– Что же он делал?

– Пошел по следам Флитвуда и попал на то место, гдеостановили машину. Здесь он увидел четкие отпечатки, которые заставили егопризадуматься. Но на этом он не остановился, а пошел себе дальше по следам.

– Вы в этом уверены?

– Черт, конечно. Его следы очень четкие. Он подошел прямо ктому месту, где раньше стояла машина, посмотрел, куда ведут следы шин, добралсядо грунтовой дороги. Потом вернулся к своему дому, взял трактор с прицепом,нагрузил прицеп древесным хламом, который у него валялся с тех пор, как онкурятник строил, поехал на то место возле фермы, где ходил пешком, вытащилдоски и обложил ими дорогу вдоль следов – до того места, где раньше стояламашина. Доски он укладывал очень тщательно. Клал одну-две доски, по ним шагалназад, чтобы взять еще досок, подходил, укладывал их, а потом по нимвозвращался за следующей партией. Таким способом он сохранил все следы надороге. По этим следам все, что произошло, ясно как день. Он старательныймужик, и я считаю, что он сделал гораздо больше, чтобы сохранить те следы, чемэто смогли бы сделать полицейские. И теперь, несмотря на то что полицейские тамшлялись, эти следы четко видны – во всяком случае, когда я оттуда уезжал, онибыли видны. Полицейские собирались снять гипсовые отпечатки.

– Что потом?

– После того как Овербрук уложил доски, он поехал на почту ипозвонил шерифу. Рассказал шерифу, что он обнаружил и что сделал, и тогда шерифпозвонил Трэггу. Они велели Овербруку поехать туда и охранять то место доприезда полиции.

Ну, я туда приехал и начал осматривать все кругом. Овербрукрешил, что я от шерифа. Он закричал мне, чтобы я объехал его дом и выехал надорогу к ферме. Я так и сделал, и он показал мне, как он построил дорогу издосок, ведущую туда, где стояла машина, и рассказал мне, что он обнаружил. Явсе это зарисовал – и только закончил рисунок, как показались шериф слейтенантом Трэггом. Они были всем этим несколько раздражены, но благодарятому, как Овербрук разложил доски, я нисколько не спутал следы, и у них немогло быть ко мне претензий. Конечно, они меня оттуда прогнали и навернякаотобрали бы у меня рисунок, если бы знали, что он есть. Но Овербрук ничего онем не сказал, а я тем более. К тому времени, мне кажется, у полицейскихпоявились свои сложности. Они сами зарисовывали и делали фотографии.

– Давайте взглянем на рисунок, – попросил Мейсон.

Хемфрейз положил рисунок на стол к Мейсону.

– Вот здесь все, – сказал он. – Вот место, где машинасвернула с дороги.

– Нет сомнений, что это та самая машина? – спросил Мейсон.

– Очевидно, нет. Там, где стояла машина, почва довольномягкая, а там, где машина поворачивала с дороги, ясно видны следы четырех шин.На колесах машины миссис Оллред все шины новенькие, там ясно виден рисунокпротекторов. Так как машина поворачивала, есть место, где следы каждой покрышкиотчетливо видны, как будто их смазали чернилами и промокнули листом бумаги.Каждая деталь следа отчетливо выделяется. Я предварительно срисовал все узорына покрышках машины миссис Оллред, после того как полиция нашла ее на днеканьона. Это точно машина миссис Оллред, если только не какая-то другая с точнотакими же покрышками.

– Я просто хотел уточнить, – кивнул Мейсон.

– Вот тут, – Хемфрейз указал на деталь рисунка, – дорогаидет вправо, вдоль края пахотной земли. По одну сторону – люцерна за забором.По другую – ничего. Там, где повернула машина, грунт мягкий. Следы видны так жеясно, как на только что выпавшем снегу. Теперь посмотрите на рисунок. Вот здесьмашина свернула с дороги. Подъехала сюда и остановилась. Вы можете видеть, гдеиз нее вышел Флитвуд. Вот его следы – он вышел с левой стороны. Видите, онпошел направо, в свет фар. Следы показывают, как он повернулся, когда дошел доэтой точки, прямо перед передними фарами. Здесь он секунду постоял. Сначала егоследы ведут в этом направлении. Вот здесь он стоял, звал миссис Оллред, когдаона выскочила из багажника.

– А ее следы видно?

– Вот они, в том направлении. Она выскочила из багажника.Вот здесь он был расположен. Вот следы ее ног, когда она спрыгнула на землю,вот она побежала. Можно видеть, что она помчалась со всех ног, прямо на этудорогу. Эта дорога имеет гравийное покрытие, так что мы больше не можем видетьее следов после того, как она выбралась на дорогу. Но очень далеко она убежатьне могла. Она, должно быть, остановилась и ждала. Именно в этот момент, если яправильно понял рассказ Флитвуда, из того, что говорили полицейские, прежде чемменя оттуда выставили, – именно тогда он крикнул ей, что ее муж жив и все впорядке.

Мейсон кивнул.

– Вы можете видеть четкие следы. Она пошла по дороге, прошланекоторое расстояние – никто не знает сколько, возможно, так и не удалилась отмашины настолько, что не могла слышать или видеть, что там происходит. Она всеобдумала. Повернулась и пошла обратно. Вот ее следы, когда она возвращалась, ивы можете видеть, что цепочка следов ведет прямо туда, где стояла машина. Онанаправлялась к левой дверце машины – к сиденью водителя.

– Что случилось дальше? – спросил Мейсон.

– Дальше она села в машину и поехала.

– Откуда вам это известно?

– Попробуйте сами представить, – предложил Хемфрейз. – Явнимательно изучил следы. Эта схема вам покажет, что произошло. Она вышла измашины, побежала к дороге. Вернулась и села в машину. Флитвуд вышел из машины иотправился к дому Овербрука. Туда ведет единственная цепочка следов. Если быФлитвуд вернулся к машине, он бы оставил еще одну цепочку.

– А следы Овербрука? – спросил Мейсон.

– Они оставлены сегодня утром. Их можно ясно проследить –ровная четкая цепочка. Он шел от своего дома, как я показал, вот тут. Он началбыло наступать на следы автомобильных шин, потом подумал и сообразил, какая вних заключена ценность, и свернул на дорогу к ферме. А потом пошел за трактороми настелил доски.

– Вы не думаете, что кто-то мог выйти из машины или войти внее осторожно, не оставляя следов?

– Ни малейшего шанса, – возразил Хемфрейз. – Земля такаямягкая, что вы можете видеть даже следы собаки Овербрука, оставленные, когдатот клал доски. Я поставил точки там, где видны собачьи следы. Каждый отдельныйслед не срисовывал. Но главное – земля такая мягкая, что даже собака оставляетчеткие следы.

– И не возникает сомнений, что тут следы Флитвуда?

– Ни малейших. Вы видите их там, где он вышел из машины,пошел кругом. Вот здесь он стоял, когда оглядывался на миссис Оллред. Вот здесьон стоял, когда повернулся и выкидывал пистолет. Вот здесь он пошел дальше, ивы можете видеть его следы, ведущие к дому Овербрука.

Мейсон задумчиво изучил рисунок.