Курортный сезон был в самом разгаре, и впереди предстояло еще множество дней и ночей, заполненных солнцем и морем. Но среди всей этой шумной, многотысячной толпы никто даже не догадывался о том, какая опасность нависла над городом. О том, что среди добродушия, веселья и смеха есть что-то ужасное, недоброе, злое. Готовое, как снег на голову, обрушиться на ничего не подозревающих людей.

Вечер быстро опускался на море, волны играли белыми барашками. Полундра на спасательном катере быстро шел вдоль береговой линии в юго-западном направлении, вглядываясь в горизонт. Стоя у штурвала, старлей напряженно искал очертания яхты. Но пока на горизонте было пусто.

В голове все еще стояла картина произошедшего. Гаджиев все-таки сумел перехитрить их. Их… Павлов поймал себя на мысли, что теперь он один. Когда оглушенный, но уцелевший Полундра выбрался на поверхность, все было кончено. В результате чудовищного взрыва, подстроенного Гаджиевым, Семин погиб, не успев глубоко нырнуть. Мертвое тело товарища Полундра вынес на берег, усеянный остатками боевиков.

«Эх, Володька, как же все вышло!» – сокрушенно думал Полундра. Перед глазами стоял Семин – веселый, разговорчивый рубаха-парень, на которого можно было положиться, как на самого себя. За последний год они здорово сдружились. Полундра, как более опытный подводник, посвящал его в «секреты мастерства», помогал советами. И вот…

Погибли все – Манукян, боевики, проститутки. Обугленные и изуродованные трупы валялись на пляже. Куда девалась Беклемишева и каким образом она узнала о предстоящем взрыве – было непонятно.

«Кто же она такая?» – вертелся в голове вопрос. Привыкший ко многому, Полундра вынужден был признать, что мнимая психопатка обыграла многих, в том числе и его. Полундра прокручивал в голове все встречи с Беклемишевой, однако нигде не мог заметить ничего, что могло бы вызвать подозрение. Играла она превосходно.

Полундре вдруг вспомнилось, как он впервые встретился с этой странной женщиной. Как-то вечером он сидел у своего вагончика. Позади послышался лай собаки, и к нему, тяжело дыша, подбежал этот огромный черный пес. Полундра, видя смирно севшую рядом симпатичную собаку, по доброте душевной погладил ее по шелковистой шерсти. Но лучше бы он этого не делал – тут же появилась хозяйка пса, Беклемишева, и набросилась на Полундру со словами, что никто ему не разрешал гладить чужую собаку. Глядя на него своими острыми глазами, она долго компостировала Полундре мозги рассуждениями о том, что каждый имеет право на личную свободу, даже собака. И не надо ее нарушать, пусть ты хоть трижды спасатель.

Вернувшись в поселок, Полундра немедля подготовил катер и вскоре вышел в море. Искать Гаджиева.

Ситуации, когда приходилось действовать одному, когда нет надежды на помощь, только мобилизовывали Полундру, делали из него подобие машины. Машины, которая действует уверенно и жестко, иногда даже безжалостно.

Бросив взгляд под ноги, Павлов сжал зубы. Полосатый кусок материи заставил его невольно вздрогнуть. Рядом лежал тельник Семина, который он надевал вчера. Эта вещь, снова напомнившая о погибшем друге, заставила его тяжело вздохнуть.

Нос спасательного катера разрезал волны, ровно гудел двигатель. Старлей тревожно всматривался в сгустившиеся сумерки, боясь не заметить яхту. Ведь вскоре может случиться непоправимое, и если не вмешаться, то…

Да, чего-чего, а такого поворота Павлов не ожидал. Гасан оказался еще хитрее и изворотливей. Выясняя, что к чему, Полундра был уверен, что Гаджиев не уклонится ни влево, ни вправо от линии, проведенной Багратом. Но все обернулось самым неожиданным образом. Слуга уничтожил своего хозяина. И ликвидировал дьявольски хитро, оставив всех в дураках. «В том числе и меня! – думал Полундра. – Мой промах». Хуже всего то, что ценой этого промаха стал Володька Семин.

Уверенность в том, что яхта где-то близко, упрямо гнала Полундру вперед. Он, сжав губы, превратился в статую. Полундра спешил, выжимая из спасательного катера все, что можно.

Поиски через пару часов все-таки увенчались успехом. Когда темнота почти окончательно сгустилась, Полундра увидел на горизонте что-то знакомое. Вооружившись биноклем, Полундра разглядел судно. Это была яхта. Она двигалась на запад с погашенными огнями, за кормой на тросе покачивалась надувная лодка с мотором.

«Все! – мрачно подумал Полундра. – Вот мы и встретились! Теперь уж разойтись нам никак не удастся».

Над Орджоникидзе лежала глубокая ночь. Высокие холмы, отделявшие торпедный завод от поселка, делали это место тихим и безлюдным. Здесь и днем-то посторонних почти не бывало, а уж ночью – тем более. На территории завода стояла тишина. Внезапно ее нарушил быстро приближающийся стрекот вертолетных двигателей. Вскоре и светящиеся огоньки на фоне ночного неба выдали присутствие винтокрылой машины. Вертолет завис над цехом завода. Дальнейшее происходило стремительно. Из открытых дверей вниз полетели тросы, по которым невероятно быстро один за другим стали спускаться бойцы подразделения «Альфа» СБУ.

Один из бойцов ликвидировал единственного охранника – заспанного курда. Остальные ворвались в здание. Большинство курдов и биологов-«вредителей» были захвачены спящими. Как видно, никто из них не ожидал такого внезапного вторжения. Некоторые пытались сопротивляться, но с минимальным успехом. Боевики хоть и были свирепыми террористами-убийцами, но противостоять в рукопашном бою спецназовцам они не смогли. Лишь одному из боевиков удалось оказать сопротивление спецназу – укрывшись за сложенными металлическими конструкциями, он стал отстреливаться. Однако был успокоен за считаные минуты. Его вытащили оттуда с простреленной грудью. Через несколько минут все члены РПК и их европейские помощники были уложены лицами вниз на бетонный пол. Крики и яростная ругань сменились унылым молчанием бессильно лежавших боевиков.

Новый резкий звук заставил многих вздрогнуть. С грохотом разлетелись входные металлические ворота, ведущие на территорию заброшенного предприятия. И на протаранившем их БМП появился еще один отряд «Альфы». За ним следовала большая цистерна с надписью «Жидкий азот» и несколько автобусов с зарешеченными окнами – для задержанных. Основные действия были выполнены. На запястьях биотеррористов защелкивались наручники, их выводили во двор. Ощерившись, боевики злобно озирались и бормотали проклятия, ошеломленные таким неожиданным поворотом событий. Задержанных террористов пинками заталкивали в автобусы. Бойцы «Альфы» растекались по заброшенным заводским корпусам.

– Включить освещение! – раздалась команда.

Вспыхнувшие лампы залили ярким светом помещение.

В цех вошли начальник отдела СБУ и оперативник, те самые, что еще не так давно «рыбачили» на яхте. Они сразу же направились к бассейну. Застыв на краю, они с омерзением смотрели в воду. Сотни медуз, шевелясь, создавали одну сплошную движущуюся массу. Она колыхалась и пульсировала в свете ламп.

– Какая мерзость! – вырвалось у начальника отдела.