очень устал, да и Адалла давно затихла под кроватью. Эни задула свечи, на которых практиковалась зажигать огонь, получше укрыла заснувшего Юста одеялом и тихонько вышла из комнаты. Стоило большого труда не броситься к Диосу и, как маленькой, не протараторить ему о своих успехах. Но он все понял и так.

– Вижу, у тебя все получается? – улыбнулся он.

С ним пришли Гильем и Эрнальд, поэтому ужинали впятером. Кристина отослала прислугу на кухню и, убедившись, что лишних ушей нет, спросила:

– В округе действительно бродят ильфиты?

Диос лениво покачал в руке кубок с вином и безрадостно проговорил:

– Мы никого не нашли. И от этого тревожно.

– Почему? – не поняла Кристина.

– Потому что Юсту инцарий точно не привиделся. Ильфиты ведь появлялись время от времени, и довольно часто. А теперь будто вымерли. Это неспроста.

– Инцарии управляют теми, кто послабее, – объяснил Гильем. – И если они взялись за координацию, то есть что-то планируют, а не просто вымещают злобу на ком попало…

Кристина молча кивнула, стараясь не показывать, что ей стало сильно не по себе.

– Боюсь, придется расширить территорию поисков, – сказал Диос. – Но обсудим это позже.

После ужина Гильем и Эрнальд ушли. Эни поняла, что они будут неподалеку: не то охранять их, не то поджидать других Темнокрылых. Кристина удалилась к себе. Диос, тихонько оглядевшись, взял Эни за руку и повел ее наверх, в покои Йорана.

– Расскажи, как все прошло, – сказал он, плотно закрыв дверь.

Эни подробно описала все, чем они с Юстом занимались целый день. Сложнее всего было рассказать о первом опыте использования музыки, но Диос ее не укорил.

– Юсту лучше, чем кому-либо другому, известно о таких вещах. Он сам напросился. Знал, на что шел. Единственное – он явно недооценил твои силы. Не переживай, это не принесло ему никакого ущерба.

У Эни отлегло от сердца, и она продолжила. В завершение она с затаенным удовольствием зажгла свечи в подсвечнике, стоявшем на подоконнике в паре метров от нее, а потом поделилась своими опасениями.

– Я так и не поняла, что конкретно делают воздушные струны, – сказала она. – Юст сказал, ими можно делать особые вещи… Мне страшно, что я могу кому-нибудь навредить.

Диос кивнул.

– Я понимаю, но тебе не следует бояться. Юст привел хороший пример с плотником. Про воздушные струны, да и вообще про любую магию, можно сказать, что это – топор или пила. Можно использовать их во зло или благо, главное – научиться как следует с ними обращаться.

– Да, но пока учишься, можно случайно зарубить кого-нибудь.

– Тоже верно. – Диос улыбнулся. – Но ты ведь не боишься сжечь что-нибудь не то?

– Нет. Это же надо по-особому…

– Со струнами все еще сложнее. Поэтому учись, не бойся. А уж ради чего применять эту силу, решать тебе, и только тебе. Не хочешь кому-то навредить – значит не навредишь.

– Но что ими можно сделать?

Диос на минуту задумался.

– Ты очень устала?

– Совсем нет.

– Тогда оденься потеплее, прогуляемся.

Эни взяла свою накидку, и они вместе вышли в ночь. Было ясно, и впервые за все время, что Эни провела в Предгорье, она увидела луну, окруженную россыпью звезд. Но как следует насладиться зрелищем мешал дым, тянувшийся из-за дома и резавший глаза. Оттуда доносились мужские голоса. Эни была рада, что никто не услышал их с Диосом ухода.

Он вывел ее за ворота, и они направились к скалам. Хотя лунный свет, серебривший все вокруг, недостаточно освещал путь, а темные камни впереди выглядели зловеще, Эни совсем не было страшно. Ей казалось, что бояться чего-то, находясь рядом с Диосом, просто невозможно. И все же она обрадовалась, когда он взял ее за руку. Так они шли до самого входа в пещеру и, миновав его, ступили в кромешную тьму.

– Сейчас, погоди, – сказал Диос.

Спустя мгновение на ближайшей скале ярко вспыхнула скрученная светящаяся линия, похожая на белую змею. Вокруг стало значительно светлее.

– Это ты сделал? – прошептала Эни.

– Да, только… Эрнальд, ты что здесь делаешь?

Эни не сразу заметила фигуру на вершине скалы. Каким-то неведомым образом Эрнальд забрался на самый верх и сидел там, небрежно положив руку на согнутое колено. Страх упасть и разбиться насмерть явно был ему неведом.

– Я думал, ты останешься с Гильемом, – продолжил Диос.

– Адаллы ведь теперь нет в пещере. – И без того тихий голос Эрнальда, приглушенный расстоянием, едва долетел до них. – Я решил последить за входом. Вдруг кто-нибудь явится.

– Понятно. Тогда, может, проверишь внешний, пока мы побудем здесь?

Эрнальд молча встал и тут же исчез.

– Он не упадет? – забеспокоилась Эни. Она не представляла, как можно лазать по таким скалам даже при свете дня, не то что в темноте.

– Ни в коем случае, – заверил Диос.

– Он такой странный. – Эни запнулась. – Что лорд Йоран с ним сделал?

– Этого я сказать не могу… Не смотри так на меня. Знаю, я ухожу от многих тем, но ведь это касается Эрнальда, а не меня. Было бы нечестно с моей стороны говорить об этом. Скажу так: лорд поступил с ним очень жестоко. Физический ущерб удалось восполнить, однако пережитую боль забыть невозможно.

– Но о себе ты рассказать можешь? Ты применяешь магию. Разве ты – Гений?

– Нет, я не Гений.

– Но ты – человек?

– Да.

Диос сказал это, глядя ей в глаза, и Эни не могла усомниться в правдивости его ответа, хотя он противоречил всему, что она знала. Если человек способен применять магию, значит, он Гений. За исключением, быть может, тайновидцев, которые, как считалось, действовали в тесном контакте с Предвечными. Но они в основном пророчествовали, предсказывали судьбы, указывали, что надо делать в случае беды.

Вдруг Эни вспомнились две вещи. Во-первых, Диос однажды назвал себя тайновидцем. Во-вторых, он упоминал Предвечных, когда Тард спросил о Юсте.

– Вижу, ты начинаешь догадываться. Я действую в согласии с Предвечными, и поэтому, наверное, можно сказать, что я получил магические способности напрямую от них.

– Но разве так бывает? – растерянно спросила Эни.

– Бывает по-разному. Ведь для Предвечных нет ничего невозможного. – Диос отступил на несколько шагов назад. – Попробуй увидеть воздушные струны.

Слегка сбитая с толку резкой сменой темы, Эни не сразу сумела привести мысли в порядок и настроиться на нужный лад. Но в конце концов ей это удалось. Открыв глаза, она увидела, что находится в плотной паутине нитей, которые в темноте поблескивали призрачным светом разных оттенков. Эни показалось, что каждая из них дрожит от напряжения и мощности заключенного в ней звука, и касаться их