Пятеро солдат стояли пред заграждением и размахивали в воздухе автоматами, приказывая «лендроверу» остановиться. Они не открывали огонь, значит, как надеялся Крейг, Питер Фунгабера успел предупредить их по радио. Он знал, насколько уязвимой была Сэлли-Энн в открытой машине, его чуть не стошнило, когда он представил, как пули пронзают ее молодое тело и лицо.

— Прошу вас, только не стреляйте, — прошептал он и так сильно нажал на акселератор, что протез с болью впился в культю. Нос «мерседеса» был всего в пятидесяти футах от джипа и приближался.

Метрах в ста от заграждения было небольшое углубление в насыпи. Тунгата резко повернул руль, тупоносый джип подпрыгнул, на мгновение завис в воздухе, вращая колесами, потом упал и, треща, как уборочный комбайн, скрылся в высокой слоновьей траве, начинавшей желтеть.

Крейг знал, что не сможет последовать за ними. Низкий «мерседес» вырвет из себя все внутренности еще на насыпи. Он пролетел дальше, потом резко нажал на тормоз, когда заграждение оказалось буквально рядом с ветровым стеклом. «Мерседес» остановился в туче пыли, Крейг всем весом налег на дверь и вывалился на дорогу.

С трудом удерживая равновесие, он взобрался на насыпь. «Лендровер» всего в двадцати ярдах от него на пониженной передаче пробивался сквозь густые заросли травы выше человеческого роста, стебли которой были толще мизинца взрослого человека. По неровной местности он двигался не быстрее бегущего человека. Крейг понял, что Тунгате удастся объехать заграждение, и он попытался перехватить «лендровер». Его ногами двигали ярость и страх за Сэлли-Энн, он всего один раз споткнулся.

Тунгата Зебив заметил его и одной рукой поднял автомат, пытаясь прицелиться поверх капота подпрыгивавшего «лендровера», но Сэлли-Энн бросилась на него, обеими руками схватившись за автомат. Тунгата не мог снять вторую руку с буквально вырывавшегося из нее руля. Они уже проехали заграждение, Крейг начинал понимать, что не сможет их догнать, но упрямо бежал за ревущей машиной.

Сэлли-Энн боролась с Тунгатой, пока чернокожий великан не освободил одну руку и не ударил ее ребром ладони за ухом. Обмякнув, она упала лицом на приборную доску, а Тунгата резко вывернул руль. Машина свернула, давая Крейгу преимущество в несколько драгоценных ярдов, потом, казалось, зависла на высокой насыпи, прежде чем рвануться вперед и с металлическим лязгом выскочить на дорогу.

Крейг, используя последние запасы сил и решительности, взлетел на насыпь буквально вслед за джипом.

Он увидел машину в десяти футах внизу, она, чудесным образом, стояла на колесах. Тунгата, потрясенный падением, с кровоточившими от удара об руль губами, пытался прийти в себя.

Крейг не стал медлить. Он спрыгнул с насыпи. «Лендровер» уже рванулся вперед, и Крейг упал на задний борт. Он услышал, как затрещали ребра от удара, как засвистел вытесненный из легких воздух в горле, в глазах на мгновение потемнело, но он вслепую успел схватиться за рацию.

Он почувствовал, как «лендровер» еще быстрее помчался вперед, услышал, как Сэлли-Энн стонет от боли и ужаса. Этот звук придал ему мужества. Он висел на заднем борту, ноги волочились по дороге. Армейский грузовик выехал из заграждения и, завывая двигателем, бросился в погоню. Впереди уже было видно пересечение с главной дорогой, а «лендровер» уже почти набрал максимальную скорость. Крейг подготовился к повороту, но его руки едва

не вырвало из плечевых суставов, когда Тунгата сделал левый поворот почти на двух колесах. Он ехал на север. Конечно, граница по Замбези проходила всего в ста милях. Дорога шла по огромной низменности, на которой, в связи с заражением мухой цеце и страшной жарой, не было поселений вплоть до самого пограничного поста у моста через Замбези в Чирунду. Учитывая то, что у Тунгаты была заложница, существовала слабая возможность, что ему удастся вырваться из страны. Если Крейг сдастся, Тунгата может сбежать или убить себя и Сэлли-Энн, пытаясь это сделать.

Дюйм за дюймом Крейг забирался в «лендровер». Голова обмякшей на сиденье Сэлли-Энн безвольно болталась при каждом толчке машины, рядом возвышалась широкоплечая фигура Тунгаты, его белая рубашка светилась в отраженном свете фар.

Крейг разжал одну руку и попытался схватиться за спинку сиденья, чтобы залезть в машину. Практически мгновенно «лендровер» резко вильнул, и он увидел в зеркале заднего вида блестящие глаза Тунгаты. Он наблюдал за Крейгом, ждал удобного момента, чтобы сбросить его с машины.

Цетробежная сила сбросила Крейга. Он держался только левой рукой и почувствовал, как рвутся мышцы и сухожилия под весом тела. Задыхаясь от боли в груди, он держался, хотя острый край борта врезался в его поврежденные ребра.

Тунгата вильнул еще раз, съехал на обочину, и Крейг увидел несущуюся ему навстречу насыпь. Тунгата пытался сорвать его с «лендровера», разорвать на куски между камнями и острым металлом. Крейг закричал от напряжения и попытался забросить ноги в машину. Раздался звон металла о камень, когда джип коснулся насыпи. Что-то с силой ударило его по ноге, он услышал, как разорвались ремни, и протез сорвало. Если бы это была нога из костей и плоти, Крейг получил бы смертельное ранение. Когда «лендровер» повернул к середине дороги, Крейг, используя момент, перекатился через заднее сиденье и сжал свободной рукой шею Тунгаты.

Это был удушающий захват, и он вложил в него всю силу. Он почувствовал гортань Тунгаты, позвонки, которые напряглись, как сухая ветка, прежде чем сломаться. Он хотел убить его, хотел оторвать ему голову, но не мог заставить себя приложить малейшее усилие, которого недоставало.

Тунгата снял обе руки с руля и, задыхаясь и издавая похожие на карканье звуки, попытался разжать руку Крей-га. Рулевое колесо завращалось, и «лендровер» слетел с дороги, прокатился по каменистому склону и несколько раз перевернулся.

Рука Крейга разжалась, и его выбросило из машины. Несколько раз перевернувшись, он упал на землю. В ушах гудело, тело казалось раздавленным и беспомощным, и прошло несколько секунд, прежде чем он смог подняться на колени.

«Лендровер» перевернулся. Фары еще горели и в тридцати шагах вниз по склону освещали Сэлли-Энн. Она выглядела спящей. Глаза были закрыты, губы казались слишком красными на бледном лице, из-под линии волос на лоб потекла тонкая струйка темной крови.

Он пополз к ней, но тут из темноты показалась еще одна фигура — высокая и широкоплечая. Тунгата был явно оглушен, он едва стоял на ногах и держался рукой за поврежденное горло. Увидев его, Крейг обезумел от ярости и горя.

Он бросился на Тунгату, и они сцепились. Они часто боролись — очень давно, когда еще были друзьями, — но Крейг уже забыл, какой бычьей силой обладал этот мужчина. Его мышцы были твердыми, упругими и черными, как резина покрышек грузовика, а Крейг на одной ноге с трудом удерживал равновесие. Даже в полубессознательном состоянии Тунгата легко оторвал его от земли.

Падая, Крейг не разжал рук, не смог этого сделать и Тунгата, несмотря на всю свою силу. Они упали вместе, и Крейг, используя инерцию падения и вес Тунгаты, нанес ему сильнейший удар твердой культей в низ живота.