— Давайте уже закончим с этим, — король указал взглядом на наши татуировки. — Только хочу предупредить, что вероятнее всего будет больно.

Я сглотнула и с надеждой посмотрела на Эльнара. А он протянул мне вторую ладонь, в которую я тут же вложила свою. Эль сжал её крепко, но аккуратно и очень бережно.

— Всё будет хорошо, Мей, — заверил он, глядя мне в глаза. — Я с тобой.

А в следующее мгновение с губ короля слетело всего одно слово на незнакомом мне языке, и, словно повинуясь ему, наши татуировки вспыхнули зеленоватым пламенем. Руку обожгло такой жуткой болью, что я вскрикнула. Хотела зажмуриться, но вместо этого посмотрела на Эльнара, в чьих глазах отражалась вина, и просто не смогла отвести взгляд. Он знал, что мне больно, и явно винил в этом себя.

Но боль постепенно стихала, уходила, будто большая волна, откатывающаяся обратно в море. Ей на смену пришло удивительное ощущение целостности, а все чувства странным образом обострились.

— Татуировки пропали, — удивлённо констатировал Эльнар, рассматривая наши руки. И, повернувшись к Эрки, спросил: — Так должно быть?

— Думаю, да, — кивнул кронпринц, который сейчас выглядел ещё более бледным. Видимо, спуск в подземелья и весь этот ритуал отняли у него немало сил. — После его полного завершения на ваших запястьях появятся символы родов. Кстати, — он чуть улыбнулся, — это хороший способ узнать, к какому роду относится Мей.

Вот только сейчас этот вопрос волновал меня в последнюю очередь.

— А что случится, если ритуал так и не будет завершён? — спросила, глядя на Эркрита. На Эля я старалась больше не смотреть.

— Думаю, ничего, — ответил Эрки, пожав плечами. — Честно говоря, об этом нет никакой информации. Но в обычном стихийном ритуале единения есть условие, что он должен быть подтвержден близостью в течение трёх дней. В описании тёмного ритуала подобных условий я не видел. На практике с таким сталкиваюсь впервые, и спросить не у кого, потому что уже больше пяти веков тёмные ритуалы в нашем мире под строжайшим запретом.

— Именно поэтому о произошедшем сегодня вам придётся молчать, — добавил король. — А если появятся брачные татуировки, их придётся скрывать любым способом.

— Почему? — уточнил Эль.

А Его Величество вздохнул и ответил:

— Потому что после стихийного ритуала единения они появляются на левых руках, а у вас будут на правых. И любой сведущий в этих вопросах легко определит, что вы участвовали в запрещённом ритуале. А такое во всех странах карается смертной казнью.

Мне стало дурно, голова закружилась, а тело сковал предательский страх. И только тёплые пальцы Эля, которые до сих пор сжимали мою ладонь, не позволили мне поддаться эмоциям.

— Мы с вами в одной лодке, — усмехнувшись, развёл руками Его Величество. — По большей части вы — всего лишь жертвы. Сам ритуал проводили мы с Эрки, а значит, нам и отвечать. Но так как вы давали клятву не вредить представителям королевской семьи ни словом, ни делом, потому просто не сможете рассказать о произошедшем.

— Ясно, — кивнул Эль, а я почувствовала себя чуточку спокойнее.

— Что ж, — проговорил Эркрит, которого уже заметно пошатывало от усталости или слабости. — Если вы нормально себя чувствуете, то можем возвращаться. И разрешите поздравить всех нас с избавлением от кукловода. Думаю, теперь, окончательно потеряв над вами власть, он попытается действовать напрямую. Потому будьте предельно внимательны и очень осторожны.

Мы синхронно кивнули. Ясное дело, что, лишившись двух личных марионеток, наш «хозяин» будет сильно разочарован. И совершенно точно попытается найти иной способ влиять на Эля. А может быть и на меня тоже. Хотя, зачем я ему? Всё же мне в этой игре выпала честь быть всего лишь дополнительным, побочным персонажем.

Но сейчас важно другое: у меня больше нет необходимости всё время находиться рядом с Эльнаром. А спать вместе нам с ним вообще теперь противопоказано. Потому, думаю, никто не станет возражать, если я решу ночевать в особняке лорда Амадеу. Так будет лучше для всех.

Нет, я не сомневалась в порядочности Эля. Без моего согласия он ко мне не притронется. Куда сильнее меня беспокоили собственные чувства. Увы, всё моё существо стремилось к Эльнару, тянулось к нему. И вероятность того, что я сама приду в его постель, была просто огромной.

Не знаю, что ждёт нас дальше, не хочу даже думать об этом. Но одно мне ясно и сейчас: нам обоим нужно время, чтобы осознать случившееся и понять, как именно мы относимся друг к другу. Всё же поцелуи и объятия — это одно, а нерушимая брачная связь — совсем другое.

* * *

Перед ритуалом Эль дал мне время на осмысление, за что я была искренне ему благодарна. И, если честно, надеялась, что, вернувшись в покои, мы просто разойдёмся по своим комнатам. Но, как оказалось, у Эльнара на сей счёт было иное мнение и другие планы.

Всю дорогу от подземного зала до наших покоев он крепко держал меня за руку. Я даже пару раз попыталась освободиться, но меня не пожелали отпускать.

Конечно, я могла попросить его или даже настоять на том, чтобы мне вернули свободу, но не стала этого делать при короле и Эркрите. И только когда мы остались наедине в гостиной, а очередная моя попытка получить свободу потерпела неудачу, я прямо посмотрела в глаза Элю и сказала:

— Отпусти.

— Не отпущу, Мей, — проговорил он, отрицательно качнув головой. — Нам нужно поговорить о случившемся.

— Думаешь, в разговорах есть смысл? — бросила я, горько усмехнувшись. Но, так и не дождавшись ответа, нервно выпалила: — Эль, мы почти женаты!

Он промолчал. Всё так же держал меня за руку, смотрел в глаза и словно чего-то ждал.

— Эль! — рявкнула, снова попытавшись освободиться из плена одного упрямого принца. — Отпусти меня!

— Говори, — с обречённым видом попросил он. — Выскажи мне всё, что сейчас творится у тебя на сердце. Выплесни это, Мей. Тебе станет легче.

— Легче?! — выкрикнул, не понимая, куда подевалась моя обычная сдержанность.

Сейчас я хотела одного — оказаться подальше от Эльнара. Мне хотелось забиться в угол, спрятаться ото всех и просто побыть одной. Осмыслить тот факт, что я практически вышла замуж по приказу короля. За человека, который этого не хотел ни капли.

— Нет, Эль, — сказала, чувствуя, что с каждым словом становится всё сложнее говорить. На глазах навернулись слёзы, которые никак не получалось остановить, а в горле появился ком.

И тут сдался Эльнар. Он отпустил мою ладонь, но вместо того, чтобы оставить меня в покое, наоборот, полностью сократил разделяющее нас расстояние и крепко прижал меня к себе.

— Пожалуйста, только не плачь. Не нужно, Мей. Не порть своё очаровательное личико слезами, — он заговорил отрывисто, растерянно, будто не знал, что делать. — Каждая твоя слезинка для меня, как пущенный в сердце дротик. Я понимаю, что тебя заставили, что не оставили выбора. Понимаю, что я не тот муж, о котором ты мечтала. Всё случилось для наших с тобой отношений слишком быстро, слишком рано. Я не хотел этого…