– Против чего выступает ваша партия? Какие ваши идеи, – спросил мужчина в сером «советском» костюме, сидящий у окна с подслушивающим Ильичом.

– Основная идея нашей партии обозначила себя в ее названии. На программе и плане конкретных действий я подробно остановлюсь отдельно немного позже. Если сейчас и коротко, то мы против идеи комфорта любой ценой, выдаваемого за высшее благо, самой отупляющей идеи современности. Наша идея – осознанный патриотизм. Мы за то, чтобы демократия и казнокрадство не были в нашей стране однокоренными словами. За общими словами не всегда видна суть. Я родом из Челябинска. Наш город в годы Великой Отечественной войны тянул на себе всю страну. Не даром его называли «Танкоградом». И не зря на Кировке, нашем Челябинском Арбате, есть нулевая верста. Это символ, отправная точка, чтобы двигаться вперед! Здесь мы снова начнем гордиться нашей страной. Мы верим в это! И знаем, что для этого нужно делать! И будем это делать!

Они превысили регламент встречи почти на сорок минут. Александр был в ударе: объяснял, отвечал на нескончаемые вопросы. Саша еще раз убедилась – ее муж гений, да и люди в провинции другие. Более открытые, простые, заинтересованные. Они никуда не спешили, а обступили их, задавая и задавая свои вопросы. «Чем дешевле часы, тем больше времени на главное», – подумала Саша, глядя на этих людей.

Обедали они всей командой в ресторане «Dior» гостиницы «Алмаз». Первая же строчка в ресторанном меню: «Филе цыпленка под соусом «Альбуфера» с ароматным рисом «Жасмин и овощами» – 280 руб.» – удивила доступной ценой, а после и вполне приличным качеством. Еды заказали много, все устали и проголодались, но были возбуждены и довольны. Александр много говорил, команда много ела. Вечером предстоял визит к свекрови, с которой еще ни разу не встречались, и Саша, ковыряя филе цыпленка под соусом «Альбуфера», с тоской подумала, что наедине с мужем она останется только поздней ночью…

– Мам, познакомься, это Саша, моя жена, – представил ее Александр, зачем-то неуклюже чмокнув Сашу в щеку. – Я говорил тебе, что женился, если помнишь…

Невысокая светловолосая женщина красиво, натянуто улыбнулась.

– Да, мне кто-то говорил, что ты совершил этот необдуманный поступок. Ну что же, как говорится в таких случаях, очень приятно. А кто ее родители? – спросила мать сына, словно Саши не было рядом.

– Мама в столовой работает, папа давно умер, зато отчим – настоящий алкоголик из Москвы, – с готовностью ответила Саша, улыбнувшись в ответ.

Свекровь хмыкнула, зло зыркнув на невестку.

– Ну что же, давайте знакомиться, Саша. Для вас я Алла Васильевна, – царственно подала худую руку свекровь. – Проходите, что в дверях толкаться. Тапочки в ящике слева. Саша знает.

Большая двухкомнатная квартира задыхалась в заботливых руках хозяйки. Не было ни единого места, не занятого ковром, панно, картинкой, эстампиком, фотографией в рамочке, кашпо или вазочкой с цветами.

Цветы были везде, и все они были искусственные – пластмассовые гиацинты, тряпичные розы, силиконовые тюльпаны, длинные ветки из неопознанного материала, тянущие крашеные руки к свободному пространству на потолке, отделанном пластиковыми квадратами, словно уже разлинованном под скорое заселение такими же украшениями.

Саша прошла на кухню и, поздоровавшись с суетившейся у плиты женщиной, ниже ростом и полнее свекрови, предложила свою помощь. Та обернулась и ответила:

– Нет-нет, спасибо. Ничего не надо, девушка. Проходите в залу.

У нее было большое скуластое лицо и полукруглые татуажные брови, словно две дуги, нарисованные на почтовом ящике. Женщина оказалась тетей Олей, свекровиной подругой, знающей «Санечку вот таким».

В гостиной был сервирован стол. На цветастой скатерти огромными таблетками белели тарелки. В центре толпились бокалы, приборы, хлеб, тарелка с колбасой, помидорами и огурцами, нарезанными крупными кусками, блюдо с блестящими зелеными яблоками, служившими баррикадой для нечищенного чешуйчатого ананаса. Его жухлый сизо-зеленый хвост довершал картину маминого гостеприимства.

– Ну что ты, мам, – услышала Саша голос мужа из кухни, – ну зачем ты? Мы только что поели, не беспокойся. Мы просто так заехали, познакомиться.

Окно гостиной выходило на здание из стекла и бетона, самое высокое строение Челябинска – торговый центр «Челябинск-Сити». Его верхние этажи отражали серые облака, а нижние – жизнь простых челябинцев. Средним этажам отражать было нечего. Высотных зданий поблизости больше не наблюдалось.

На столе появились отварная картошка и куски чего-то сильно зажаренного с запахом курицы.

– Садитесь к столу, молодожены, – пригласила Алла Васильевна.

– Мам, ну ты же знаешь, я не люблю жареное, – скривился Александр, придвигая стул к цветастой скатерти.

– Ты не любишь! – передразнила свекровь. – Ты теперь не один. Не любишь, не ешь! Сашенька поест. Да, Саш? Она наверняка и курочку любит жареную, и картошечку с удовольствием навернет, и макарошки. Это ты у нас принц голубых кровей. То не люблю, это не ем! Разбаловал тебя отец совсем. Как он там, кстати?

– Нормально, мам. Жив-здоров, тебе привет передает.

– Привет передает, – повторила свекровь. – Лечиться потом после его приветов только.

– Ну зачем ты так, Алла, при ребенке, при посторонних… – покачала головой тетя Оля.

– Это кто тут ребенок? Вот этот молодожен двухметровый? – засмеялась Алла Васильевна. – И посторонних тут нет. Эта девушка теперь не посторонняя. Пусть тоже знает.

– Мам… – поморщился Александр.

– А ты не мамай! Не мамай! Тебе скажу, а ты отцу своему расскажи, это, между прочим, абсолютно установленный факт: ни одна сексуальная связь между мужчиной и женщиной не проходит бесследно. Это вам всем кажется, что переспал с Наташей, Машей, Сашей и забыл про нее. Всё не так просто. Совершённое между вами остается в подсознательной памяти, и в ее и в твоей. Навсегда. Во время полового акта происходит обмен энергетикой, и у вас с этого момента устанавливается кармическая связь. Слушайте внимательно, если времени нет читать. Сейчас всё в умных книгах написано. Секретов нет.

– А что, и презерватив не спасает от обмена энергетикой? Фигово… – улыбнулся Александр. – А как же про безопасный секс ты мне рассказывала? И здесь обман?

– А ты не ёрничай, а слушай, что тебе мать говорит! – строго сказала Алла Васильевна.

– Ой, я не знала об этом… Выходит, у нормального мужика за всю жизнь счет на сотни идет? Связей этих кармических… – впечатленно протянула тетя Оля, продемонстрировав во рту зеленый недожеванный огурец.

– Именно так. Сколько у него было сексуальных связей, у мужика твоего, столько и кармических. И тем сложнее его духовный путь. Потому что он, поучаствовав в сексуальной связи с женщиной, принимает на себя часть ее энергетики и, соответственно, часть ее проблем. И даже если она через много лет плохо себя почувствует, это может ему передаться. Он тоже может плохо себя почувствовать или заболеть, если их связывает всего-навсего лишь одно свидание и он не помнит о ней. Это не важно. Всё запоминается на энергетическом уровне.