признать, что переодеться в чистое было очень приятно. Тем более, чулки облегали ногу, как влитые, и всё остальное было мне по размеру.

- Повернусь? – спросил Брайер, и, получив разрешение, оглянулся. – Ну вот, совсем другое дело! – обрадовался он. – Теперь чепчик… вот так… завяжи ленты красивым бантом… А теперь - зеркало нам!

Перед нами появилось зеркало в темной овальной раме, и из него на нас глянули две девицы в ярких платьях и фартучках с кокетливыми оборками.

- Мы – милашечки! – только что не приплясывал Брайер. – Теперь нас никто не узнает! Собираем вещи и пошли.

- Теперь-то куда? – перепугалась я. – А отдохнуть перед дорогой? А… горячий завтрак?..

«Милашка» передо мной задумчиво затеребила ленты чепчика, глядя на меня… как-то странно. Я никогда раньше не видела у колдуна такого взгляда – насмешливого и грустного одновременно, и сожалеющего, и ласкового… Да, ласкового.

- Прости, Крошка, - сказал Брайер, протянул руку и перебросил локон с моего плеча на спину. – Я должен был раньше о тебе позаботиться.

- Ч-чего? – запинаясь пробормотала я.

- Принцессе ведь не полагается спать на сеновале и мыться в речке, - он погладил меня по щеке и отвернулся, шумно вздохнув, а потом заговорил обычным тоном – беззаботным, легкомысленным, будто в этой жизни не происходило ничего печального или страшного: - Сегодня мы остановимся в самой лучшей гостинице, где принцессе можно будем вымыться и поесть на фарфоровых тарелках. И сладости. Конечно же, закажем сладости.

Я оторопело наблюдала, как Спящий красавец собирает наш дорожный мешок, безжалостно запихивая туда мою и свою одежду. Фонарик, книгу и Анькину сумочку он положил в корзинку, которую наколдовал тут же, и бережно прикрыл вышитым наколдованным полотенцем.

- Идём, Маринетта, - позвал колдун, и я не сразу догадалась, что он зовёт меня.

Маринетта… Даже я сама позабыла, что у меня такое длинное имя.   Маринетта Виктория Шарлен Хопфен… Длинное и нелепое…

- Идём, идём, - поторопил меня Брайер. – Нам надо улизнуть отсюда тихо, как мышки.

- Подол одёрни, - напомнила я, указывая на его платье. - Панталоны у тебя не дамские. Провалишь легенду.

- Твоя правда, - он привёл платье в порядок, молодцевато закинул мешок с нашими вещами себе на плечо, мне передал корзину с тем, что осталось от фей (простите, речь не об останках, конечно же), осторожно, стараясь не слишком шуметь, отодвинул засов и открыл дверь.

Мы вышли по коридору и стали спускаться по лестнице. Но если Брайер мечтал убраться из гостиницы тихо, то его мечты не сбылись. В общем зале сидели какие-то пьянчужки и бренчали то ли на лютне, то ли на гитаре, уныло и вразнобой распевая песню про красотку Лотту.

Один из певцов поднял голову и очень некстати заметил нас.

- Клянусь плющом Мерлина! – воскликнул он. – Какие красавицы! Откуда вы явились, барышни? Не иначе – с небес, как звёздочки!   

Вот и смылись. Я собиралась вежливо, но твёрдо отказаться, но колдун меня опередил.

- Нет, не с неба. Всего лишь со второго этажа, мальчики, - ответил он фальцетом и захихикал.

Я только поморщилась – как фальшиво у него это вышло.

Но постояльцам понравилось, и они снялись из-за стола и поплыли в нашу сторону нестройным косяком.

- Не желаете горлышко промочить? – галантно спросил тот, что лучше всех держался на ногах. – Есть отличное пивко, знаете ли.

- Нет, благодарствуйте, - Спящий красавец подхватил меня под руку и попытался обойти мужчин. – Мы с подружкой очень торопимся!

- Но пару минут вы можете уделить одиноким мужчинам, истосковавшимся без женской любви и ласки… - затянул ещё более унылое пение ценитель звёздочек и преградил нам дорогу. – Вот если вы, барышня, согласитесь, - и он сделал попытку взять меня за руку. – Ваши ясные глазки, крошка, будят во мне…

Ещё один с крошками. Как специально подкалывают.

- Вообще-то, мы торопимся, дядя, - сказал колдун совсем не фальцетом. – Дай-ка нам с подружкой пройти.

- А что это ты за красоточку говоришь, каланча? – возмутился третий постоялец. – Или ты нас не уважаешь?!.

- Да как можно отпустить таких нежных пташек? – искренне изумился тот, что стоял нам поперёк дороги. – Не-ет, отказ не принимается! – и он снова попытался схватить меня.

- Грабли подобрал, - посоветовал ему колдун и ударил его по руке.

- Она ещё и дерётся, - мужчина мрачно шмыгнул носом, потирая ушибленную руку. – Терпеть не могу стервозных баб.

- А я терпеть не могу пьяные рожи, вроде ваших, - не остался в долгу Брайер и сделал шаг вперёд, заслоняя меня.

Явно назревала драка, но я не стала её дожидаться. Высунувшись из-за плеча Брайера, я деловито сказала:

- Посидим и не только, - сказала я деловито. – С каждого по три серебряные монеты. Пиво не пьем, закажите вино. Красное. Мне – со слоёными пирожками с курятиной, пожалуйста, а моей подружке - конфетки. Она у нас сластёна.

Лица у пьянчужек вытянулись.

- Вот так звёздочки… - протянул один из них, и все трое поплелись обратно к столу.

- Парни, вы куда? Цена – по товару! – окликнула я их, пока Спящий красавец под ручку и галопом тащил меня вон из трактира.

Оказавшись на улице, колдун первым делом выбросил куда-то в канаву дорожный мешок.

- Значит, три монеты серебром? – спросил он, отряхивая ладони и забирая у меня корзину.

- Думаешь, продешевила? – ответила я вопросом на вопрос, глядя, как тонут в грязи наши пожитки.

Кстати, договор, полученный от феи Карабос, лежал у меня в лифчике. Интересно, знал колдун, что в мешке его нет? Или надеялся похоронить не только мои джинсы, но и договор? 

- Думаю, это было грубо, - сказал Брайер. - Зачем было выставлять нас как... как... - он покрутил руками и замычал, подбирая нужное слово.

– Зато подействовало, - перебила я его мучения и добавила. - Ну и зачем ты всё выбросил?

Куль с нашими пожитками благополучно и навсегда исчез с лица земли. Найдут его лет через пятьсот, раскапывая средневековые канализации, обнаружат там мои джинсы - вот будет мировая сенсация!

- Только не говори, что скучаешь по своим уродливым штанам, - фыркнул Брайер. – Стоило тебя приодеть – и мужчины сразу полетели к тебе, как пчёлы на цветок.