В конце лесенки была открыта дверь.

Магистраж бесшумно прошел по ступенькам. Сжимая в руке меч, он нагнулся, пытаясь заглянуть за дверь. Он чувствовал биение собственного сердца.

Дойдя до порога, он сделал глубокий вдох, сжал меч и выскочил на крышу.

Он едва успел обернуться, чтобы отбить удар, — его атаковал воин с мечом. Вскинув Бантраль, он отразил выпад противника и с силой оттолкнул его. Тот опрокинулся навзничь и покатился по старым стертым камням.

Это позволило Эрвану оглядеться. На крыше их было трое — он, атаковавший его воин и еще один человек на той стороне, стоявший к нему спиной и смотревший с крыши вниз. Данкрэ.

Воин — а им был не кто иной, как капитан Даниль — вскочил и вновь бросился в атаку. Но Эрван оказался проворнее. С ловкостью, присущей магистражу, он отскочил в сторону, повернулся и с размаху ранил противника в бедро, так что тот не успел отразить нападение. Удар был так силен, что меч пронзил кольчугу, рассек мягкий кафтан и вошел в плоть капитана до половины клинка. Молодой человек крикнул от боли и отступил, держась за бедро.

Эрван взглянул на Данкрэ. Тот не пошевелился. Но Даниль уже снова был тут, готовый драться, несмотря на кровоточащую рану. Он бросился на магистража, и их мечи опять скрестились. Капитан сделал обманный выпад вправо, потом вперед, но не сумел достать противника. Его удары были нескоры и предсказуемы, и магистраж без труда отбивал их. При каждом обманном движении капитан громко топал ногой, и разгадать его маневр было легко. Вероятно, он хорошо умел рассчитывать ход битвы, но в рукопашной ловок не был.

Оценив тактику противника, Эрван рассудил, что пора переходить к решающей атаке. И он сделал молниеносный выпад, который репетировал тысячу раз, — полуоборот в сторону, удар по руке врага и бросок вперед. Эрван ухватил противника за руку, повернул вокруг своей оси и обезоружил.

Когда капитан снова повернулся лицом к магистражу, то получил сокрушительный удар между глаз и тут же испустил дух.

Эрван оставил окровавленное тело Даниля, тяжело рухнувшее на камни, и приблизился к Данкрэ, опустив меч.

Генерал стоял к нему лицом и видел гибель своего последнего телохранителя.

— Вы сражаетесь так же хорошо, как и ваш отец, Аль'Даман, — произнес Данкрэ, нарочито медленно аплодируя. — А вы, Данкрэ, так же хорошо умеете драться на мечах, как и вешать? — парировал Эрван.

Генерал засмеялся:

— На мечах? Взгляните хорошенько, я безоружен! Я — полководец, а не какой-то солдат, как вы…

— Вам так хочется, чтобы я вас убил, что вы меня дразните? — удивился Эрван. — Хотите со смертью обрести свободу?

Генерал по-прежнему улыбался.

— Будьте спокойны, — продолжал Эрван, который теперь был от генерала на расстоянии клинка. — Вам не придется меня упрашивать, не волнуйтесь. Я пришел именно затем, чтобы убить вас, Данкрэ.

— Так убивайте! — воскликнул генерал, разводя руки в стороны.

Эрван занес Бантраль над его головой. Перед его глазами стояли лица горожан, бежавших из города. Тело графа на виселице. Ему было ничуть не жаль этого циничного палача. Сейчас он разрубит его пополам.

— Стой! — раздался сзади крик Алеи.

Эрван вздохнул и медленно опустил меч. В тот же миг генерал бросился к бойнице, чтобы прыгнуть вниз. Магистраж кинулся следом, едва успел ухватить Данкрэ за ноги и снова втащил на крышу.

Генерал яростно вырывался. Недолго думая, Эрван оглушил его хорошим ударом кулака.

— Я мог бы избавить остров от этого чудовища, — проворчал Эрван, поднимаясь.

К нему с улыбкой подошла Алеа:

— Знаю, Эрван, от этого тяжело удержаться. Но нам пора служить примером для остальных. Не все можно разрешить кровью. Да и потом… у меня есть к нему пара вопросов!

Она нежно поцеловала магистража в щеку:

— Идем вниз. У нас много дел.

Жизнь в столице Галатии текла обычным образом, по-осеннему. Как будто ничего не изменилось. Королева, став друидессой, перестала появляться на людях, и все вновь пошло своим чередом. Узкие мощеные улочки снова наполнились шумом и криками. Ремесленники и торговцы опять открыли свои мастерские и лавки, красильни, дубильни, мыловарни, кузни. Появились привычные городские запахи — скотобоен и рыбных рынков, заработали печи для обжига известняка, и лавочники вновь стали зазывать покупателей. На площадях и улочках там и сям можно было встретить разносчиков, солдат или телегу с бродячими актерами. Столица опять стала похожа на огромный муравейник.

Когда Альмар Каэн вошел в Провиденцию, прохожие поглядывали на него с опаской. С распухшим, почерневшим от грязи лицом, в рваной одежде он был похож на бродягу-разбойника, и люди расступались при его появлении. Хромая, он шел по улицам прямо к дворцу, не обращая внимания на взгляды горожан. По пути он часто расталкивал зевак, но никто не осмеливался задержать его, уж больно он был похож на буйнопомешанного.

У него была одна цель. Дойти до дворца Провиденции. Встретиться с королевой. Он дал обещание. И жил только ради этого. Он прошел через всю страну, ничто не могло его остановить.

Он подошел к роскошному дворцу королевы и уже собрался было войти, как вдруг чья-то рука ухватила его за плечо.

— В таком виде сюда нельзя!

Альмар обернулся. Он не знал человека, заговорившего с ним. Перед ним стоял высокий, худой, изящно одетый рыжеволосый мужчина с зелеными глазами.

— Кто вы? — хрипло спросил Альмар.

Он не разговаривал много дней, его горло пересохло и саднило. Каждое слово, вылетавшее изо рта, причиняло боль.

Незнакомец огляделся вокруг, желая удостовериться, что никто их не слышит:

— Я такой же, как ты, Альмар. Хозяин предупредил нас о тебе. Но так ты не сможешь войти. Тебя не пустят. Идем со мной.

Альмар недовольно заворчал. Никто не смеет ему приказывать. Кроме Хозяина. Он шел во дворец. И не собирался идти неизвестно за кем. Нет. — Я иду во дворец, — пробормотал он, глядя пустыми глазами на незнакомца, словно не понял того, что ему сказали.

— Альмар, — вздохнул тот. — Хозяин велел, чтобы я помог тебе проникнуть во дворец. Он приказал мне удостовериться, что королева тебя примет. Но для того, чтобы ты вошел, я должен привести тебя в приличный вид. Ты весь в грязи и воняешь, как отверженный. Да и одежда в лохмотьях.

Мясник опустил глаза, оглядел себя и расхохотался.

— Королева не захочет принять такое отребье, да? — спросил он, растопырив руки.

— Вот именно! — успокоившись, отвечал страж.

— Как тебя зовут? — спросил Альмар, подходя ближе.

— Дарраг.

— Здравствуй, Дарраг, я Альмар Каэн, мясник.

— Я знаю! — покачав головой, ответил страж.