– Ты делай свое дело, Джума, остальное не твоя забота.

Отставив метлу к забору, дворник направился ко входу на местный рынок. За ним следом двинулись и Стрельцов с Раневичем.

Рынок оказался таким же, как и в Рязани, смешанным, половина торговцев продавала одежду, промышленные товары, половина – продукты. Отличие было, пожалуй, в одном: здесь продавалось много фруктов. А цены в принципе те же.

Стрельцов с Раневичем прошли вдоль первого ряда, где продавалась одежда. Виталий присмотрел себе джинсы.

– Тебе что, дома мало этой лабуды? – спросил Юрий.

– Вот именно, что лабуды, а тут джинса фирменная, поверь, я уж умею отличить фирму от подделки.

– Будешь брать?

– Возьму! Благо деньжат нам подбросили. Себе штаны возьму, Ольге юбочку. Вот висит ее размерчик.

– Давай, только быстрее.

Не меряя, Раневич купил себе джинсы. В пакет торговец положил и сверток с юбкой.

Прошли дальше, увидели палатку с магнитофонными кассетами.

– Надо бы ротному штук пять взять, – сказал Стрельцов.

– Какие проблемы? Берем.

Офицеры подошли к палатке, в динамиках которой бились ритмы зарубежной эстрады. Раневич спросил у парня, торговавшего кассетами:

– Новенькое есть что?

– Конечно. Вам сольные записи или сборники? Русские, местные или зарубежные?

– Вот местных не надо. Давай сборники, штуки три русских, пару иностранных. Но только новых!

– Конечно! Только новые.

Он выложил кассеты, предложил послушать. Офицеры не стали терять время. Купили, не слушая. Раневич подобрал еще и сувенир – серебряную цепочку с таким же серебряным медальоном, на котором были изображены горы.

– Вот. И подарок есть. А ты почему ничего не покупаешь?

– Не вижу того, что можно купить.

– Вон, глянь, женские костюмы с местным орнаментом. Розовый, красивый, посредине висит. И как раз на фигуру твоей Катюши.

Стрельцов купил костюм, себе пару маек. Офицеры взяли еще по пять блоков импортных сигарет, уложили покупки в мешки. Раневич проговорил:

– Так! Пойло хромой принесет, шмотки взяли, пойдем в мясной павильон?

– На хрена?

– Колбаски какой купим. А то баланда с ПХД надоела. А так хоть какое-то разнообразие.

Пошли в сторону мясного павильона.

Стрельцов еще от входа заметил, как за ними увязался молодой парень с короткими усиками и жиденькой бородкой. Он сопровождал офицеров и сейчас. В остальном, на них внимание, конечно, обращали, но особого интереса никто не проявлял. Лишь этот пацан.

На подходе к павильону Стрельцов остановился.

– Ты чего? – спросил Раневич.

– Перекур!

– Может, после перекурим? Выйдем с рынка и покурим.

– Передохни и посмотри мне за спину. Ничего подозрительного не замечаешь?

Раневич, прикурив сигарету, взглянул за спину друга:

– Да вроде ничего, хотя… молодой кавказец, похоже, пасет нас.

– Верно! Он увязался за нами от входа. И обрати внимание, под его курткой заметно выпирает кобура. Абрек вооружен, Виталик!

– Здесь каждый вооружен, если не стволом, так ножом. Кавказ, что ж ты хочешь?

– Не нравится мне этот пацан.

– Дался он тебе! Наверняка дворник Казимиру сказал о том, что мы знаем о нем, вот тот крутой дядя и посадил нам на хвост своего человека.

– Зачем?

– Посмотреть, что делать будем.

– Ему надо узнать, откуда у нас информация по его персоне имеется. А этого слежкой не добьешься.

– Да расслабься ты, Юрик! Ходит за нами пацан, и пусть ходит. Может, здесь всех чужаков пасут. А мы еще и военные, с автоматами. Идем в павильон, затаримся колбаской – и к машине. Если дворник не обманул, то уже должен был принести пойло. Если принес, валим отсюда.

– Хорошо! Только ты не выпускай из виду этого молодого абрека. И вообще, будь поответственней и повнимательней. Мы, можно сказать, уже на войне.

– Если это война, то я так не прочь воевать. Но война реальная, Юрик, ждет нас в Чечне, а здесь… Здесь туфта.

– Ты заметил, как на нас люди смотрят?

– Мне больше делать нечего!

– Плохо смотрят, Виталик, недружелюбно.

– Да хрен с ними. Смотрят и смотрят. Плевать.

Офицеры купили колбасы, вяленого мяса, рядом с павильоном – чебуреков и лепешек. Чебуреки стали есть, выходя с рынка. Парень от них не отставал, но и не приближался, а также не предпринимал никаких подозрительных действий. Офицеры доели чебуреки, как раз выйдя из рынка, и тут увидели, что их санитарную машину окружила толпа человек из десяти кавказцев. Те что-то кричали водителю. В руках у двоих были массивные дубинки.

Стрельцов сказал:

– Ну вот, Виталик, без провокаций не обошлось.

– Ерунда, от этих отобьемся влегкую.

– Если за углом еще рыл тридцать нас не ждут. Не стрелять же по ним!

– Посмотрим! Пошли быстрее, а то боец может не выдержать, возьмет и всадит очередь в местных архаров. Тогда точно без боя из города не вырвемся. А после загремим под трибунал.

– Оружие приготовь!

– Оно всегда готово.

Офицеры, ускорив шаг, направились к осажденной кавказцами «санитарке».

Один из горцев пытался открыть дверь салона. Оттуда раздавался истеричный крик водителя:

– Отвалите! Стрелять буду!

Раневич взглянул на Стрельцова:

– А ведь выстрелит водила.

– Не успеет.

Стрельцов крикнул толпе:

– А это еще что за дела? Чего собрались, джигиты? Военного «УАЗа» не видели?

Заметив приближение двух вооруженных автоматами офицеров, толпа поутихла. И только тот, кто пытался открыть дверь, оскалился:

– Чего за дела, спрашиваешь? Тут мой стоянка, тут мой машин всегда стоит. Зачем военный встал? Зачем приехал в город? Вам надо сидеть в степь. Тут делать нечего!

– Ну, это не твое дело, где и что нам делать, понял? А что за деревом постоянно твоя машина стоит, мы с другом не заметили. И знака стоянки тоже. Поэтому встали, и нам плевать, нравится вам это или нет!

Кавказец, который явно находился под наркотой, взвизгнул:

– Эй ты, зачем наплевать? Тут наша земля.

Раневич добавил:

– А также горы, степи, города и села, так?

– Так!

– А вот хрен ты угадал, козел бородатый.