не может зачать ребенка. Но теперь, глядя на экран, она испытывала едва ли не облегчение.

И такое будущее я подарила бы своему ребенку?

— За последние пятьдесят лет, — заявил высокий незнакомец, — наши грехи перед матерью-природой выросли экспоненциально. — Он сделал паузу. — Я боюсь за душу человечества. Когда ВОЗ опубликовала этот график, крупнейшие политики и борцы за охрану окружающей среды стали устраивать экстренные заседания по всему миру, чтобы выбрать из этих проблем самые острые и понять, с какими из них можно справиться. А результат? У себя дома они прятали лицо в ладони и рыдали, а публично — принялись уверять нас, что ищут выход, но проблемы, с которыми мы столкнулись, чрезвычайно сложны.

— Но они и правда сложны!

— Чушь! — взорвался незнакомец. — Вы отлично знаете, что эти кривые отражают простейшую зависимость — функцию одной-единственной переменной! Каждая из этих величин растет в прямом соответствии с одним параметром — тем, который все боятся обсуждать. С количеством людей на земном шаре!

— Честно говоря, мне кажется, это немного…

— Немного сложнее? Честно говоря, нет! Это проще пареной репы. Если вы хотите иметь больше питьевой воды на душу населения, вам надо уменьшить количество душ. Если хотите сократить объем вредных выхлопных газов, надо уменьшить число водителей. Если хотите, чтобы в Мировом океане восстановились запасы рыбы, надо уменьшить количество людей, которые ее едят!

Он вперился в нее горящим взглядом, и его тон стал еще агрессивнее.

— Протрите глаза! Человечество стоит на краю гибели, а мировые лидеры только и знают, что поощрять исследования по использованию солнечной энергии, утилизации отходов и разработке гибридных автомобилей! Вы ведь образованная женщина — как же вы ничего не видите? Истощение озонового слоя, нехватка воды и загрязнение — это не болезни, а симптомы. А болезнь называется перенаселение! И пока мы отказываемся посмотреть этой проблеме в лицо, все наши усилия — не более чем попытки залепить пластырем стремительно растущую раковую опухоль!

— Вы считаете человечество раковой опухолью? — возмутилась Элизабет.

— Рак — это всего-навсего здоровые клетки, которые делятся без удержу. Я понимаю, что мои идеи кажутся вам отталкивающими, но поверьте, когда вы дождетесь альтернативы, она понравится вам гораздо меньше. Если мы не начнем действовать смело, то…

— Смело?! — вспыхнула она. — Скажите лучше, безумно!

— Доктор Сински, — сказал незнакомец со зловещим спокойствием, — я пригласил вас сюда именно в надежде на то, что вы — самый разумный представитель Всемирной организации здравоохранения — согласитесь сотрудничать со мной в поисках возможного решения.

Элизабет изумленно воззрилась на него.

— По-вашему, Всемирная организация здравоохранения может сотрудничать с тем, кто предлагает… такое?

— Откровенно говоря, да, — ответил он. — Ваша организация состоит из врачей, а если врачу нужно спасти жизнь пациенту с гангреной, он не остановится перед тем, чтобы отрезать ему ногу. Иногда приходится выбирать меньшее из двух зол.

— Это совсем другое дело.

— Нет. Это абсолютно то же самое. Различие только в масштабе.

Элизабет уже наслушалась досыта. Она резко поднялась на ноги.

— Мне надо успеть на самолет.

Высокий человек угрожающе шагнул к двери, отрезая ей выход.

— Хочу предупредить честно: с вашей помощью или без, я все равно буду воплощать в жизнь свои идеи.

— И я вас честно предупреждаю, — парировала она. — Я считаю ваши идеи террористической угрозой и буду относиться к ним соответственно.

Она вынула телефон. Ее собеседник рассмеялся.

— Хотите сдать меня в полицию за разговоры? Боюсь, с этим придется подождать. Эта комната имеет электронную защиту, так что ваш телефон не поймает сеть.

Мне не нужна сеть, псих ты несчастный. Элизабет подняла телефон, и прежде чем незнакомец успел понять, что происходит, сфотографировала его в упор. Вспышка отразилась в его зеленых глазах, и на миг ей почудилось, что она его где-то видела.

— Кто бы вы ни были, — сказала она, — напрасно вы меня сюда позвали. Когда я доберусь до аэропорта, я уже буду знать ваше имя, и все Центры профилактики и контроля заболеваний в Европе и Америке внесут вас в свои черные списки как потенциального биотеррориста. За вами будут следить днем и ночью. Если вы попробуете купить материалы для исследований, мы об этом узнаем. Если построите лабораторию — узнаем и об этом. Вы от нас никуда не спрячетесь.

Наступила долгая напряженная пауза — казалось, высокий вот-вот бросится на нее, чтобы выхватить телефон. Наконец он уронил руки и отступил с жутковатой ухмылкой.

— Что ж… Тогда потанцуем?

Глава 32

Il Corridoio Vasariano — Коридор Вазари — был построен Джорджо Вазари в 1565 году по указанию великого герцога Козимо I из рода Медичи, чтобы обеспечить безопасное сообщение между его апартаментами в палаццо Питти и помещениями, в которых он вел государственные дела, на другом берегу Арно, в палаццо Веккьо.

Подобно знаменитому Пассетто в Ватикане, Коридор Вазари представляет собой типичный потайной ход. Он тянется чуть ли не на целый километр из восточного угла садов Боболи в недра палаццо Веккьо, проходя через Понте Веккьо и галерею Уффици.

В наши дни Коридор Вазари по-прежнему служит безопасным убежищем, но уже не для аристократов из клана Медичи, а для произведений искусства: все его обширные стены заняты редкими картинами, которым не хватило места в прославленной Галерее Уффици.

Пару лет тому назад Лэнгдону довелось прогуляться по этому коридору в качестве привилегированного гостя. Тогда он вволю налюбовался его великолепной живописной экспозицией — включающей, между прочим, самую обширную в мире коллекцию автопортретов. Кроме того, он несколько раз останавливался у окон, чтобы оценить, как далеко они продвинулись по этому необычному сооружению.

Однако в это утро Лэнгдон с Сиеной двигались по коридору почти бегом, чтобы как следует оторваться от преследователей. Лэнгдон надеялся, что связанного охранника обнаружат не сразу.

Быстро шагая по коридору, он чувствовал, что цель их поисков с каждой минутой становится все ближе.

Cerca trova… глаза смерти… и ответ на вопрос, кто за мной гонится.

Теперь жужжание вертолета-разведчика слышалось далеко позади. Чем дольше они шли по Коридору Вазари, тем сильнее восхищала Лэнгдона смелость архитектурного замысла его создателя. Этот старинный тайный путь протянулся почти над всем городом — он огромной змеей проскальзывал сквозь здания и пересекал реку, ныряя в самое сердце старой Флоренции. Узкий, с белеными стенами, он казался нескончаемым — кое-где чуть сворачивал влево или вправо, огибая препятствия, но в основном вел прямо на восток… за реку Арно.

Вдруг впереди них зазвучали человеческие голоса, умноженные эхом, и Сиена остановилась как вкопанная. Лэнгдон тоже замер, но тут же легонько дотронулся до ее плеча и показал на ближайшее окно.

Туристы внизу.

Лэнгдон и Сиена подошли к окну и