тогда, и она вышла за него, то ее жизнь не была бы намного длиннее. Это не оправдание, а неоспоримый факт. Каан — чертов психопат и садист, обладающий огромной властью и безнаказанно кайфующий от физических страданий женщин.

Но даже ослепленный яростью и жаждой мести, я действовал максимально осторожно и нигде не наследил. Официально Джина Каана зарезала одна из девчонок, с которой он любил выпускать пар. Разбила бутылку вина об его голову и розочкой вспорола сонную артерию сначала ему, а затем себе. Я хорошенько промыл девчонке мозги, подсадив в ее голову конкретную идею, а она сделала всю грязную работу, пожертвовав собственной жизнью. В ее случае смерть — не кара, а избавление. Этот мир стал чище без такого мерзкого паразита, как Каан. А без меня этот мир стал бы в разы безопаснее, но тут без шансов, я не уйду, пока не уничтожу орду своих злопыхателей.

Влиятельного китайца нельзя скидывать со счетов. Чжоу Шин однажды уже встал на сторону Драгона, нарушив наши с ним договоренности, и он знал, что у меня есть мотив желать смерти Каану. Если поразмыслить, то Шин имеет все основания для личной вендетты и точно не желает видеть меня Апексаром, диктующим остальным влиятельным семьям свои условия. А Тея подтверждает, что многократно выступала в Китае. В подобного рода совпадения я не верю.

Пожалуй, Гуанмин Чжоу Шин станет первым, к кому я наведаюсь с частным визитом после того, как официально заявлю о своем возвращении. Если он связан с Драгоном, я это выясню и использую Шина в своих интересах. Правильно рассчитанная дозировка меадона превратит правителя азиатского мира в послушную марионетку, слепо подчиняющуюся моим приказам. При этом его кровь будет чиста от каких-либо примесей, указывающих на чужеродное вмешательство.

Решено, я начну реализацию своих планов с Чжоу Шина. Если Драгон приложил руку к организации моего убийства, его судьба тоже будет незавидной. Сейчас он особенно уязвим. Несколько недель назад Эльза родила Драгону второго сына. Идеальный момент, чтобы лишить его воли и разума, но в глубине души мне хочется верить в его непричастность.

Бить по Драгону всегда было непросто. Мы близнецы, неразрывно связанные кровными узами, и каждый удар, направленный в сторону единоутробного брата, с такой же мощью рикошетит в меня. Наше подростковое соперничество давно вырвалось за пределы допустимого, переросло во взрывоопасную потребность «разьебать друг друга», и в любой момент может обернуться кровопролитным побоищем, способным сотрясти весь мир.

— Детка, взгляни еще раз на эту фотографию, — развернув монитор с красующейся на экране физиономией Шина, обманчиво мягким тоном прошу я. — Присмотрись внимательнее, прислушайся к интуиции и внутренним ощущениям.

Алатея недовольно сводит брови, но выполняет мое пожелание. В последние дни она стала на удивление сговорчивой. Практикуя самую действенную тактику, я вытрахал из нее последние попытки сопротивления. Малышка подсела на меня, как на наркотик, вызывающий стойкую зависимость. Всегда готова и позволяет пользовать себя во все отверстия, наслаждаясь процессом так же сильно, как и я. Возможно, она просто сменила тактику и выжидает, играя роль безропотной куклы для грязного траха, но подделать реакции тела не способна даже самая гениальная актриса. Тея кайфует от всего, что я с ней делаю. Чувственная, отзывчивая и очень горячая девочка. Притяжение между нами искрит и усиливается с каждым днем. Крепнет, как бы я не сопротивлялся своим желаниям.

За две недели я поимел ее столько раз и в таких изощренных позах, что в пору брать новую аскезу от секса, но… не хочется. Пресыщение не приходит, я продолжаю бесконтрольно ее хотеть двадцать четыре на семь, и эта нездоровая хуйня меня дико злит.

Разумеется, прошедшие две недели мы не только сношались как кролики. В промежутках я пропадал в лаборатории, проводя с Артемьевым финальные тесты на одноразовых «добровольцах». Тех, кто пережил эксперименты, утилизировали так же, как и скончавшихся в процессе. Радует, что число последних нам удалось вывести к нулю. К сегодняшнему дню разработки меадона успешно завершены. Теперь я единственный обладатель секретного оружия массового поражения, и в ближайшее время избранным лицам посчастливится ощутить на себе его грандиозный эффект. Это будет фееричная партия, где только я буду решать, чей черед слететь с шахматной доски.

— Ты третий раз пихаешь мне под нос этого малоприятного мужика, — изучив фото, тяжко вздыхает Тея, стреляя в меня нечитаемым взглядом. — Я его не знаю, Леон, — подчеркивает твердым тоном и тут же спрашивает: — Может, расскажешь, кто он такой и почему тебе так важно выяснить, контактировала я с ним или нет?

— Его имя Гуанмин Чжоу Шин. Сфера влияния этого человека распространяется на все страны Азии, включая Китайскую Народную Республику, — буднично сообщаю я. Тея удивленно приподнимает брови.

— И где, по-твоему, я могла с ним встретиться? — в ее голосе проскальзывает ирония.

Я коротко усмехаюсь, убирая ноутбук в кейс и сдвигая разделяющий нас столик.

— Напомнить обстоятельства нашей встречи?

— Можешь, но я все равно не вспомню, — пожимает она плечами, с досадой сморщив аккуратный носик. — Леон, прости, все твои рассказы про теневых правителей я воспринимаю, как фантастические бредни. Мне сложно в это поверить. При этом я допускаю, что ты говоришь правду.

— Скоро ты убедишься в реальности моих фантастических бредней, — лениво сообщаю я, расслабленно откидываясь на спинку комфортабельного кожаного кресла.

Плотоядно улыбаюсь, окинув оценивающим взглядом стройную фигурку, запечатанную в стильное кремовое платье, подчеркивающее все выпуклости и изгибы.

— Хочу, чтобы ты была готова и не облажалась, когда я представлю тебя своему окружению.

— То есть, мы больше не прячемся? — в ее глазах вспыхивает ответный огонь, но мысли складываются в правильном ключе.

— Нет, не прячемся, но соблюдаем осторожность, — отрицательно качаю головой, опустив взор на высокую вздымающуюся грудь под узким элегантным платьем.

— И что изменилось?

— Я завершил подготовительный этап, — поясняю, не вдаваясь в подробности. — Пришло время действовать.

— Лабораторные опыты увенчались успехом? — любопытствует она, но глаза остаются серьезными и сосредоточенными.

Интуитивно чувствую, что это не праздный интерес. Я давно заметил, что вопросов о лаборатории и моих разработках Алатея задает слишком много. Прищурившись, несколько секунд пытливо изучаю ее лицо.

— Ты снова угадала, любимая, — нарочито ласково отвечаю я. — Хочешь узнать подробности?

— Я далека от науки, дорогой муж, — она талантливо разыгрывает скуку, притворяясь несмышлёной блондинкой. — Лучше расскажи, какая роль отведена мне. Я не испытываю ни малейшего желания знакомиться с твоим окружением. Что, если мне начнут задавать неудобные вопросы, на которые я не смогу ответить?

— Твоя роль заключается в том, чтобы стоять рядом, улыбаться и молчать, — цинично ухмыляюсь я.

— Решил похвастаться перед влиятельной родней молодой красивой женой? Так банально? — Кокетливо накручивая