– Это было похоже на сговор!

– Я так и поняла, – усмехнулась Элла.

– Нет, я серьезно. На судью явно кто-то воздействовал.

– Кто?

– Я пока еще не выяснил, но обязательно узнаю.

– И сколько эта информация будет стоить? За все надо платить, я правильно вас понимаю?

– Да, конечно, таковы реалии нашей жизни, – потупился адвокат.

– Только за этот суд вы получили почти триста тысяч. И где результат?

– Увы, произошли накладки.

– И я должна заплатить, чтобы узнать, кто в этом виноват? Отлично. Мне нравится ваш подход к делу. Сколько я должна за этот разговор с вами? Сто? Двести тысяч?

– Элеонора Георгиевна, вам нужно успокоиться, – умоляюще посмотрел на нее адвокат. – Я понимаю, вам сейчас тяжело. Я даже предполагаю, что вы ищете мне замену. Но поверьте, в это дело вмешались обстоятельства, которые никак не зависят от нас, адвокатов. Я обязательно выясню, что это за обстоятельства, и это поможет нам определить дальнейшую тактику защиты вашего мужа. А пока будем работать по прежней схеме. Вашего супруга доставят в изолятор, завтра я с ним встречусь, на очереди у нас судебно-психологическая экспертиза аффекта, мы обязательно ее пройдем, я уверен, что получим нужный нам результат. Если, конечно, вы не станете искать мне замену. Это, конечно, ваше право, но, замечу, коней на переправе не меняют. Поверьте, я знаю, что делать и ваш муж получит условный срок.

– Хорошо, работайте дальше.

– Отлично. А насчет денег не переживайте, пока от вас дополнительных расходов не требуется.

– Вы очень добры, – язвительно усмехнулась Элла.

– Я вас понимаю, – виновато улыбнулся Перьев. – Но вы должны мне верить. Вы в Питер или в гостиницу?

– Вообще-то я рассчитывала уехать сегодня в Питер. Вместе с мужем.

– Очень жаль, что не сложилось. Куда вас подвезти? Вы скажите, я отвезу.

– Спасибо, не надо.

Элла не хотела пользоваться услугами человека, который не оправдал ее доверия, сама до вокзала доберется, решила она. А Перьева она заменит. Не сейчас, позже, но обязательно это сделает.

Она сухо попрощалась с адвокатом и пешком направилась к остановке, за которой парковались машины такси. Но дорогу ей неожиданно перегородил мужчина, чье появление заставило ее вздрогнуть.

– Ну, привет, женушка!

Это был Слава, ее первая и, в общем-то, единственная любовь. Высокий, статный, красивый и даже ухоженный, что никогда не было его коньком. Это джентльмен слегка пьян и до синевы выбрит, а со Славой всегда все было наоборот – слегка выбрит и до синевы пьян. Но сейчас он оказался трезв как стеклышко, и свеж как огурчик. Волосы аккуратно уложены, щеки не просто выбриты, а выскоблены, и пахло от него не мускатным орехом, которым обычно заглушают перегар, а хорошим дорогим одеколоном. Фигура у него стройная, поэтому костюмчик с приталенным пиджаком сидел на нем хорошо… Правда, постарел он заметно. Ему еще нет тридцати, а выглядит на все сорок. Хотя ему это к лицу и идет не в ущерб лощеной брутальности.

– Ты откуда взялся? – От сильного волнения у Эллы перехватило дыхание, и ей пришлось выдавливать из себя этот вопрос.

– С луны свалился, – засмеялся Слава.

Зубы у него хорошие, ровные, но желтоватые от табака, впрочем, это его ничуть не портило.

– Вниз головой?

– Пять баллов, родная!

– Я тебе не родная…

– Да ладно тебе! Нелюбимого мужа в СИЗО увезли, зато любимый появился.

– Откуда ты знаешь, кого куда увезли? Ты что, следишь за мной?

– Ну да, – не моргнув глазом, признался Слава.

– Зачем?

– А мы с Яшкой решили частное детективное агентство открыть. За неверными женами следить. Вот, тренируемся. Тебя на прицел для тренировки взяли.

– Ты это серьезно?

– Ну а чем еще заниматься? Пить мы бросили, надо же чем-то себя занять.

– Кто мы?

– Ну, я же говорю, мы с Яшкой… Яшка Жуков. Ты должна его помнить.

– Помню, – неприязненно поморщилась Элла.

Однажды этот мерзкий тип зажал ее в темном углу и чуть не изнасиловал. А ведь она могла и не отбиться. Элла сразу пожаловалась Славе, а тот лишь махнул рукой, дескать, не способен Яша на такое. А она щеку Жукову тогда расцарапала, но Славу и это не проняло. Ну да, Яша же лучший друг, который никогда не заходил в гости без бутылки, а иногда и косячок заносил. Как с таким не дружить?

– Вот мы и решили с ним дельце замутить. Ты же знаешь, Яша в патрульно-постовой службе работал, опыт у него есть.

– Знаю я, какой у него опыт, честных людей на деньги разводить да водку хлестать. А его что, со службы поперли?

– Ну да, было такое.

– Есть же справедливость на свете!

– Вот я и говорю, что есть справедливость. Мы вот пить бросили, полезным делом решили заняться.

– И что, получается?

– Ну, я же знаю, где ты, где твой муж. Знаю, что ты без машины, хотя и не понимаю, почему…

– И кто тебе за слежку платит?

– Никто. Говорю же, мы только тренируемся. Но ничего, скоро работать начнем. Слушай, а чего мы как не родные? Поехали, я тебя в Питер отвезу. По дороге поговорим…

– Ты меня в Питер отвезешь?! Зачем? – насторожилась она.

– Да вот, возникло вдруг такое желание, – нахально улыбнулся Слава.

– Вдруг?

– Поехали.

Он взял Эллу за руку и увлек за собой к своей машине. Она должна была упираться, но, увы, ноги сами вели ее за Славой. Он снова взял власть над ней, и она ничего не могла с этим поделать. Хотя душа протестовала.

Он подвел ее к «Прадо» не первой молодости. Из машины вышел Яша. За последние годы он располнел, обрюзг – лохматый, небритый, мятый. Черты лица крупные, грубые, страшно подумать, что эта образина когда-то работала в милиции.

Он с показной ленцой окатил ее оценивающим взглядом, удовлетворенно причмокнул и только затем поздоровался:

– Привет, Элка!

Это его «Элка» покоробило Эллу. Ведь они никогда не были друзьями, и панибратство с его стороны выглядело совсем неуместно. В знак протеста она даже не поздоровалась, да и глянула на него как на пустое место.

– Яш, давай назад, а мы впереди поедем, – небрежно сказал ему Слава, и тот без возражений перебрался на заднее сиденье.

От него тянуло перегаром и немытым телом, в салоне этот запах усилился, но Элла как завороженная заняла предложенное место. Слава галантно закрыл за ней дверь, положил ее сумку в багажник, сел за руль, и она с удовольствием вдохнула исходящий от него запах одеколона и мужской силы. Насколько потрясающе выглядел он, настолько гадко – его друг. Но, видимо, с этим неприятным побочным явлением придется смириться.