Потери свои: 1 самолёт МиГ-3 не вернулся с боевого задания, 1 сбит в воздушном бою…»

Вот и всё про «самый длинный день в году». Почти всё. На том месте, где я поставил многоточие, стоят ещё две цифры: 27 МиГ-3 и 11 И-153 потеряны на земле! Когда и при каких обстоятельствах потеряны – не известно; про какие-либо «действия противника», кроме отмеченного выше налёта на Ломжу, в ЖБД не сказано ни слова. Безостановочно следующие один за другим налёты вражеской авиации на аэродром Тарново появятся позднее, в послевоенных мемуарах. Зато в ЖБД полка есть отчёт о событиях следующего дня:

«23.6.41 г.

Боевая задача: Прикрытие аэродромов Добженовка (рядом с аэродромом Заблудово. – М.С.), Курьяны, Кватеры, Барановичи (последний пункт в 175 км восточнее Белостока. – М.С.).

Время вылета: (не указано. – М.С.).

Время действий: (не указано. – М.С.).

Время посадки: (не указано. – М.С.).

Действия противника: Штурмовой налёт на аэродромы Кватеры, Барановичи.

Результаты выполнения боевого задания: Произведено 4 воздушных боя над аэродромами Кватеры, Барановичи. Израсходовано 5000 патронов ШКЛС и 2500 патронов БС. Всего выполнено 53 самолёто-вылета.

Потери свои: На земле уничтожено 23 МиГ-3, 21 И-153, 8 учебных». (232)

Даже если не подвергать сомнению эти ошеломляющие цифры наземных потерь, приходится констатировать, что и к исходу дня 23 июня «все истребители» 129-го ИАП уничтожены не были – арифметический остаток должен был составить 5 МиГ-3 и 20 И-153[20]. Пройдут ещё один – два месяца, и 25 истребителей в одном полку будут расцениваться в советских ВВС как неслыханная роскошь (штатная численность будет снижена до 20 единиц), но в июне 41-го так, видимо, не считают. Следующая (после 23 июня) запись в ЖБД 129-го ИАП появляется только… 5 июля! Полк, находящийся в тот день неизвестно где, выполнил в период с 7.33 по 8.20 8 боевых вылетов, израсходовано 200 патронов к пулемёту ШКАС. Затем – ещё один перерыв в записях, на целых 10 дней.

15 июля полк прикрывает аэродром г. Орёл; выполнено 10 вылетов, «встреч с противником не было». Оно и понятно – в середине июля 1941 г. у Люфтваффе были другие заботы, нежели налёты на расположенный в глубоком тылу Орёл. Первое (после июня) упоминание о воздушном бое с самолётами противника появляется в ЖБД 129-го ИАП только 28 июля. Последняя запись в ЖБД датирована 25 января 1942 г. Полк к тому моменту уже стал гвардейским, на последней странице документа подпись начальника штаба 5-го ГвИАП майора Русанова. Самое, на мой взгляд, интересное – это то, чего в документе нет. А нет в нём ни одного упоминания хотя бы об одном самолёте, потерянном на земле после 23 июня! Видимо, немцы уронили и навсегда потеряли «волшебную палочку», при помощи которой они уничтожили на земле 82 самолёта 129-го ИАП за два первых дня войны.

Советский пикирующий бомбардировщик Пе-2

Как и следовало ожидать, в изданных в советские годы мемуарах странная история разгрома 129-го ИАП выглядит едва ли не героической сагой:

«…Фашисты с особой, свойственной немцам педантичностью, через равные промежутки времени наносили по аэродрому один бомбовый удар за другим. Наверно, решили стереть его с лица земли, уничтожитьвсёдо последней машины, до последнего человека. Наши лётчики поднимали свои машины в воздух под огнём вражеской авиации. Налёты следовали в нарастающем темпе. Командир полка собрал лётчиков и сказал:

– Обстановка сложилась тяжёлая. Связи с дивизией нет, сжатый воздух на исходе, а компрессор разбит. Принято решение: вывести полк из-под удара. Будем перелетать на другой аэродром, «миги» поведу сам, «чайки» – комиссар полка…

Он помолчал – слова давались ему с трудом. И в полной тишине добавил:

– Необходимо выделить команду для уничтожения всего оставшегося: боекомплектов бомб, снарядов, патронов и горючего.

Беркаль (капитан Ю. М. Беркаль, командир 129-го ИАП) принял единственное возможное решение в сложившейся обстановке, но как тяжело сознавать, что оно единственное. Да, мы не представляли ещё до конца непомерной тяжести войны. Всем хотелось поскорее сесть за штурвал боевой машины и бить, бить фашистов (чем же их собирались «бить», бросая на аэродроме боевые машины, уничтожая боеприпасы и горючее? – М.С.). А пока, используя паузу между налётами врага, комэски быстро распределили оставшиеся самолёты между лётчиками. Двумя группами – сначала «чайки», потом «миги» – перелетели на аэродром Добженовка, расположенный всего в нескольких километрах от места постоянного базирования полка в Заблудуво. Там, на зимних квартирах, разместились семьи личного состава (вот это важное обстоятельство привычно упускается всеми из виду. – М.С.).

С нового аэродрома лётчики вылетали на прикрытие города Белостока и его железнодорожного узла (о чём в ЖБД полка нет ни слова. – М.С.). Из штаба дивизии прибыл связной. Он передал командиру полка приказ: всем самолётам до наступления темноты перелететь на аэродром Кватеры (65 км восточнее Белостока. – М.С.) … Нехотя догорал день. Спрятавшееся за горизонтом солнце долго кровавым заревом пылало на западе…»

Далее, чтобы решение о втором в течение одного дня перебазировании выглядело пристойнее, начинается остросюжетный рассказ про то, как «к аэродрому Добженовка уже рвались немецкие танки и мотопехота… рядом с аэродромом шёл встречный ночной бой, огненные всполохи подступали к аэродрому, охватывали его кольцом». Кто с кем воевал поздним вечером 22 июня в районе Белосток, Заблудово – понять решительно невозможно; ни танков, ни мотопехоты в тех местах не было вовсе, обычная же пехота вермахта подошла к Белостоку лишь 25 июня.

«А на аэродроме Кватеры готовились к боевым вылетам… На аэродром слетелись все уцелевшие за день самолёты на Белостокском и Гродненском направлениях, главным образом с приграничных аэродромов. Притихли машины, смолкли голоса уставших людей. Наступило затишье. И вдруг в воздухе раздался рокот чужих моторов. Прошло мгновение. С земли было видно, как на аэродром под крутыми углами с двух сторон пикировали две группы Ме-110. Они сбросили бомбы, затем стали поливать аэродром пулемётными очередями. Запылали Кватеры. Более пятнадцати минут продолжалась бомбёжка. А когда всё кончилось, снова наступила особенно ощутимая тишина (неужели это и есть тот самый эпизод, который в ЖБД описан как «произведено 4 воздушных боя над аэродромами Кватеры, Барановичи. Израсходовано 5000 патронов ШКАС и 2500 патронов БС»?). Лёгкий ветерок чистил аэродром от поднятой пыли, разгонял гарь.