– Ты что-то передавала Игорю?

– Письмо. И фотографии! Игорь напомнил мне, что я ему обещала прислать наши с Шерил фото!

– И как он отреагировал на них, когда получил?

– Он позвонил и стал кричать, что я в опасности и что я должна немедленно прекратить общаться с Шерил и переехать на новую квартиру. Велел никому адреса не давать, даже Шерил.

Джонатан вдруг поднялся и сделал несколько шагов по комнате.

– Ты не могла бы мне дать сигарету? – с деланой небрежностью спросил он.

– Разумеется, – полезла я за сигаретами в сумку, – и сама с тобой покурю, раз можно… А то я думала, что у тебя нельзя…

Поймав выражение моих глаз, он добавил:

– Я курю только изредка, когда…

– Нервничаешь? – догадалась я. Игорь, бывало, закуривал, когда нервничал.

– Когда пью алкоголь.

Кажется, Джонатану не понравилось мое предположение, что он способен нервничать. Наверное, это выходило за рамки образа невозмутимого англичанина, каковым он себя считал.

Я кивнула, изображая, к удовлетворению Джонатана, согласие с предложенной мне версией. Он взял у меня сигарету, дал мне прикурить и затянулся сам. Курил он по-настоящему, это я вам точно могу сказать – должно быть, не так уж давно бросил.

– Для Игоря сошлись фрагменты какой-то информации, – задумчиво проговорил Джонатан. – Он уже что-то знал о Шерил и ею интересовался… Если твоя догадка верна и к Кати приходил действительно Сережа… Откуда он прилетел в Париж? Не из Штатов ли?

– Из Москвы. Во всяком случае, я так думала… Нет, конечно, из Москвы! Он ведь мне привез посылку от Игоря!

– Что было в посылке?

– Письмо от Игоря…

– Письмо он мог и в Штаты с собой взять, этот Сережа.

– Но там была еще квашеная капуста! И черный хлеб! Такое можно только в Москве найти!

– И на Брайтон-Бич в Нью-Йорке. Там большая русская колония, русские магазины, русские кафе и даже меню на русском языке…

– О боже…

– Боюсь, что ты права, и твой знакомый Сережа, который работает у твоего дружка Игоря, действительно ездил в Америку и искал там Шерил… – добил меня Джонатан. – У тебя нет случайно его фотографии? Показать бы Кати!

Я только покачала головой. Мне вдруг стало неимоверно холодно.

– И послал его туда твой Игорь. Он зачем-то разыскивал Шерил. Именно Шерил, не зная, как она выглядит и не имея представления, что вы похожи… И ему не пришло в голову беспокоиться о какой-то, похожей на тебя девушке, о которой ты ему говорила вскользь, пока он был уверен, что искомая им Шерил Диксон живет в Штатах. Но они узнали от Кати, что она уехала в Европу. Когда ты в телефонном разговоре произнесла, что эта похожая девушка – американка, Игорь насторожился и спросил ее имя… Ты назвала: Шерил Диксон, чем и подтвердила его худшие опасения… Заботясь о твоей безопасности, он потребовал, чтобы ты переехала. Но одновременно, Оля, ты ему помогла. Ему уже не надо было искать Шерил по всей Европе – ты же сказала Игорю, что встретила ее в Париже…

Меня трясло. Внимательно глянув на меня, Джонатан подошел к столу, заботливо подлил мне вина и заставил выпить. Зубы стучали о тонкое стекло, и вино потекло по моему подбородку. Джонатан встал, обошел стол и, наклонившись ко мне, вытер салфеткой мое лицо. Глаза его смотрели на меня нежно, но это выражение быстро сменилось серьезной сосредоточенностью. Он взял свой стул и поставил возле моего так, что его колени касались моих, постыдно трясущихся колен – точно так, как они тряслись у Шерил, когда я рассуждала о своей непоколебимой нормальности…

Джонатан стал легонько растирать мои колени, пока моя дрожь из крупной не превратилась в мелкую. Тогда, заглянув мне в глаза, он взял мое лицо в руки и приблизился ко мне так, что у меня зрение расфокусировалось – почти так же мы сидели на моем диване еще столь недавно с Шерил, – и прошептал:

– Успокойся, Оля. Это очень важно – уметь быть спокойным. И помни, что ты не одна. Ты можешь на меня положиться.

Он притянул меня к себе, прижался щекой к моим позорным коротким волосам, и мы некоторое время тихо сидели так, не шевелясь. Я согрелась и перестала дрожать, как бездомный пес. Потом Джонатан отодвинулся, посмотрел на меня:

– Теперь все в порядке?

Я кивнула. Если все это можно назвать «порядком», то тогда, конечно, да…

– Ты еще будешь есть сыр?

– Спасибо. Что-то аппетита нет.

Джонатан сел на свое место, напротив меня.

– Как ты думаешь, зачем Игорю могла понадобиться Шерил? – спросила я.

– Она тебе никогда не говорила, действует ли ее организация на территории России? Может быть, они проводили какие-либо акции, которые могли помешать интересам новых русских воротил?

Я не знала. Шерил всегда скрывала от меня подробности. Да я и не интересовалась ими…

– А в ваших последующих разговорах Игорь ничего интересного не обронил?

– Да разговоров-то было раз-два и обчелся. Он звонил, чтобы спросить, когда я переезжаю. Я еще хотела ему дать свой новый адрес и не смогла – документы остались у Шерил, она их заполняла.

– Он больше не говорил, что тебя не слышно?

– Нет… Вернее, говорил, но в другой раз. Я звонила маме, как раз в тот день, когда меня искал некий Зайцев, якобы мой однокашник. Игорь приехал к маме в тот момент, когда я была на линии, схватил трубку и закричал, что меня не слышно. Я снова подумала, что он не хочет со мной разговаривать и что он, возможно, мне изменяет… К тому же с тех пор я никак не могу застать его дома.

– Я тебе уже сказал, что на этот счет ты можешь расслабиться, – несколько грубо произнес Джонатан. – Впрочем, – он склонил голову набок и искоса посмотрел на меня, – может, он тебе и изменяет. Но к телефону это отношения не имеет.

– Откуда ты знаешь?

– Оля, это элементарно. Старая, как сам телефон, уловка: когда не хочешь говорить по каким-либо причинам, начинаешь делать вид, что связь плохая.

– Это по каким же причинам он не хотел…

– Угомонись. Причина, скорее всего, весьма далека от твоих подозрений в неверности: он боялся, что ваш домашний телефон прослушивается. Именно поэтому он звонил из автомата и просил тебя не звонить домой.

– Тогда и мамин телефон тоже?

– Видимо.

– Но зачем?!

Джонатан вместо ответа пожал плечами.

Я задумалась. Теперь мама, как и Игорь, звонит мне из автомата! Только кому нужен мамин телефон? Я еще понимаю, телефон Игоря…

Впрочем, ничего я не понимаю: кому понадобилось прослушивать наш домашний телефон? Это какой-то бред!

– Что ты хочешь: кофе или чай? – спросил Джонатан, поднимаясь.