Коля стушевался перед вопросом учительницы и, краснея, пробурчал что-то в ответ. Что – она так и не разобрала. Да и не главное это было.

С этого разговора Коля перестал отмалчиваться на занятиях и даже написал четвертную контрольную по математике на четверку. Дома родители так и не узнали ни о двойках сына, ни о его вернувшихся пятерках и четверках. Они, его родители, надо сказать, вообще мало занимались Колиной учебой. Люди творческие (мама помогала отцу, была его бессменным секретарем по работе с киностудиями и театрами, где тот слегка подхалтуривал), они ценили в ребенке непосредственность и считали, что данное природой можно развить, но изменить – нет, и к школьному образованию, как и к образованию вообще, относились довольно скептически. На практике это выражалось в том, что ни на родительские собрания они не ходили, ни дневника у сына не проверяли. Известно же и так, что их мальчик чудесно как талантлив и пишет совершенно замечательные стихи! А чего больше?..

Жизнь текла своим чередом: о Гришке больше не вспоминали, Коля ходил учиться, в марте его папа на две недели уехал в Казань в командировку, и все его очень ждали обратно. У Коли по-прежнему не было ни одного друга, но теперь он смотрел веселее и учился ждать. И вот однажды, теплым апрельским вечером, когда на улице еще не закрылись цветочные лавки и маленькие кафе обслуживали последних посетителей, Колин папа вернулся из командировки и, войдя в квартиру, достал из чемодана… вы когда-нибудь видели прибор для выжигания по дереву солнечным лучом? Ничего особенного: просто лупа. Просто большая такая линза в пластмассовой оправе с ручкой. Похожа на бестолковую стеклянную ракетку для лилипута. Коля никогда раньше не держал в руках вот такую вот красивую лупу и, когда ему ее протянули и сказали, что это – подарок, затрясся от удовольствия. Нет, конечно, это был не друг, которого он ждал. Это был всего лишь кусочек стекла. Но зато какой кусочек! Будь Коля похитрее, он бы непременно пошел хвастаться эдакой диковиной в школу и уж наверняка приобрел бы друзей на время. Такие друзья обычно хотят что-то, что у вас есть, а у них – нет. И пока вы это им даете, они с вами дружат. Но стоит только перестать давать, как их след и простыл!

Коля даже не догадывался, что такие друзья бывают. По его мнению, друзья бывали либо настоящие, либо их не бывало вообще.

Хотя если спросить его, чем настоящий друг отличается от ненастоящего, Коля бы вряд ли сказал. Он пожал бы плечами и, смутившись, ушел от вас.

Вы же не протянули ему руку и не сказали «давай дружить». А другого он не хотел.

Вообще лупа в Колиной жизни случилась очень кстати: наступала весна, дни становились длиннее, и можно было сбегать с уроков в парк. А в парке купить мороженое и лизать его, сидя на скамейке. Или прогуливаясь по бортику фонтана. Или прыгать с клеточки на клеточку по плитке, которой были выложены дорожки. Собственно делать больше было нечего, и парк быстро надоедал. Мороженое кончалось, серые плитки мозолили глаза. А взрослые, много чего успевшие в жизни люди шли со своими довольными детьми мимо. Коля смотрел на них с плохо скрываемой грустью и надеждой: может быть, ты мой будущий друг? Может быть, ты?.. Они шли мимо, не останавливаясь.

Но теперь все будет по-другому: можно взять с собой волшебную лупу, спрятать ее в карман, пока еще ты в школе (чтобы никто не отнял) и пойти после уроков в парк – ловить солнечный зайчик и выжигать им всякие забавные закорючки на скамейках и стволах деревьев. Коля уже в какой-то книжке читал про то, как герои выжигали свои имена на стволе старого дуба, клялись в вечной дружбе. И Коле очень понравилось это место.

В понедельник как раз обещали ясную теплую погоду и чистое небо. Так что можно было, не опасаясь дождя, идти в парк. Начиналось приключение, и Коля даже плохо спал накануне. Все ворочался, все ему казалось, что уже пора вставать и что солнце стоит высоко-высоко. Утро прошло, он и не помнил как: что-то съел, потом – класс, чего-то там писали, решали, кому-то (может, даже ему самому) поставили четверку за то, что этот кто-то не знал, где течет Амазонка. Ели в столовой, немного подрались с Васькой из-за линейки. В общем, ничего особенного, только штанину Васька ботинком испачкал, зараза. Однако заветное стекло лежало в кармане и ждало своего часа.

Коля пришел в парк часа в три. Скамейки все еще почти пустовали – народ подтянется сюда ближе к вечеру, когда все папы и мамы вернутся с работы. А пока одни, как и он, школьники. Коля осмотрелся, выбрал скамейку – ту, что поглубже в зарослях ольхи, – и стал устраиваться на ней поудобнее. Ведь всем известно: выжигание солнцем по дереву – дело кропотливое и долгое. С бухты-барахты начинать нельзя. Коля и садился, и ложился, и на корточках скукоживался – никак не мог выбрать позу. Все ему было неудобно: где-то мяло, нога затекала или рука, солнце в лупу не ловилось. Он даже чертыхнулся пару раз. Да-да! Коля отнюдь был не чист на язык. Матом, правда, никогда не ругался, но знать – знал. Да как любой мальчишка в возрасте девяти-десяти лет. И вот только он чертыхнулся, как в ту же секунду услышал над собой тоненький девический голосок:

– Нет, так у тебя ничего не выйдет. Ты источник солнца не там ищешь.

Коля вздрогнул, посмотрел вверх и увидел над собой маленькое детское личико: большие голубые глаза смотрели серьезно, а пушистые косички забавно торчали в разные стороны, туго-натуго перетянутые алой капроновой лентой. Красивым личико назвать не получалось никак, а Коля в первый миг постарался. Он не чужд был романтики иногда. Но девочка красавицей все-таки не была и по-видимому об этом знала. И, надо сказать, мало переживала по этому поводу.

– Тебе нужно вылезти из кустов – тут тень, света совсем нет. Тут даже холодно, а ты собираешься выжигать. Если бы у меня была лупа, – добавила она, явно завидуя Коле, – я бы пошла на центральную аллею. Там так здорово!

Эта незнакомая девочка озадачила Колю: сидел, никому не мешал, и вдруг – на тебе! Да кто она такая? Кто такая?

* * *

– Ты кто? – Коля поднялся с корточек и отряхивал синие форменные брюки от налипшего песка.

– Я – Катя. – Серьезное выражение ее лица сменилось замечательной улыбкой. На пухлых щеках проступили очаровательные ямочки. – Давай дружить. Тебя как зовут, мальчик?

Коля напрягся, потому что… нет, не потому что она была Катей. Не потому, что нашла его там, где он думал, его никто не найдет. Не потому даже, что она протянула ему руку… потому, что она сказала «дружить». И улыбнулась. Я же еще так мало чему научился, подумал Коля. Я же еще совсем не интересный никому. Я еще недостаточно ждал, наверное. Так почему же она пришла дружить со мной?

Коля прищурился – яркий свет мешал – и руки не подал. Девочка стояла, улыбалась и… руки не отнимала. Спокойно так. Точно и зала, что этот маленький рыжий мальчик отзовется не сразу.

– Так как же тебя зовут?

– Коля… – руки все-таки не протягивал, – слушай, я… я вообще-то… я вообще-то в пятом классе уже учусь! – Неожиданная гордость от того, что он учится уже в пятом классе возвысила Колю в собственных глазах невероятно. Он уткнул руки в боки и попытался принять вид крайней независимости. Только зачем ему это надо было, Коля и сам бы не сказал самому себе наедине.