совершенно неправы, молодой человек! Это – чистая правда! Подробный рассказ об исцелении был предоставлен в письменном виде самим Сэдриком Хайлем!

- Покажите, дедушка? – взмолился Брайер, и я чуть не плюнула от досады.

- Пожалуйста, сюда, господин, - смотритель музея бросил на меня уничижительный взгляд. – На втором этаже представлены самые важные экспонаты…

Мы поднялись по скрипучей лестнице на второй этаж, и там старик торжественно указал нам на листок бумаги, положенный под стекло.

- «Это было ночью, - важно и с благоговением прочитал дед, и это было кстати, потому что почерк у достопочтенного Сэдрика был не очень, - я упал в воду и захлебнулся. Мой уважаемый отец и моя уважаемая мать не могли привести меня в чувство, но тут появилась фея, она поцеловала меня устами в уста, и моё сердце ожило, я задышал и очнулся. С тех пор приказываю всем моим потомкам чтить Фею-спасительницу, потому что без неё не было бы меня, а без меня не было бы вас. Написано собственноручно в лето такое-то, в день такой-то, встреча с феей произошла тогда-то и тогда-то».

- Потрясающе, - восторженно прошептал Брайер, блестя глазами. – Она спасла его в тот же день, когда спасла и меня! Вот оно – лучшее доказательство!

- Подожди, - осадила я его восторги, - подумай головой для разнообразия. На листе указана дата, этот текст написали пятьдесят лет назад. А бумага-то выглядит, как новая! Даже не пожелтела! Форменный обман. А?

Я мысленно поздравила себя с маленькой победой, потому что колдун заколебался. А тут было от чего заколебаться! Ведь я говорила дело – бумага выглядела, как новенькая. Ни тебе пожелтевших мест, ни выцветших чернил. Старинные документы так не выглядят.

- Это не подлинник, молодой человек, - сварливо отозвался наш гид. – К сожалению, подлинное письмо пришло в негодность. Сначала к нему относились не так бережно, как того следовало. Но потомок господина Хайля переписал текст слово в слово, так что никакого обмана…  

- Что и требовалось доказать! – воскликнула я, перебивая его и даже хлопнула ладонью по колену.

- Не обман! – вспылил старикашка.

- Просто подделка, - согласилась я с ним.

- Как вы смеете! – взвизгнул он.

- Не злитесь, - посоветовала я. – Просто рассказывайте сказочки доверчивым дурачкам, а на нас не подействует.

- Письмо не сохранилось, - старик продолжал отстаивать честь феи с таким же пылом, как и Спящий красавец, - но сохранился артефакт! Подлинная вещь, принадлежащая Фее-спасительнице!

Брайер, до этого как флюгер поворачивавший нос то в мою сторону, то в сторону старика, в этот момент чуть не умер на месте.

- Дедушка! – он схватил старика за руку и так встряхнул, что дед охнул. – Какой артефакт? Заклинаю вас кошкой Мерлина, покажите, что за вещь?

- Её туфелька! – торжественно провозгласил старик, глядя на меня почти со злорадством. – Туфелька феи, которую она обронила, когда улетала после спасения господина Хайля.

- Туфелька… - прошептал Брайер, как зачарованный. – Будто в сказке… Прекрасная таинственная дева исчезла, оставив хрустальную туфельку…

- Это про Замарашку, а не про Спящую красавицу, - съязвила я, но уже поняла, что проиграла.

   - Конечно, я покажу вам, - старик подвёл нас к железному ларчику, стоявшему на возвышении, извлёк из кармана ключик на колечке и открыл крохотный незаметный замочек. – Вот она, туфелька феи. Молчите все, кто не верит в чудо!

Мы с Брайером одновременно вытянули шеи, чтобы рассмотреть, что находится внутри ларца.

Там на подушке пожухлого алого бархата лежала поношенная туфелька из тонкой кожи, с пряжкой и ремешками, чтобы завязывать вокруг щиколотки. Каблучок был поцарапан, один ремешок порван, но видно, что он рвался и раньше – был завязан узелком, где крепился к «лодочке».

- Твоя фея была не особого достатка, - заметила я насмешливо. – На хрустальные туфельки у неё денег не хватило. Да и на хорошую обувь – тоже. К тому же, туфель стоптан. Твоя красавица явно не летала по воздуху, а бродила ножками по земле. Что это за фея, если она ходит пешком, а не летает?

- С чего бы ей летать? – мрачно ответил Брайер, не отрывая взгляда от поношенной обуви.

По-моему, он был разочарован, и я очень этому обрадовалась. И не смогла не подшутить над его мечтой о хрустальной туфельке таинственной красавицы.

- А кто пел, что «любимая порхает по земле на крыльях любви и света?», - невинно поинтересовалась я, подтолкнув его локтем.

- Это просто означает, что она щедра с другими, забывая о себе, - парировал Брайер, не сводя глаз с туфли. – Посмотри, какая маленькая и изящная ножка… Только у фей и бывают такие.

- Тридцать шестой размер, - сердито ответила я. - У меня, между прочим, такой же. Но ты обругал мои кроссовки.

- В любом случае, к тебе и твоей подруге эта туфелька не имеет никакого отношения, - отрезал колдун.

- Ну да, -  вынуждена была признать я. – У Аньки тридцать девятый, - и я задумчиво посмотрела на свои кроссовки.

Старик-гид стоял немного в стороне, не мешая нам любоваться феечкеным артефактом, но не спускал с нас глаз. Я ему особенно не нравилась, и он дёргался, когда я наклонялась, чтобы рассмотреть туфлю. Эту было смешно. Потому что поношенная обувь, пусть даже и ставшая предметом легенды, меня совсем не интересовала.

Брайер тоже посмотрел на мои кроссовки и скривился.

- Видеть не могу твои грубые башмаки, - пробормотал он. – Никакого изящества, никакой красоты, - и громко добавил, обращаясь к старику: - А вы не знаете, уважаемый, где изготовлена эта прекрасная туфелька?

- Знаю, господин, - проскрипел смотритель, награждая меня уничижительным взглядом. – Туфелька сделана в Найте, там на подошве клеймо.

- Найт? – недоумённо нахмурился Брайер. – Я не знаю такого города. Это где-то за границей?

- Да что вы, господин, - фыркнул старик. – Это милях в пятидесяти от Вундхайля, к югу. Город на излучине, он всем известен.

- Подождите, подождите, - колдун что-то мысленно прикинул, - но на излучине, к югу находится Герештбург…

- Всё верно, - подтвердил старик. – Раньше он так и назывался. Но господин Тедерикс переименовал его в Найт.

- Тедерикс? – переспросила я. – Тот самый маг, который написал учебник?

- Не знаю, кто какой написал учебник, -