— Почему быстрее?

Он медлит. Не знает, должен ли говорить мне.

— Нет времени размышлять, Карон. Ответь! Почему быстрее?

— Потому что его надо убить раньше, чем исчезнет сайман.

— Значит, сайман должен исчезнуть?

— Ты последний Самильданах, Алеа. Ты до сих пор сомневаешься в этом?

Не сомневаюсь. Я Самильданах. Или то, что друиды под этим подразумевают.

— Как найти Маольмордху?

— Он во дворце Шанха.

— Где это?

— За морем, на маленьком острове, к востоку от Галабана.

Его фигура начинает расплываться. Он возвращается в мир мертвых. Надо спешить.

— Его обязательно убивать?

— У Маольмордхи ариман. Ариман нужно уничтожить до того, как исчезнет сайман, Алеа… Потому что если ариман останется… Если он останется… Алеа, у меня нет времени. Чтобы уничтожить ариман, ты должна убить Маольмордху. Только ты можешь это сделать.

— А иначе нельзя?

Он уже исчез. Вернулся в мир мертвых. Убить Маолъмордху. Уничтожить ариман. Но… Разве Фингин был не прав? Разве не должна я найти другой способ?

Фелим. Отец мой. Почему же все должно было случиться именно так?

Он ушел. Прощай, Фелим. Теперь я могу плакать. Здесь.

Ферен Ал'Роэг сидел с большой зале северного крыла дворца Риа, где, как всегда по утрам, читал одну из книг, подаренных ему епископом Эдитусом. Ему столько еще предстояло открыть в этих прекрасных томах! Все эти знания, которых друиды и гаэлийцы были лишены, таятся на этих страницах, у него под рукой! Он сам этого добился. Он смог открыться христианству и знанию прежде своих врагов. И завтра он всех их разгромит. Потому что он решился на то, чтобы измениться. Все очень просто.

Во всяком случае, он надеялся на это. И теперь он ждал новостей от генерала Данкрэ. Он не сомневался в том, что тому удалось захватить Тарнею. И что его грандиозный план по завладеванию островом сможет осуществиться.

Граф закрыл книгу. В дверь залы стучали. Он поднял глаза. Зала была пуста, как и каждое утро. Никто не имел права беспокоить его здесь. Потому что в эти часы одиночества Ферен Ал'Роэг мог размышлять. Оценивать настоящее и рассчитывать будущее по страницам книг.

— Войдите! — крикнул он, раздумывая, кто посмел докучать ему.

Большая дубовая дверь медленно отворилась, и ее скрип отозвался эхом в просторном зале. Из-за двери появился прево Аламбер с мрачным выражением на лице. Он пересек богато убранное помещение под раздраженным взглядом графа.

— Господин граф? — пробормотал он, подходя к широкому креслу.

Ал'Роэг со вздохом положил книгу на колени.

— Аламбер! Вы знаете, что я не люблю, чтобы меня беспокоили во время чтения.

— К сожалению, господин граф, я полагаю, что три новости, которые я вам принес, не терпят отлагательства.

Ал'Роэг нахмурился:

— Говорите…

Прево сглотнул и произнес:

— Армия Самильданаха разбила генерала Данкрэ в Тарнее.

Граф уронил книгу на пол.

— Этого не может быть! — выдохнул он.

— С ней были друиды Сай-Мины, они захватили город и обосновались там. Похоже, народ Сарра на их стороне.

— Как Данкрэ мог понести столь жалкое поражение? Это страшная беда, прево, страшная!

Граф встал и покачал головой. Данкрэ был его лучшим полководцем. Кто мог подумать, что в Тарнее его ждет поражение. Теперь будет трудно обойтись без его ценных советов… Что до потери Сарра, это может испортить все планы. Ну и дурак же он был, что не предвидел такой неудачи! Три тысячи человек! Следовало отправить туда вдвое больше!

— А две другие новости? — сурово спросил он. — Вы говорили, что их три.

Аламбер кивнул:

— Королева Амина Галатийская убита.

— Что? Но кто это сделал?

— Один сумасшедший. Ничтожный человек, его никто не знает.

— Господи Иисусе! Как это могло произойти?

— Это еще не все, — продолжал прево, желая поскорей договорить до конца. — Графу Бизанийскому перерезали горло.

Ал'Роэг рухнул в кресло. Он не мог поверить своим ушам. Он пристально смотрел на прево и раздумывал, врет он или просто ошибся, но вряд ли это было возможно. Аламбер, конечно, говорил правду.

— Королева, граф Бизанийский… Это меняет все! Прево, через час соберите моих генералов и советников. Мы должны как можно скорее что-нибудь предпринять!

Алеа попросила оставить ее одну. Хотя бы на несколько часов. Новость о смерти Амины разбила ей сердце, и ей пришлось собрать всю силу воли, чтобы не заплакать на глазах у друзей. Но теперь, сидя одна в комнате в тарнейском замке, она выплакала все свои слезы.

Ей не хотелось думать и понимать, просто выплеснуть свое горе. Для девушки ее возраста это был слишком тяжелый удар судьбы. Судьба. Мойра. О, если Мойра существует, как она может быть столь жестока? Как может она столь долго и столь безжалостно обрушивать свои удары на столь юную девушку?

Алеа уже час лежала на кровати, спрятав голову под подушку, и тут в дверь постучали.

— Алеа! Это я, Кейтлин. Впусти меня!

Девушка не шевельнулась. Она хотела побыть одна. Она же сказала, что не хочет, чтобы ее беспокоили. Она не хочет, чтобы ее утешали.

— Да открой, говорят тебе!

Алеа знала — Кейтлин не отступит. Она же бродячая актриса. Если что взбрело ей в голову, с пути ее не свернешь. Раз ей не открывают, она будет стучать, пока не сведет Алею с ума.

Девушка глубоко вздохнула, перевернулась на спину, вытерла слезы, встала и пошла открывать.

Актриса улыбнулась ей, на цыпочках входя в комнату. Алеа снова заперла дверь, опять легла на кровать и повернулась к Кейтлин спиной.

— Алеа, — начала актриса, — ты знала, что Киаран, друид, из тех, что к нам присоединились… Ты знала, что он мой дядя?

Девушка не ответила.

— Я нашла дядю! — радостно воскликнула Кейтлин. — Я так давно его не видела! Ну ладно, тебе это безразлично… Но у меня есть еще одна хорошая новость.

Алеа пожала плечами. Актриса разговаривала с ней как с ребенком. Но ведь у нее совсем не детское горе. Глубокое горе, которое не стереть никакими словами.

— Эрнан, Архидруид, решил посвятить Мьолльна в барды.

Алеа не ответила. Ей хотелось бы услышать эту новость в другое время. Да, она бы хотела этому порадоваться. Наконец-то сбылась мечта ее старого друга стать бардом. Но горло ее сжималось, мешая говорить. Как же ей было плохо!