Мне было нестерпимо жаль её. Нежная прелестная, безобидная. Она никому в мире не сделала ничего плохого! Чёрная слезинка скатилась из её синего глаза, и взгляд замер навсегда.

Ненавижу охоту.

Мы — оборотни, и вот так безжалостно и страшно охотимся очень редко.

Я соскользнула из седла, поискала взглядом Александру, та едва заметно кивнула, будто соглашаясь с моим странным решением. Я вытянула из отделки рукава ярко-синий ирис с узким стеблем и положила к ногам лесной принцессы этот не живой, но и не мёртвый, созданный магией цветок, бормотнув непривычное и горькое:

— Прими её, Ясень.

— На коня, ваше высочество! — занервничал рядом со мной Викториан, сдерживая вздрагивающего жеребца, изящного Редда. — Здесь опасно, принцесса!

Я послушно вскочила в седло.

— Трое егерей, ищите жениха! — слегка успокоившись, бросил Викториан уже твёрдым и резким тоном троим седым охотникам в синих плащах.

— Им одним всё равно не договориться с некоронованными владыками Белого леса, ваше величество, — из толпы женихов выехал верховный маг.

Странно, я даже не заметила, как он присоединился к охоте. Он спрятался под коротким синим плащом и синим костюмом, расшитым птицами, словно стал одним из участников «Турнира тринадцати…»

— Попробуйте спасти его, — ответил король, подъехав вплотную к магу, он что-то проговорил ему очень тихо, тот только надменно поклонился в ответ.

Мы поехали дальше. Кони осторожно обходили мёртвую лань. Собаки заволновались, пустились в лес и выгнали прямо на охотников белую пушистую лису. Казалось, что её шерсть — это мягкий невесомый пух.

Максим попал ей в грудь, но лиса, проскочив под ногами коней, побежала дальше. Максим первым догнал её, вторая стрела навсегда прекратила бег этого красивого зверя. Фиалковые глаза, белая пушистая шерсть.

Опять мне было жаль.

Максим, спрыгнув, наклонился над лисой, его оттолкнул Митиль, протыкая кинжалом чёрную пасть лисицы, чуть не укусившей Максима, кинжал хрустнул, когда зубы сомкнулись, осколки стали застряли в челюсти.

— Благодарю, Митиль! — улыбнулся Максим.

— Ребята! Сзади! — закричала Тиль, спрыгивая с коня и стремглав несясь к ним.

Черноволосый наёмник, который пришёл с ней из Третьего королевства, оказался рядом с ними раньше, чем она.

И Максим, и Митиль застыли, оторопев, на них шёл поднявшийся на задние лапы медведь. Он был седой, островки бурого меха выделялись на бесцветной шерсти, маленькие чёрные дыры вместо глаз сверкали краснотой. Во впадине на месте носа копошились чёрные черви.

У парней не было оружия против этой махины, которая наступала на них, не думая остановиться, чтобы они дождались помощи. Наёмник проскочил несколько шагов, отделявших его от медведя, и попытался отрубить голову зверя. Но медведь увернулся, хотя из раны хлынула чёрная кровь. Максим и Митиль отбежали, оба понимали, что стрелы даже не пробьют шкуру, но оба натянули тетиву. Стрелы попали в глаза зверя, и он на миг отвлёкся, ломая древки лапами. Наёмник ударил сзади, но шея у чудовища оказалась крепкой, зверь кинулся на наёмника, сваливая его с ног своим телом. Тиль бросилась к ним, и ударила зверя в позвонки шеи блестящим крючком-оружием из их мира. Голова откатилась на серо-чёрный снег. Тело затихло. Наёмник выбрался из-под медведя, отряхивая залитую чёрной кровью куртку. Туша медведя дёрнулась, и его когтистая лапа пропорола сапог наёмника насквозь.

Тиль обняла черноволосого, и они так посмотрели друг на друга, что Викториан, перехвативший этот полный любви и нежности взгляд, вздрогнул от отвращения и брезгливо отвернулся.

Наёмник вытер меч о чёрные листья, и они рассыпались тёмным прахом.

— Его надо к магам-лекарям, — проговорил Викториан, ткнув пальцем в наёмника.

— Я поеду с ним, — спокойно сказала Тиль, снова не разжимая рук.

— Нет, нельзя прекращать охоту. Один потерянный жених куда ни шло, двое — придётся возвращаться во дворец, — холодно отвечал Викториан, — я отправлю с ним стражника.

— Ничего, Тиль, я справлюсь, — прошептал наёмник, осторожно отцепляя руки девушки от своего тела.

Собаки загнали ещё нескольких лис, каких-то серых и невзрачных по сравнению с первой такой сказочно белой, но я перестала следить за тем, кому улыбнулась удача, из-за пережитого я стремилась быть рядом Максимом и королём, словно подталкивая их друг к другу.

Но они тянулись ко мне, сторонясь друг друга.

Отец, мельком глянув на меня, сказал негромко:

— Красивый костюм, и вуаль странная и необычная, цветки точно вышиты на шёлке.

— Да, шляпка и амазонка из синих ирисов, шлейф и вуаль из белых лепестков, — ответила я, только чтобы что-то сказать.

Радости от необычного костюма, как утром, уже не было, слишком близко прошла смерть, и от этого было страшно. Она будто обесцветила всё, что было яркого и прекрасного в моей жизни ещё совсем недавно.

Максим молча ехал рядом.

Ирисы всё тем же нежным флёром необычного аромата парили за мной. Я спрашивала себя, как описать их аромат? Цветы пахли пронзительно, прозрачно, звонко, не горько и не сладко, радостно и освежающе.

Но теперь это был запах страха и смертельной опасности. Лучше убрать подальше эту амазонку, лишь бы только удалось вернуться домой без потерь.

Солнце стало тусклее и меньше, словно вырвавшись из плена, растеряло последние силы. Небо казалось металлической тусклой полоской. Псы еле передвигали ноги.

— Ваше величество, маг уговорил их на поединок с волком, но одно из условий: присутствие человеческого короля, — появившийся между двумя белыми сухими стволами егерь показался мне гонцом из королевства смерти. — И охотников они ждут тоже.

— Это ловушка, — сказал королю Викториан.

— Верховный маг всегда знает, что делает, — ответил король и резко повернулся ко мне, — Александра и Офелия, возьмите провожатых и домой. С вами поедут Максим, Тиль, Митиль и Неледим.

Офелия замотала головой, краснея.

— Конечно, ваше величество, — спокойно сказала я, сжимая запястье упрямицы Офелии.

Разве можно перечить королю, если у него сверкают глаза и дрожат губы от едва сдерживаемого гнева?

Мы повернули коней, направляясь к кромке Белого леса.

— И ты согласна сидеть и ждать, пока его там убивают? — с ненавистью прошипела Офелия, с силой выдёргивая ладонь из моей руки.

— Погоди, отъедем подальше, — спокойно ответила я.

Нет. На такой подвиг я не была способна. Я хотела бы быть рядом с отцом всегда. И не дать волосу упасть с его головы!

Как только нас стало не видно королю, я сказала:

— Почему убивают? Конечно, владыки Белого леса — странные создания, но они держат слово, и маг защитит нашего короля.