А твои единственные родственники?

Принц угрожал мне, наслаждаясь ощущением своей власти. Конечно, верить ему было глупо: такие люди не знают ценности словам. Но я все равно не могла его ослушаться, поскольку боялась, что он решит использовать тетю и дядю, Аннети, навредит им в отместку мне. Да и, несмотря на весь ужас и безумие ситуации, я все еще робко надеялась, что Вейтону удастся помочь. Поэтому я все же поднялась и, пересиливая себя, направилась к его высочеству.

— На колени, — приказал он, когда я приблизилась. — Хочу видеть нашу несравненную мисс Гамильтон у себя в ногах…

Это было унизительно. Лечить, стоя на коленях, того, кого ты ненавидишь.

— Завтра снова жду вас, мисс Гамильтон, — сказал принц, отпуская меня восвояси.

— С утра.

Я ничего не ответила. Направилась к двери, расправив плечи. Если он хочет видеть меня подавленной, то не дождется. Рояльт давил на шею, словно петля, и в этом он совсем не был похож на тот невесомый, что создавал Вейтон. «Сложность узора рояльта отражает силу чувств его создателя», — вспомнились слова Мэг. На этом же вовсе не было никакого узора. Просто ледяной обруч. Думать о нем было больно, но так просто мириться с ним я не собиралась. Даже, если единственным способом избавиться от него будет смерть. Моя или кронпринца.

Мой арест продолжался. Сидя взаперти в своей комнате, я слышала голоса ребят, которые возвращались после занятий. Мэган, Фелиса, Алекс, Роб… Как же мне хотелось их увидеть, рассказать им все, попросить совета, возможно, узнать что-то о Вейтоне, однако ко мне никого не пускали, только принесли в обед еду, к которой я почти не притронулась. Сходила с ума от неизвестности и страха за Вея. Где он сейчас? Допрашивали его или нет? Виделся ли он с принцем? И, вообще, все ли с ним в порядке?..

За окном сгущались сумерки, а я так и сидела, не переодевшись и не зажигая свет. На голоса в коридоре уже не обращала внимания, поэтому не сразу среагировала, когда услышала, как в двери поворачивается замок, кого-то впуская ко мне.

— И чьего это ты сидьишь без света? — спросили у меня, и я наконец встрепенулась, не поверив своим ушам.

— Глория? — я не знала, как относиться к ее появлению.

— А кто ж ещье? — она сама зажгла бра у зеркала. И спросила, понизив голос: — Ну как ты тут?

— А ты как ко мне попала? — задала я встречный вопрос. — Как тебя пустили?

— По спецразрьешению, — герцогиня тихо хихикнула и показала мне бумагу с золотым гербовым тиснением. — Я сама нарьисовала его. Никто не заподозрил, что оно не настоящьее. Ты чьего на мьеня так смотрьишь? — она нахмурилась, заметив мою настороженность.

— А как я должна на тебя смотреть? — спросила я. — Откуда мне знать, зачем ты пришла? Может, по поручению принца.

— Вообщье-то я пришла тьебя провьедать, — с обидой отозвалась Глория. — И рассказать о Вейтонье, чтобы ты не бьеспокоилась. А главное, сказать, что с тобой хочьет увидеться Джулиана.

От одного упоминания о Вее и Джу сердце забилось чаще, однако настороженность не пропала.

— Не знаю, могу ли тебе доверять, — прямо сказала я. — Не знаю, на чьей ты стороне.

— Ну как же мне тебье это доказать? — Глория взмахнула руками и горестно вздохнула. — Хотья… Мне поньятно твое недовьерие… Если бы здъесь был Вейтон, он бы доказал тьебе, что я говорью правду…

— Вижу, вы с ним сблизились… — не удержалась я от колкости.

— Ох, пьерестань, — она сделала большие глаза. — Ты рьевнуешь? Брось этьи глупостьи! Между нами с Вейтоном нет и капльи чувств, развье что дружба.

— А когда-то ты говорила, что не отступишь от него, — напомнила я.

— Ох, когда это было, — отмахнулась Глория и, сбросив плащ, села на кровать. — Я сама тогда заблуждалась… И не знала, как Вейтон тебья любит. А он любит… Я дажье завьидую тьебе немного. Нет, не потому что это Вейтон, — поспешно добавила она, — а просто… Мне хотьелось бы, чтобы менья так тоже любили…

Напримьер… Нет, неважно, — герцогиня смущенно улыбнулась.

— Тим? — осторожно уточнила я.

— Это так замьетно, да? — Глория покраснела до кончиков ушей. И это уже точно подделать было невозможно. Как и растерянную улыбку, и блеск в глазах. — Это он, да… Лора, — она перешла на шепот, — мне очьень стыдно признаваться, но кажется, я влюбилась. Я постоянно думаю о ньем, ищу с ним встреч… Мне нравится говорьить с ним… Когда он касается менья… И я рьевную его к другьим дьевушкам.

Страшно рьевную. И это ужасно…

— Почему? — я невольно улыбнулась.

— Ну как же? Мы не одного круга… И… Вдруг я ему не нравлюсь? Вдруг моя льюбовь безотвьетна? Мое сердце разорвьется от горья… А пьервая я никогда не признаюсь… И родьители… Они не одобрят этого…

— Тим — хороший парень. Действительно хороший, — отозвалась я. — Не знаю, насколько глубоки его чувства, да и девушки вокруг него всегда вьются, но мне все равно кажется, что ты ему симпатична.

— Правда? — глаза Глории засияли надеждой.

— Думаю, да, — я снова улыбнулась. — Но если бы у меня была возможность, я бы попробовала разузнать у него о тебе, однако сейчас, увы, это не в моих силах, — я со вздохом обвела свою комнату взглядом.

— Да, дьела… — герцогиня вздохнула вслед за мной. — Провальился наш план. Так бьездарно провалился! — в ее голосе послышалась досада. — Не поньимаю… Как так вышло? Я ж проводьила Гарольда до покоев… Даже помогла уложьить его… С чьего он проснулся и вышьел на балкон?

— То есть, это все произошло на балконе? — уточнила я.

Глория кивнула:

— Гарольд на балконье создал льедяной кльинок и проткнул им себья. Но удар был не очьень сильным и точным, видьимо, Гарольд ещье был под алкогольем… Промазал.

— Это был не Вейтон, ты ведь понимаешь? — сказала я. — Мы были с ним здесь в моей комнате всю ночь.

— Поньимаю уж, — Глория тряхнула головой. — Вейтон не идьиот, чтобы так подставьится. Да и план был другьим… Вы должны быльи сбежать…

— А откуда стража узнала, что Вей у меня?

— Хорошьий вопрос, — герцогиня задумалась. — Дажье я этого не знала… По плану вы должны быльи встрьетится позже, у ворот… Но Гарольда вырубьило раньше, вот, видимо, Вейтон и ипровьизировал. Может, кто-то видьел его или тебья?

— Вей был осторожен, да и я тоже…

— Интьересно, очьень интерьесно…

— Как Вей? — спросила я, о чем сейчас волновалась больше. — Ты сказала, что знаешь что-то о нем. Где он? Его же не отправили в Королевскую тюрьму?

— Ньет, он пока здьесь, в подвале главного корпуса, под охраной, — ответила Глория. — Гарольд пока не покажьет его отцу, — она удрученно усмехнулась. — Будьет сводьить счеты сам…Прьизнаться, он и рьебенком был гадким и избалованным, а сьечас и вовсе стал гадом.