— Полагаете, это провокация? — спросила я. — Именно поэтому вы отдаете письмо мне?

— В определенном смысле да, провокация. Но не ловушка. Я думаю, вам приятно будет прочесть это. Отвечать не обязательно. Тогда вы и не раскроете себя, и получите привет от людей, которые вас помнят и любят.

На чип пришел вызов. Алистер.

— Делла, как к тебе попало это письмо? — раздался у меня в серьгах недовольный голос.

— Из рук господина Тана, Тана Сянцзяна. Он выдает себя за китайско-куашнарского разведчика.

— Тан? Да, он резидент куашнарской разведки у нас. Официально — торговый представитель компании «Брокстон и брат», оборудование для дальней связи. И? Погоди, я не понял, как ты на него вышла.

— К сожалению, не я. Он. Поводом для знакомства послужила белокурая кобыла, которую Август вчера привел знакомиться с семьей. Тан ее куратор, а я, видишь ли, по незнанию пыталась помешать его планам обзавестись шикарным агентом влияния в лице герцогини Кларийской. Посему мы сейчас обедаем, и меня вербуют в полный рост. Пока лестью.

Господин Тан, старательно делавший вид, что временно оглох, даже ухом не повел. Он потягивал вино и самым естественным образом жмурился от удовольствия. Вино тут было и вправду отменное.

Алистер хохотнул. Зло.

— Скотина. Это я про Тана. Он с самого начала бредил этой идеей — вписать тебя в свою интригу. Ему даже думать запретили! Мерзавец. Нашел способ обойти запрет. Ну да, если стравить тебя с той сучонкой… Август тоже идиот. Ну вот на хрена, спрашивается, он вообще допустил вашу встречу? Трудно было просчитать последствия? Ах, говорит, Делла ко мне совершенно равнодушна… И чего? Ты — женщина. Ты в любом случае будешь бороться, хотя бы потому, что женщины терпеть не могут такие перемены. Особенно если они сопряжены хоть с минимальными потерями. Это Тан так настроил свою потаскуху, я уверен.

— Август мог бы не поддаваться.

— Знаешь, я сильно сомневаюсь, что он хоть капельку любит ее. Жалеет — это да. Жалости там тонны. Ладно, Дел, не беспокойся. Я ее до вчерашнего дня не видел, и я, честно говоря, в шоке. Если Августу ее жалко, пусть поместит в приют для кающихся грешниц. Только я что-то не заметил за ней особого желания каяться. У девушки все хорошо. Тебе в это действительно не надо вмешиваться, будет нервы трепать — наябедничай в полицию нравов, она в Пиблс работает жестко. А что касается Тана, то шли его к черту. Ну или послушай. Он мастер заливаться соловьем. Тебе его общество ничем не грозит. Черт с ним, что он даже выдаст тебе все тайны. Хоть будешь понимать, в чем проблема и какие ставки в игре.

— А что делать с письмом?

— Да прочитай! А там вместе подумаем, что делать. Впрочем… это же Тан. Это такой пройдоха, что на него даже Павлов жаловался. Мог и подменить. Вот что. Ты ведь еще немного пообедаешь? Заверни во что-нибудь, к пакету даже не прикасайся, и отправь его в Пиблс со своим водителем. Я проверю содержимое на подлинность и вечером отдам. А Тану, просто чтоб ему жизнь медом не казалась, передай: теперь за твою безопасность он отвечает головой. Если ты хоть волосок лишний потеряешь, слезинку уронишь… ну, он меня знает.

— Он что собой представляет?

— Да если по жизни — обычный китайский чиновник из Пограничья. Китайский — имеется в виду этнос, а не гражданство. Близко дружил с Греем, лелеял мечту занять место Николса — считал, что Сайгон надо держать людям государственного склада ума. У них еще парень с китайским гражданством был третьим, но его убили. Собственно, вся заваруха началась с того, что того парня нашли убитым, а у него обнаружилась влиятельная родня в Пекине. Теперь мертв еще и Грей, а Тан быстренько организовал себе перевод на Землю. Насколько я его знаю, пылает жаждой мести. Какие-то пределы у него есть, но настроить тебя в нужном ключе — дело для него вполне этичное.

— Давно его знаешь?

— Года четыре. С китайцами в этом плане просто — если хорошо знаешь рекомендателя, то можно верить рекомендациям. Китаец, который уважает старшего друга или босса, в жизни не сделает ничего, что испортит мнение о нем. Заметь — о рекомендателе, а не о китайце. Потому что если ты сам по себе — ты никто. Если ты ученик того-то, подчиненный того-то, помощник этого, внучатый племянник другого, друг детства третьего — у тебя есть имя и есть начальный статус. Ты вписан в систему, и с тобой считаются в зависимости от твоих связей. А начальный статус всегда можно изменить в лучшую сторону. Но в Китае ты никогда не станешь старшим, если не отбегал положенное число лет в младших и если ты за годы ученичества не выработал умение подчиняться. Понимаешь, даже их коррупция — это всего лишь попытки младших присвоить то, что им не полагается по рангу. Жесткач там отсеивается мигом, просто в силу особенностей культуры. Там несовпадение этики — всегда сигнал тревоги, такому человеку доверять не станут. Тана мне рекомендовал Себастьян Грей. А он был человек относительно мягкий, но в людях разбирался хорошо. Да и не только он… Тан достаточно известная в наших кругах фигура. Лично меня, если тебе интересно, он наилучшим образом устроил бы в качестве атташе по культуре в посольстве Куашнары.

— Или Шанхая?

— Не-не, ты его не слушай. Он не в том Китае мечтает умереть.

— В земном? — Я улыбнулась.

— Ну естественно! Почему я и советую — вынь из него все, что тебе нравится. Я разрешаю. А будет ли он жить в земном Китае — в значительной степени зависит от меня.

— Ты уверен, что это не коррупция? — Я позволила себе иронию.

— Ну что ты. Это этический тест. Если из-за него пострадает гражданин Земли в твоем лице — зачем нам такой новый гражданин, как Тан? А вот если я увижу, что он желает добра жителям своей исторической родины, то так и напишу в рекомендации на получение гражданства. Какая коррупция, Делла? Коррупция приносит личную выгоду, а я пока ничего, кроме личных проблем, не вижу.

— Что ж, спасибо.

— Увидимся вечером.

Я вызвала официанта, потребовала несколько самых больших салфеток. Попросила Кера подойти. Под нашим присмотром Тан тщательно упаковал пакет в ресторанные салфетки. Кер увез послание в поместье.

— Надеюсь, вы получили достаточно обнадеживающие сведения обо мне, — предположил Тан.

— Как вам сказать… Пройдоха, склонен превышать полномочия, считает себя умней других — это обнадеживает?

— Поскольку я гораздо лучше информирован, нежели эти «другие», и поскольку я искренне обеспокоен за исход нашего общего дела, поскольку я вижу, что избранный путь неверен, и поскольку я не хочу, чтобы наши ошибки повлекли за собой жертвы, — да, обнадеживает. Это признание моей способности даже в столь плачевных обстоятельствах все-таки влиять на ситуацию.

Я засмеялась.

— Алистер просил передать вам, что если из-за вашей неосторожности пострадаю я, — вы точно можете забыть о мечте встретить старость в Китае.

— Это зависит от того, насколько я буду убедителен. Я приложу все усилия.