Дождь зарядил еще сильнее. В такую погоду хочется сидеть дома и никуда не выходить – развести огонь в камине, взять хорошую книгу, или вот так нежиться под одеялом, рядом с человеком, в которого влюблена.

Да, я влюблена – и не стоит этого стесняться или отказываться. Я влюблена, это взаимно, и мы оба этого хотим.

– Что я бы проводил с тобой дни и ночи до старости, – негромко продолжал Робин. О том, что по-настоящему важно, люди всегда говорят вот так: тихо, осторожно, словно боясь спугнуть. – Что мне хорошо и правильно, когда ты рядом со мной.

Я улыбнулась.

– Похоже на свадебную клятву, – такие иногда дают у алтаря, и я бы в страшном сне не увидела Зульбара, который говорил бы мне такие слова. Умерла бы от отвращения.

– Пусть это она и будет, – произнес Робин. – И пусть мы вот так будем вместе… всегда, даже после того, как твое заклятие снимется.

– Да, – откликнулась я. – Будем. Всегда.

В итоге завтракать мы пошли только через два часа. Столовая к этому времени почти опустела – не было никого, кроме Линды и Бена, которые сидели за одним столом, угрюмо рассматривая творожную запеканку с изюмом в своих тарелках и перебрасываясь негромкими репликами. Патрик торжественно вылизывался в самом центре зала – увидев нас с Робином, он замер с забытой в воздухе нижней лапой и сварливо сообщил:

– Вот они! Намиловались, притащились, только посмотрите на них! Как это понимать, вот скажите мне? Фаунс этот плешивый обнаглел совершенно, приволок вторую кошку! Наподдам ей, как следует!

Изложив эту жалобу и свое решение, кот встрепенулся всем телом и отправился проверять свою миску, возле которой в самом деле уже сидела кошечка – маленькая, совершенно белая, растерянная. Весь ее вид так и говорил: как же это можно, наподдать мне? Я же леди! Мы прошли к столу, я села напротив Линды и сказала:

– Спасибо, что спасли меня вчера. Это было… неожиданно. И очень вовремя.

Линда усмехнулась краем рта. Сегодня она выглядела, мягко говоря, усталой. Должно быть, провела ночь без сна и не за таким приятным занятием, как мы. Бен покосился в мою сторону и отвел глаза – мне сделалось стыдно, словно я обманула его.

Я и обманула. Сказала, что интересуюсь только наукой, но минувшая ночь показала мой интерес.

– Вам повезло, госпожа Эверард, – холодно ответила Линда. – Я знала, как работает Молот Грома только в теории.

– Я вам искренне признательна, – заверила я. Надо же, когда мы были с Робином наедине, сердцу было тепло и спокойно – и вот мы с Линдой обменялись парой фраз, и в воздухе разлилась стужа. Бен отодвинул тарелку с нетронутой запеканкой, поднялся из-за стола и напомнил:

– У нас сегодня много работы, Делла. Жду тебя в лаборатории.

Я кивнула. Бен сдержанно пожелал нам приятного аппетита и быстрым шагом направился к выходу. Линда задумчиво посмотрела ему вслед и сказала:

– Он какой-то странный, не находите?

Мы не ответили.

Глава 13

Делла

Я пришла в лабораторию через полчаса – к этому времени Бен принес новые пузырьки, развел ровный огонь, чтобы поставить большой котел, и сдержанно сообщил:

– Доктор Соданберг добавил новый запрос. Сироп от кашля.

Я кивнула – рецепт этого сиропа мы изучали на первом курсе. Ромашка, шалфей, зверобой, шиповник и двадцать две большие меры лювенского порошка, судя по запрошенному объему. Да, зима близко, а в замках вроде нашего всегда сквозняки, как его ни обогревай.

Мне было не по себе. Бен держался спокойно, ни о чем не спрашивал и ничего больше не говорил, но я чувствовала, как в нем все звенит от досады и гнева. Будешь тут гневаться – вчера девушка сказала, что думает только о науке, а не о радостях плоти, а сегодня пришла за ручку с другим мужчиной, и у обоих на лице написано, чем они занимались ночью.

– Смесь шалфея, – Бен поставил передо мной коробку с рыжим порошком, я принюхалась: шалфей, солодка, куркума и эвкалипт. Пять больших мер отправились в котел.

– Как ты себя чувствуешь после вчерашнего?

– Хорошо, – кивнула я. Так, теперь сушеная ромашка. Три больших меры, одна малая. – Голова немного болит, а так все в порядке.

– Линда поступила неожиданно. Вся академия об этом говорит. Такой случай расправиться с соперницей.

– Она его упустила, – теперь ягоды сушеного шиповника, окутанные золотыми нитями усиливающего заклинания. Весы, идите-ка сюда, вы пригодитесь. – Но теперь ей есть, о чем написать еще одну статью.

Мне хотелось верить, что после вчерашнего наши отношения с Линдой изменятся. Во всяком случае, она не будет так решительно сражаться со мной.

Зверобой отправился в общую смесь. Я провела над котлом усиливающим артефактом, и ингредиенты будущего зелья от кашля осыпало золотыми искрами. Теперь надо было отсчитать лювенский порошок – он соединит и усилит травы, а потом, под действием огня, загустит сироп. Процедим содержимое, разольем по пузырькам, и зимой в академии никто не будет мучиться от бронхита.

– Он тебя вынудил? – осведомился Бен настолько небрежно, вскользь, что я не сразу поняла, о чем он говорит и кто кого вынудил. Я нахмурилась.

– Не сбивай меня, пожалуйста, а то придется все перечищать и отмерять заново.

– Извини, – Бен отошел к шкафу с ингредиентами и принялся собирать коробки и банки для нового зелья. – Просто если нужна помощь, то я готов тебе помочь. Не только в зельеварении.

Последняя мера порошка отправилась в котел. Я переставила его на огонь, добавила пять мерных стаканов воды и опустила крышку. Через два часа сироп будет готов, а пока у нас есть время для обеззараживающих средств.

В приоткрытую дверь лаборатории бесшумно скользнуло что-то белое. Всмотревшись, я увидела ту самую кошечку, появление которой так разозлило Патрика. Кошка тихонько прошла к окну, запрыгнула на подоконник и села, обвив хвостом передние лапы. Весь ее вид так и говорил, что перед нами благородное животное, которое никогда и никому не помешает. Бен покосился на нее и сказал:

– Фаунс говорил, что подобрал ее вечером у ворот. Она сидела там и плакала. Ее