— Мне это известно, — кивнул принц. — А вот знает ли это О’Рили?

Боалу беспокойно заерзал на кровати. Мальчик слишком торопится.

— Понятия не имею. Он, конечно, не юрист, но ведь и не дурак. Но я не могу поступить так с Милеа!

Нолахо медленно отошел от окна и снова уселся в кресло, усилием воли вынуждая себя расслабиться и успокоиться. Вся его жизнь зависела от того, удастся ли ему убедить этого старого осла в своей правоте.

— Но послушайте, если вы не поможете своей внучке, она может совершить опрометчивый поступок. Например, выйдет замуж за этого человека. А что будет через пару лет, когда бедная девочка придет в себя? Она окажется связанной со стариком, который женился на ней ради денег и титула. Милеа придется развестись с ним, а вам — заплатить этому типу отступные. Пресса с удовольствием ухватится за этот скандал. — Отлично сказано! Старик просто ненавидит, когда знатные семьи стирают на публике свое грязное белье. — Вам это понравится? — безжалостно продолжал Нолахо. — Вы должны действовать! Милеа — ваша внучка. Неужели вы согласитесь на то, что никогда больше не увидите ее? Если вы от нее отречетесь, вам никогда не суждено будет увидеть своих внуков! Этого вы хотите?!

Боалу резко, с шумом втянул в себя воздух.

— Нет, не хочу.

— Так исполните обряд Замещения и сообщите об этом Милеа и ее драгоценному ботанику. Мы не станем действовать за их спиной. — Нолахо бил в самую точку и с радостью видел, что старик начинает колебаться. — Такое решение докажет принцессе, как много значит для вас ее будущее, а этот чертов О’Рили наверняка призадумается. Если он поймет, что не все идет так гладко, как ему хотелось бы, то, может быть, просто оставит вашу внучку в покое?

Король ощутил, как в его груди пробивается робкий росток надежды. Быть может, Нолахо прав? Конечно, такой брак не признают законным, но он король и к тому же богат. Наняв армию знающих адвокатов, он будет годами биться за свою правоту, и когда-нибудь, быть может, О’Рили и впрямь исчезнет со сцены.

Пожалуй, стоит попытаться. Это в любом случае лучше, чем навсегда потерять единственную внучку.

— Хорошо, Нолахо, — кивнул он. — Я поговорю с верховным жрецом и все устрою.

Принц рухнул в кресло. Его трясло, по лицу тек обильный пот.

Боалу тотчас заметил, что с молодым человеком творится что-то неладное. Мальчик ведет себя крайне странно, подумал он. Надо будет позвонить своему старому другу, его отцу. Может быть, принц болен?

Тем временем Питер и Милеа блаженствовали, не подозревая, какой заговор затевается за их спиной.

Они поужинали в весьма популярном заведении, где подавали национальные блюда, а затем Питер направил машину к морю. День выдался долгий и странный — тяжелый, но в то же время бесконечно радостный.

Вначале была тягостная сцена с королем. Потом — объятия, поцелуи, ласки и долгий блаженный миг, когда они, истомившись, лежали рядом нагие и смотрели, как за окном медленно гаснет закат. Потом переоделись к ужину и отдохнули, наслаждаясь едой, свечами и тихой музыкой. И вот теперь день завершала мирная прогулка по залитому лунным светом пляжу.

— Что же будет с нами дальше? — негромко спросила Милеа. Сняв обувь, они рука об руку брели по остывающему песку.

— Что ж, голубка, посмотрим на дело с практической стороны, — отозвался Питер. — Для начала тебе нужно съехать из чудовищно дорогого отеля.

Милеа улыбнулась. Ей никогда и в голову не приходило, что у нее может не хватить денег, чтобы оплатить счет. На личном счету принцессы в банке лежала довольно скромная сумма, потому что все расходы, как правило, оплачивал дедушка.

— Правильно, — оживленно согласилась она, но тут же сникла. — Я не знаю, сколько придется заплатить.

Питер рассмеялся.

— Уж об этом ты, голубка, не тревожься. Каролина Хейден платит мне солидное жалованье, так что с голоду мы не умрем.

— И где же я буду жить?

— У меня, — сказал он уверенно и уже осторожней прибавил: — Если захочешь, конечно.

— Захочу, — кивнула Милеа. — Но где же ты живешь? Здесь или на Лаоми?

Питер вдруг словно очнулся от волшебного сна. Ведь все эти события могут отразиться на его работе, промелькнуло у него в голове. И все же Милеа куда важнее всех на свете секретных проектов!

— По правде говоря, голубка, вот уже лет семь я почти безвылазно живу здесь, на Аоху. Я тебе слегка приврал, сказав, что приехал сюда в отпуск.

— О! — Милеа быстро глянула на него, почуяв какую-то тайну. — Почему?

— Здесь, на острове, у «Мира орхидей» есть лаборатория с теплицей, там-то я и работаю. Мы с Каролиной пока что держим это в секрете, понимаешь? Ну, как, хочешь поглядеть, где я живу?

— О, конечно!

— Это не дворец, — обеспокоенным тоном продолжал ирландец. — Я ведь не большой любитель домашнего уюта. Ну да ты сможешь все там переделать, как захочешь, а я найму служанку, чтобы она занималась уборкой и всякими там кухонными хлопотами, — торопливо добавил он. — Мне ужасно не хочется, чтобы ты возилась с грязными тарелками. Ты ведь не привыкла к этому…

— Питер! — от души расхохоталась Милеа. — Прекрати нести чепуху и поскорее отвези меня домой!

Дорога, ведущая к новому дому, ее просто восхитила. Вначале «лендровер» долго ехал через лес, потом по долине, где на много миль не было ни души. Первым признаком человеческого жилья стал забор с натянутой над ним колючей проволокой, на котором висела табличка: «Поместье Эббота. Посторонним вход воспрещен».

Когда Питер вышел из машины, чтобы отпереть ворота, Милеа заметила еще две таблички: «Осторожно, проволока под током» и «Осторожно, злые собаки».

Она не сказала ни слова, пока Питер не въехал за ворота и не запер за ними замок. Девушке казалось, что она стала участницей голливудского триллера.

Когда Питер снова уселся за руль, она с некоторой опаской глянула на него.

— Здесь и вправду живут злые собаки?

— Нет, — рассмеялся он.

— А проволока действительно под напряжением?

— Немножко, — пожал плечами Питер.

Милеа прыснула.

— То есть как это?

— Ну… убить не убьет, но пальчики подпалит.

— Ух ты! Чем же ты тут занимаешься, Питер О’Рили? Работаешь на правительство?

Ирландец разразился смехом.

— Жаль тебя разочаровывать, детка, но я не Джеймс Бонд. Я просто выращиваю в теплице кое-какие орхидеи.

Милеа прижалась к нему.

— Это хорошо. Джеймса Бонда вечно окружали всякие смазливые шпионки, а я хочу, чтобы ты был только моим!

Они проехали через густую рощу, и вдруг деревья расступились, открыв взгляду небольшую прогалину.