Вряд ли один человек мог изменить расклад сил, но она была не кто-то, а Селена Сардотин. С этим считались. С этим должны будут считаться люди Берика и Молчаливые ассасины.

Она вскочила в седло и понеслась к городским воротам.

— По-моему, нас очень ждут в крепости, — прошептала она в ухо Касиды.

Касида, словно метеор на вечернем небе, неслась к Тесаку. Селена даже не заметила, как оказалась внутри расщелины, а через пропасть перелетела, как через ручей. Все привалы были короткими: только чтобы напоить лошадь и дать ей немного передохнуть. Чувствуя себя виноватой, Селена несколько раз просила у Касиды прощения за эту гонку, однако астерионская кобыла покорно, без единого взбрыкивания, продолжала путь. Похоже, и она понимала, что спешат они не зря.

Селена ехала всю ночь и к рассвету уже была на подступах к крепости. Малиново-красное утреннее небо заволокло зловещей серо-черной пеленой. Это был дым от пожаров, бушевавших в разных концах крепости. Вскоре Селена услышала крики и звон оружия. В крепостных стенах зияли проломы, но ассасины не сдавались. Возле ворот валялись убитые. Судя по всему, штурма ворот не было, поскольку кто-то просто не запер их.

Когда до крепости оставалось совсем немного, Селена спешилась. Последний отрезок пути она проделала ползком. Касида преданно брела следом. У ближайшего убитого солдата Селена позаимствовала меч: плохонький, но достаточно острый. Меч ей может пригодиться потом. Пока же она рассчитывала на свои надежные охотничьи ножи.

Главный двор встретил Селену телами убитых солдат и ассасинов. Здесь все так же журчали многочисленные ручейки, вот только вода в них была неестественно красной. На лица убитых ассасинов Селена старалась не смотреть.

Каждый ее шаг по двору длился вечность. Среди куч пепла торчали обгоревшие древка зажигательных стрел. Кто их пускал и зачем? Если солдаты Берика беспрепятственно проникли в крепость, огонь им был ни к чему. Может, это ассасины спешно пытались возвести огненную преграду?

Случившееся не только ужасало, оно поражало какой-то чудовищной нелепостью. Кто-то услужливо открыл ворота армии Берика. Селену удивляло даже не это. Дозорные на парапетах всегда вовремя замечали вражеских лазутчиков. А тут — двести человек, в том числе и всадники. Такая толпа не могла неслышно подойти к крепости… если только кто-то не постарался заранее удалить с парапетов дозорных.

Бои продолжались. По крикам, доносящимся из разных частей крепости, Селена пыталась понять, на чьей стороне перевес. И вдруг ее мозг обожгло простым и страшным вопросом: «Где сейчас Немой Учитель?»

Берик мечтал преподнести адарланскому королю голову Учителя. И Ансель… В это отчаянно не хотелось верить. Ансель — виновница вторжения. Но ради чего?

Селена метнулась в сторону «тронного зала». Стены и полы коридоров были забрызганы кровью. Повсюду встречались сорванные с петель двери, обломки мебели, битое стекло. В уютных двориках ассасины остервенело бились с солдатами, и Селене пришлось лавировать, дабы не угодить под чей-нибудь меч.

Она была уже на лестнице, когда ей навстречу, размахивая кривым мечом, выскочил разъяренный солдат. Увидев ее, он замахнулся, но Селена пригнулась и всадила нож ему в живот. Из-за жары воинство Берика не захотело надевать металлические доспехи, ограничившись кожаными, а кожа, даже самая лучшая, не уберегала от адарланской стали.

Схватившись за окровавленный живот, солдат покатился вниз по ступеням. Селена даже не оглянулась. Путь на верхний этаж был свободен. Оттуда не доносилось никаких звуков. Либо Немого Учителя там не было, либо…

Нет, никаких «либо». Учитель не дряхлый старец, нуждающийся в охране, а непревзойденный ассасин. Он одолеет кого угодно, а уж тем более Ансель, если у той хватит безумства поднять на него руку.

Но ведь Ансель могла опоить и Учителя, как опоила Селену. «Коварство бывает опасней меча», — любил повторять Аробинн.

Селена вбежала в настежь открытые двери и чуть не споткнулась о труп ассасина, загородившего проем. Это был Махил. Он лежал на спине, с перерезанным горлом, уставив невидящие глаза в плитки потолка. Рядом с ним Селена увидела Илиаса. Тот был еще жив и, держась за вспоротый живот, пытался встать. Селена больно закусила губы, чтобы не закричать. Илиас поднял голову. Изо рта капала кровь. Селена наклонилась к нему, но Илиас что-то простонал, кивая в сторону возвышения. Туда, где лежал его отец.

Немой Учитель не был ранен. На его белых одеждах Селена не увидела ни одного пятнышка крови. Не было крови и на подушках. Предчувствия Селены оправдались: Ансель опоила Учителя, и сейчас он, совершенно обессиленный, лежал на боку. Но глаза его оставались открытыми. А над ним стояла Ансель и что-то едва слышно говорила ему. Что-то торопливое и бессмысленное. В руке она сжимала окровавленный отцовский меч. Ансель стояла спиною к двери и потому не заметила появления Селены. Но Учитель заметил. Его глаза были полны боли. Не за себя. За Илиаса, за своего единственного сына. Учитель глядел на Селену, и его глаза цвета морской волны обращались к ней с немой мольбой: «Спаси моего сына».

Должно быть, Ансель высказала Учителю все, что собиралась. Все свои обиды на него, скопившиеся за пять лет ее жизни в крепости. Оставалось совсем немногое — отсечь ему голову.

Ансель взмахнула мечом. Но еще раньше Селена метнула в нее охотничий нож.

Селена метила ей в предплечье и не промахнулась. Ансель вскрикнула от боли и неожиданности. Ее пальцы разжались, и меч с лязгом запрыгал по стеклянным плитам. Потом она стремительно повернулась, и ее побелевшее лицо мигом потемнело — от злости. Зажимая рану, она шагнула к упавшему мечу. Но Селена уже неслась к возвышению. Ансель успела схватить меч. Она подскочила к Учителю, замахнулась и…

Селена сбила ее с ног, и они обе покатились по полу. Ансель сумела высвободиться из хватки Селены и встать. Селена поднялась несколькими секундами позже. Ансель вновь подбиралась к обездвиженному Учителю. Она тяжело дышала. Из раненого плеча лилась струйка крови.

— Ансель, опомнись! — крикнула ей Селена.

— А я думала, ты без оглядки плывешь в свой Рафтхол, — с усмешкой бросила ей Ансель.

Селена схватилась за взятый у солдата меч. По сравнению с мечом Ансель оружие было жалким, немногим лучше куска железа. Селена отказывалась верить тому, что видела собственными глазами. Сколько же ненависти к Учителю таилось в этой рыжеволосой девчонке, если она готовилась своими руками отсечь ему голову!

— Зачем? — только и могла спросить ошеломленная Селена, у которой тряслись руки.

— Зачем? — кривя губы в зловещей усмешке, повторила Ансель. — Затем, что Берик обещал дать мне тысячу солдат. Я вернусь с ними в Низины и раздавлю Лока. Теперь поняла? Кража лошадей — лишь внешний повод, чтобы люди Берика атаковали крепость. От меня требовалось совсем немного: убрать дозорных с парапетов и открыть ворота. И конечно, привезти Берику подарочек. Голову нашего дорого Учителя.