Не к добру это.

Я вложила как можно больше стали в свой голос.

— Грегори, — произнесла я. — Что случилось с Беккой?

Он резко вскинул голову.

— Она убила себя. Вчера утром, — он сгорбился. — Бекка совершила суицид.

***

Я вся кипела. Как только мы с Лукасом вышли из дома Грегори, я позволила себе взорваться.

— Почему Леди Салливан не сказала нам про Бекку? Или Анну? Не можешь же ты всерьёз говорить мне, что это нормально, когда оборотни исчезают или молодые женщины убивают себя! В контексте случившегося с Тони было чрезвычайно безответственно с её стороны не раскрывать такие сведения!

— Сомневаюсь, что она посчитала это релевантным, — сказал Лукас.

— Мог ли более доминантный сверх с большим количеством силы использовать имя Бекки и внушить ей совершить суицид? — спросила я, ужаснувшись этой мысли.

Лукас покачал головой.

— Ни за что. Внушение на многое способно, но какой бы силой ты ни обладала, ты не можешь использовать это для борьбы с душой и истинной натурой человека. Воспринимай это как гипноз: нельзя загипнотизировать кого-то на убийство самого себя. Это не работает, когда человек вообще на другом пути.

Я лишь слегка успокоилась.

— Полезно знать, но Леди Салливан должна была сообщить нам об этих женщинах.

— Я не спорю с тобой, — мягко сказал он. — Было бы лучше, если бы она сказала нам, особенно учитывая то, что последние действия Брауна включали разнимание драки между Беккой и Грегори.

— Он не разнял драку, — сказала я, сжимая пальцы в кулаки и проклиная Леди Салливан на чём свет стоит. — Это сделала я.

— Мм, — Лукас сверлил меня своими чёрными глазами. — Это не единственное, что ты сделала. Ты почувствовала это, когда произнесла его имя?

— Что?

— Вибрацию силы, — пояснил он. — Ты это почувствовала?

Я бросила на него бесстрастный взгляд.

— Понятия не имею, о чём ты говоришь.

— Грегори — дельта… по крайней мере, был дельтой. Похоже, он ненадолго сохранит эту позицию.

— Повторюсь ещё раз. Понятия не имею, о чём ты говоришь.

Выражение лица Лукаса было терпеливым.

— Леди Салливан — альфа клана.

— Ага. Это поняла.

— Под ней — дюжина бет.

— Ладно.

— Дальше сельсы, чей ранг ниже бет. Под сельсами — дельты. Дальше гаммы, которые являются бетами дельт, за ними следуют эпсилоны, зеты и йоты. Йоты — щенки. Это не включая омег — тех волков, которые на периферии клана и по различным причинам не включаются в обычную иерархию.

Я уставилась на него.

— Ты вообще по-английски говоришь?

Лукас издал отрывистый смешок.

— Я озвучил тебе сжатую версию. Не так уж сложно. Я думал, все знают про иерархию волков.

— Я знала, что иерархия существует, — пробормотала я. — Я не знала, что она такая сложная, или что всё это будет звучать как студенческое братство американского колледжа.

Он похлопал меня по руке. И снова я ощутила, как мою кожу обожгло в месте его прикосновения.

— Ты такая невинная, Д'Артаньян.

Я постаралась не воспринимать это близко к сердцу.

— Возвращаемся к делу, — сказала я. — Грегори — дельта.

— Да. Я так понимаю, ты не заметила синюю метку на его одежде.

— Вообще-то заметила. Но не знала, что это означает.

— Синий — это дельта.

— Теперь поняла. То есть, он что? В середине стаи?

Лукас поджал губы.

— По сути да. Но всё равно надо быть довольно могущественным, чтобы добраться до такой позиции. Грегори говорил правду. Он никогда не будет достаточно силен, чтобы использовать чьё-то имя против них. Уверен, я уже говорил тебе, что лишь немногие сверхи способны использовать настоящие имена для утверждения доминирования. В теории единственные, кто способен использовать имя оборотня с такой целью — это те, кто выше него рангом.

— А на практике? — поинтересовалась я.

— На практике стажёрка без ранга, власти и практических знаний о чём-либо сверхъестественном использовала имя Грегори, чтобы успокоить его и убедиться, что он ответит на её вопросы, — Лукас помедлил. — Интересно будет узнать, какой ранг был у Бекки, учитывая, что ты также разняла их драку, предположительно без использования её имени для утверждения твоего авторитета. В тебе больше силы, чем я осознавал.

Я сморщила взгляд.

— Я, может, формально и стажёр, но я буквально в шаге от того, чтобы стать квалифицированным детективом полиции. С этим идёт авторитет и власть.

Он фыркнул.

— В сверхъестественном мире это ничего не значит. Браун определённо не сумел бы сделать то, что сделала ты, — он всмотрелся в мои глаза. — Поэтому вопрос остаётся прежним: что ты вообще такое, Д'Артаньян?

Его пытливость заставляла меня нервничать… как и его вопрос.

— Везунчик, — я пожала плечами, стараясь развеять напряжение. — Просто везунчик.

— Ты не веришь в это, и я тоже. Кто твои родители? Чем они занимаются?

Мышцы моих плеч напряглись от дискомфорта.

— Ничем они не занимаются. Они мертвы.

Лукас резко вдохнул.

— Прости.

Я отвела взгляд.

— Они умерли давно, — я встряхнулась. Кем бы я ни была, я не видела, как это повлияет на текущее расследование. Я была убеждена, что случившееся — всего лишь неестественный побочный эффект. Я знала, что мне слишком страшно глубже нырять в себя… но я также знала, что в данный момент перед нами стоят задачи поважнее. — Леди Салливан, — твёрдо сказала я. — Нам надо поговорить с ней.

Лукас продолжал напряжённо наблюдать за мной.

— Лукас! — рявкнула я. — Леди Салливан! Нам надо узнать, какого чёрта случилось с Беккой, и почему Леди Салливан не сказала об этом нам.

Он отошёл от меня.

— Да, — он показал на дорогу. — Её резиденция в той стороне.

Я пошла в указанном направлении. Лукас двинулся следом. Мне не надо было оборачиваться, чтобы знать — всю дорогу он сверлил взглядом мою спину.

Глава 21

Оборотень, открывший дверь в грандиозный готический дом Леди Салливан, был намного опрятнее Грегори. На нём был надет хорошо пошитый костюм; к сожалению, образ дорогой одежды портился тем, как его лицо пошло пятнами и клочками шерсти на лбу при виде Лукаса.

Мой взгляд скользнул к метке на его руке. Жёлтая. Что бы это ни значило.

— По протоколу этим должен заняться я, — пробормотал Лукас, затем шагнул вперёд и одарил дёрганого волка сногсшибательной клыкастой улыбкой. — Сообщите Леди Салливан, что Лорд Хорват пришёл увидеться с ней.

Появилось ещё больше шерсти; более того, из щёк оборотня уже торчали волчьи усы. Он не произнёс ни слова, просто поклонился и развернулся, чтобы передать сообщение.

Раздался звук рвущейся ткани, и я увидела длинный хвост, высунувшийся из его дорогих брюк. Было очень сложно не пялиться.

— Мы всё