Он торжествующе обернулся к бойцам.

— Отрицатель — мое второе имя! Уже и дети знают! Помните эту фразу — “You deny the obvious!”

«Вы отрицаете очевидное», — перевелось в голове у Андрюхи.

— Судья Хопкинс повторял ее мне на том процессе столько раз, что ее выучила вся Америка. С тех пор меня все и зовут Лаки «Денайер» Лучиано, слава Мадонне… — улыбнулся гангстер. — А принципиальному молодому судье Хопкинсу предложили тогда интересный выбор: две пули или два миллиона. Угадай, bambino, что он выбрал.

Лаки «Отрицатель» Лучиано махнул рукой своим бойцам — «Все свободны!» — и широким жестом пригласил Андрюху сесть к своему большому письменному столу. Андрюха за это время уже успел осмотреться; офис у босса мафии был просторный, мебель дорогая и очень солидная, багровые бархатные шторы закрывали окно и даже почему-то одну из стен.

— Спрашивай! Что нужно отрицать? Все сделаем!

Андрюха нарисовал ему на бумажке девятиклеточную таблицу Теслы и в двух-трех словах описал все, что знал об английском до сих пор.

— Таблица отличная! — подытожил бандит. — Мне бы такую в мои тринадцать, когда я приехал из родной Сицилии сюда в Чикаго! А отрицания делаются очень просто. Вот эти сильные глаголы лично я всегда представлял как нашу итальянскую мафию: нас не так много, но мы сами себе хозяева, все делаем сами, в том числе и отрицания! ТО BE (как разновидность сильных) — скажем, это ирландская мафия, которую мы не очень-то любим, но которой дозволено в чем-то даже побольше нашего. Тоже все делают сами! Но вот эти, лохи ушастые, то есть я хотел сказать простые глаголы, ни одного движения сами сделать не могут, им во всем нужны помощники.

— Ага, — кивнул Андрюха. — Точно как в вопросах. Там ведь тоже сильные и ТО BE прыгают вперед сами, а простым нужны помощники. А можно подробно, по порядку?

— Bene, давай по порядку, начинаем с верхнего этажа. Этот WILL — он ведь из наших, он сильный, и значит, частицу NOT присоединяет сзади себя, вот и готово отрицание.

I will go there → I will not go there.

— Да, еще момент, — продолжил Лаки. — Народ наш очень любит всякие там сокращения. Так что если увидишь не просто WILL NOT, а WON’Т — не пугайся, это одно и то же. WILL — «буду», WON’Т — «не буду». Читается «уоунт», без проблем.

«Ну, не сказать, что прям так совсем-совсем без проблем», — улыбнулся про себя Андрюха, вспомнив, как мучается вечно с произношением даже Герундиевна, а про остальных учеников лучше и вообще не вспоминать.

— Понятно, что этим WILL мы закрываем весь «верхний этаж», все будущее время, — продолжал Лучиано. — Если фраза «Ты сможешь» будет “You will be able”, то «Ты не сможешь» будет “You won’t be able”.

— Это ясно, — кивнул Андрюха.

— Теперь идем дальше. CAN в отрицании будет CAN NOT (или, если ты очень спешишь, то САN’Т). Кстати, сокращать или нет — дело добровольное, многие считают полный вариант более уважительным. Когда простой боец обращается к капо или к самому дону — он ничего не сокращает.

— Bambino, ты профессор. Зачем ты с такими знаниями вообще сюда приперся?

— С сильными и ТО BE мне все ясно, — сказал Андрюха. — Там дальше будет may not, must not… И с глаголом ТО BE так же — am not, is not, are not…

— И «не был», «не были» то же самое — wasn’t, weren’t… Видишь, я сократил! А что мне, я сам капо, мне можно! — засмеялся гангстер. — И то же самое касается сильных в прошедшем — COULD и МIGНТ. У них будет COULD NOT и MIGНТ NOT.

Внезапно на письменном столе затрезвонил черный телефон. Смотрящий итальянской мафии поднял трубку.

— Буон джорно, каро мио, how are you? — зажурчал в трубке мелодичный женский голос. — Я соскучилась! Ты поужинаешь со мной сегодня?

— Буон джорно, миа аморе! — замурлыкал в ответ Лучиано. — Обязательно!

— Ты ведь не забыл свою мышку, каро мио? — голос в трубке стал совсем медовым.

— Как можно, дольчетта! Как же мог я забыть свою курочку, свою зайку, своего поросеночка… Кстати, а с кем я говорю?

— Как это с кем? Это же я, твоя Страчьятелла! Ты ведь так меня называешь!

— А-а-а… Ну да, вспомнил… кажется, — у гангстера было выражение лица Андрюхи, которого физичка Анна Михална попросила написать уравнение Менделеева-Кланейрона.

Лаки Лучиано изобразил губами громкий поцелуй и с облегчением положил трубку.

— С ужасом осознаю, что у меня доброе сердце, — сказал он Андрюхе. — Большой минус для мафиози.

— Так что там с простыми? — вернул его к теме Андрюха. — Там же все через помощники? DO, DOES, DID?

— Да ты уже все знаешь, bambino, — отвечал гангстер. — Тогда вот тебе фраза.

You want to kill the Micks.

— Да не хочу я никого убивать! — закричал Андрей. — Кстати, а кто такие эти Мики?

— Micks — это ирландцы, наши злейшие недруги и конкуренты, — объяснил Лучиано. — Мы называем любого ирландца Миком, а они любого итальянца дразнят «дэйго» — так эти балбесы выговаривают прекрасное итальянское имя «диего»… Умудрились выстроить неплохую структуру, но наша Cosa Nostra все равно влиятельнее, это и к бабке не ходи.

Итак, you don’t want to kill the Micks!

— Точно! I don’t want! — согласился с ним Андрюха. — А в третьем лице? Doesn’t, да? А в прошедшем что? Didn’t want? И еще надо снимать с глагола прошедшее. Например, если придумал “I saw you there” (где “saw” — это “see” в прошедшем), то в отрицании будет “I didn’t see you there”, то есть опять “see”.

— Bambino, ты профессор, — ответил Лучиано. — Зачем ты с такими знаниями вообще сюда к нам, в Чикаго тридцатых, приперся?

— Я знаю не все, — разочаровал гангстер а Андрюха. — Вот эти все «никто», «ничто»… Это ведь тоже вроде как отрицания?

— Сейчас я тебе объясню, — Лучиано вынул из стола листок бумаги и вытащил из внутреннего кармана пиджака золотой Паркер, причем, пока он его вынимал, гость из будущего успел разглядеть кобуру с пистолетом на его боку.

— Итак, bambino, вот тебе четыре важных словечка. — Лаки Лучиано написал на листке “some”, “any”, “every” и “no”.

— А еще вот тебе три корня важных, без них никуда, как без наших сицилийских корней, в них вся сила мафии.

И, написав напротив “body”, “thing” и “where”, он затем соединил линиями слова слева со словами справа. Получилось какое-то подобие не то звезды, не то многогранника.