– Черт, в твоих устах это звучит еще хуже.

– Нет, я ценю твою честность, – сказала она странно спокойным голосом. Она посмотрела на него долгим взглядом, а затем поправила сумку на плече. – Давай проведем еще один урок завтра вечером.

Это предложение немного сбило его с толку.

– Отлично. Да. Хорошо. Мы можем… О, подожди, нет, мы не можем. У меня не забронирован на завтра кабинет.

– О.

Она нахмурилась.

– Мы могли бы воспользоваться квартирой Фитца, – не подумав, брякнул он.

– Квартира Фитца. – Она приподняла бровь. – Разве это не твой дом?

Он съежился. Боже, он все испортил. Сказать женщине, что хочешь ее, но на самом деле только для секса, а не для настоящих отношений, а затем пригласить ее к себе домой. И приз самому жуткому придурку достается…

– Я имею в виду, да, технически это то место, где я живу. Но я не имел в виду это так, как это прозвучало. У Фитца огромная квартира. В гостиной есть открытое пространство, которое можно использовать. Уверен, Фитц тоже будет дома. Я могу заказать пиццу.

Холлин окинула его оценивающим взглядом, ее нос слегка дернулся. Джаспер не мог прочесть выражение ее лица. Он был рад, что она не дала ему пощечину. Он был еще счастливее оттого, что она не захотела отказываться от их соглашения. Но что-то в ней изменилось. Может быть, то, что все прояснилось, немного сняло неловкость. Их тянуло друг к другу. Действовать в соответствии с этим было плохой идеей. Хорошо, дело сделано. Проехали, двигаемся дальше. Она переступила с ноги на ногу.

– Э-э, конечно. Я думаю, это может сработать.

Он вздохнул.

– Хорошо, отлично. Это… не свидание.

– Правильно, – улыбнулась она. – Рада, что мы с этим разобрались.

– Я тоже, – сказал он, услышав неуверенность в собственном голосе. Он не был уверен, что они разобрались. Все стало еще более запутанным.

Холлин подняла руку.

– До завтра.

И с этими словами она повернулась на каблуках и вышла, оставив его гадать, как, черт возьми, закончился их урок.

– Чему улыбаешься? – на следующее утро поинтересовалась Энди, проскользнув в маленькую кабинку и сев напротив Холлин. Темно-каштановые волосы Энди были покрыты цветастым платком, что делало ее похожей на гламурную старлетку из пятидесятых, собирающуюся прокатиться в автомобиле с откидным верхом.

– Мне нравится этот шарф, – сказала Холлин.

Энди провела по волосам.

– Спасибо. Это палочка-выручалочка в день неудачной укладки. Итак… чему улыбаешься?

Холлин приехала в «Обходное решение» пораньше и уже получила свою чашку кофе от очень занятого Джаспера. Затем она устроилась у окна, чтобы с удовольствием выпить кофе, дожидаясь Энди. Они стали встречаться по утрам, прежде чем разойтись по своим офисам. Холлин по-прежнему избегала разговаривать с большинством людей, мимо которых проходила утром, и всегда занимала кабинку, которая пряталась в углу, но тем не менее отметила это как прогресс. Она уже не мчалась первым делом в свой офис. Мэри Ли сказала ей во время их последней беседы, что маленькие шаги тоже считаются шагами. Маленькие шаги означают, что она так или иначе движется вперед.

Холлин поставила чашку на стол.

– Я улыбалась?

– Да. Как будто у тебя есть большой, пикантный секрет, о котором больше никто не знает. – Энди поставила сумку на пол. – Что означает, что тебе нужно мне все рассказать, что бы это ни было, потому что я провела ночь, исследуя ужасное дело об убийстве – как будто мне снились ужасные кошмары, – и мне не помешало бы немного солнечного света. Расскажи мне что-нибудь хорошее.

Холлин посмотрела на подругу и нахмурилась.

– Ты уверена, что с тобой все в порядке? Хочешь поговорить об этом?

Энди подняла голову, ее обычно ярко-голубые глаза слегка налились кровью.

– Со мной все будет в порядке. Я просто не знаю, как люди могут чувствовать себя в безопасности в этом мире. В Миссисипи сейчас открыто серийное дело, в котором женщины исчезают и появляются мертвыми и расчлененными. Полиция думала, что убийца у них в тюрьме, но пока он находился под стражей, еще одна женщина была убита и найдена недалеко от границы с Луизианой. Все жертвы были зарегистрированы в приложениях для знакомств, поэтому они хотят выяснить, связан ли убийца с этим. Я просто… Свидания не должны быть азартной игрой не на жизнь, а на смерть. Быть вечно одинокой звучит не очень хорошо, но это намного лучше, чем умереть на обочине дороги. Из меня получилась бы симпатичная старая дева, правда?

– Энди…

– Я знаю, что драматизирую, но это просто вывело меня из себя. Это одна из тех вещей, которые нельзя не знать. Из-за этого воспринимаешь свидания как минное поле, буквально, а не фигурально. – Она сделала большой глоток кофе, а затем махнула рукой. – Ну, хватит о моем внутреннем крике. Расскажи мне, почему ты улыбаешься. Как прошел твой урок прошлым вечером?

Холлин откинулась на спинку сиденья, обхватив руками стакан с кофе.

– Это было… интересно.

Энди оживилась.

– Да? Расскажи, расскажи, расскажи…

Холлин глянула в сторону кофейного бара. Джаспер суетился за прилавком с приличной очередью людей, ждущих, когда их обслужат. Она оглянулась на Энди, и ее окатила волна удовольствия от того, что теперь у нее есть приятельница, с которой она может поделиться.

– Ну, мы немного выпили, и сцена немного вышла из-под контроля, и я его поцеловала.

Энди ахнула, а затем подпрыгнула на своем сиденье.

– Ого! Да ты шалунья. Я так горжусь тобой.

Холлин фыркнула.

– Потом я чуть не умерла от смущения. Не понимаю, что на меня нашло.

– Крутая храбрость, вот что, – многозначительно пояснила Энди. – Итак, что он сделал?

Выбил меня из колеи, черт возьми. Холлин скромно отхлебнула кофе, наслаждаясь немного напряженным ожиданием.

– Ответил на поцелуй.

– Ха! Я так и думала. – Энди хлопнула ладонью по столу. – Этот чувак самолично приносил тебе кофе не просто для того, чтобы быть полезным. Он неравнодушен к тебе. Он наконец пригласил тебя на свидание?

Холлин печально улыбнулась в ответ.

– Нет, он в общих чертах сказал, что хочет со мной переспать, но сейчас не в той ситуации, чтобы с кем-то встречаться, поэтому не собирается так меня использовать.

Губы Энди округлились в букву «О».

– Ух ты. Он правда тебе это сказал, прямо вслух?

– Ага. Похоже, у него пунктик насчет откровенной честности. Думаю, он говорит все, что приходит ему в голову.