбегают трое: две девицы, одна как раз та, в черном, и парень с ними. Прыгают в «Круизер», разворачиваются поперек улицы, Ваську вон чуть не задавили, и вперед! Машины подрезали — только тормоза визжали. А потом вы приехали.

— Тех двоих опознать сможете? Парня и вторую девицу?

— Девица вроде светленькая, невысокая такая, а парень… — рабочий покачал головой. — Коротко стриженный, а больше ничего не скажу — очень уж они быстро уехали.

— И опознать не сможете?

— Вряд ли.

— Ну ладно. — Андрей помолчал. — Вы здесь до вечера?

— До вечера.

— Тогда я подошлю кого-нибудь к вам снять показания.

— Присылай, — согласился бригадир.

— Спасибо за помощь.

На четвертом этаже было так же многолюдно, как перед подъездом, но в основном от полицейских, которые заблокировали площадку и тщательно следили, чтобы потревоженные жильцы не мешали работе экспертов.

Первый, кого повстречал Корнилов, выйдя из лифта, был капитан Углов, начальник убойного отдела местного полицейского участка. Плотный краснолицый мужик лет сорока, он явно собирался уходить, но, увидев Андрея, остановился и холодно проворчал:

— Рад встрече.

— Взаимно, — не менее недружелюбно ответил Андрей.

Корнилову не часто, но все-таки доводилось встречать подобное отношение к своей персоне. У некоторых коллег раздражение вызывал именно он, не имеющий ни одного нераскрытого дела за четыре года, другие же сотрудники низовых полицейских подразделений просто недолюбливали городское управление, считая его представителей тупицами и кабинетными крысами, паразитирующими на них — простых и честных исполнителях. Андрей относился к таким ситуациям без понимания, но и без лишних эмоций. До тех пор, пока ему не мешали работать, Корнилову было безразлично, какие чувства он вызывает.

— Что здесь произошло? Убийство? — Андрей достал сигарету.

— Не знаю, — ворчливо ответил Углов, — трупов нет, и я уезжаю.

— А почему вызвали меня?

— Согласно закрытой инструкции, которую получили сегодня утром, — объяснил капитан. — В случае обнаружения труднообъяснимых фактов немедленно ставить в известность отдел специальных расследований.

В его глазах читалось явное презрение к подобным приказам.

— И какие факты поставили вас в тупик?