litbaza книги онлайнДетективыШвейцарские горки. Испанский сапог - Александр Звягинцев

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 41 42 43 44 45 46 47 48 49 ... 88
Перейти на страницу:

Немец помолчал, якобы обдумывая услышанное.

– Если я тебя правильно понял, ты думаешь…

– А давай на минуту допустим одну простую вещь.

– Какую?

– Что жена господина Сухоцкого все-таки была убита. Например, ну… Отравлена.

– А прикончил ее…

– Вот именно. Хотя в данном случае причина ее смерти особого значения не имеет. Главное – есть событие, к которому можно прицепиться, и человек, которого к этому событию привязать. А остальное дело техники. Жесткий прессинг, конкретная работа с фигурантом, где кнут сменяет пряник, – и очень скоро клиент верит в то, чего может быть и не было. Он в панике, и тут появляется некто, кто говорит, что у него два выхода – тюрьма или сотрудничество. Все это азбука спецслужб, банальная схема, по которой работает весь мир, – мы закрываем глаза на твои шалости, но ты начинаешь работать на нас. Мы не только все прощаем, но и помогаем тебе.

– Погоди, а зачем же они тогда его арестовывали?

– Для правдоподобия. Чтобы не возникло впечатления, будто началась охота лично на Всеволода Андреевича Абрамова. Причем началась с помощью того же Сухоцкого. Он воспользовался безграничным самомнением господина Абрамова, считавшего себя великим предпринимателем, и подставил его, специально напутав что-то с налогами. Дело возбудили, но быстро спустили на тормозах. Но вовсе не забыли. Его просто отложили. Видишь ли, друг мой, уголовное дело – это такая хитрая штука, которую можно в любой нужный момент вызвать к жизни. Оно как пузырь воздуха на дне болота. Вдруг или в нужный кому-то момент вырывается на поверхность и лопается. Вот дело против Всеволода Андреевича Абрамова и всплыло сегодня. По воле господина, именуемого в ЦРУ «Безумным изобретателем»…

Ледников опять остановился перед Сухоцким:

– Ну, что скажете, Руслан Несторович? Не желаете что-то добавить, уточнить?

– А что именно вас интересует? – неожиданно спокойно спросил Сухоцкий. – Хотя я могу и сам догадаться. Вы хотите знать, имею ли я отношение к убийству госпожи Разумовской? Вы же прибыли сюда для этого? Найти и покарать. Для юриста, каковым вы являетесь, желание странное – быть и следователем, и судьей, и экзекутором…

– Зато я не юрист, – насмешливо сообщил Немец. – И мои представления о преступлении и наказании не укладываются в рамки законности. Они – шире. Причем значительно шире.

– Ах да, господин Иноземцев, вы же русский. Из тех, кто слишком широк и кого Достоевский с удовольствием бы сузил…

– Не отвлекайтесь, Сухоцкий, – строго прервал его Ледников, как это делал сотни раз, будучи следователем.

– Ну, пожалуйста, – не стал обижаться Сухоцкий. – Все было примерно так, как вы описали, но и не так. Дьявол, как известно, кроется в деталях… Так вот. Всеволод Андреевич Абрамов был не только моим учителем, покровителем, но и, если хотите, идеалом и идолом одновременно. Образцом для подражания. Мне нравилось в нем все. В том числе и жена…

Женя выпрямилась в кресле и с недоумением уставилась на Сухоцкого. Тот печально улыбнулся ей в ответ.

– Это была изумительная женщина, волнующая… Особенно, надо признать, на фоне моей собственной супруги. Но это была не любовь, это было восхищение, которое потом переросло в тягостный неотступный вопрос: почему одному человеку все, а тебе ничего? Этот вопрос поселился во мне и стал жрать меня изнутри, меняя мое отношение к идолу. И смерть его жены ничего уже не изменила. В Америку я уехал в том числе и потому, что хотел сбросить с себя это завистливое наваждение, которое разрушало меня… В России я был обречен быть всегда у него на подхвате, а в Америке у меня появлялись шансы.

Сухоцкий помолчал.

– И я был прав. Бизнесмен из меня вышел покруче… Всеволод Андреевич был слишком самонадеян, порывист и обременен чудовищными обязательствами перед страной, «Импульсом» и тамошними гениями, которые привыкли жить за пазухой у государства и удовлетворять за его счет свое научное любопытство. Да, и тут возникло новое обстоятельство. Евгения Всеволодовна… Как-то раз с ней произошло обыкновенное чудо – гадкий неловкий утенок обратился в царевну-лебедь, очень похожую на мать… Я тогда увидел ее, она как раз кончала школу, и был просто поражен. Причем в самое сердце. Поражен еще и потому, что понимал – она для меня недостижима. Не только из-за разницы в возрасте. Между нами стоял ее отец – Всеволод Андреевич Абрамов, к тому времени уже министр. Он никогда не позволил бы мне даже приблизиться к ней. Он – крупный государственный деятель, она царевна, а я какой-то сомнительный американский делец с неопрятной, ворчливой и толстой женой, у которой вдруг стали густеть усы, и она стараясь привести себя в порядок, стала пить какую-то гадость…

– Вы хотите сказать, что к смерти ее не причастны, а она ушла из жизни по собственной глупости?

– Вы же все знаете… Поэтому какая разница, как она ушла из жизни. Главное то, что было потом… А потом… потом все было именно так или почти так, как вы описали…

– И все же… Кто с вами работал?

– Он представился мистером Доусоном… Благодаря ему, меня освободили из-под стражи, а потом и дела наших фирм пошли в гору. С нами заключали контракты, о которых раньше нельзя было и мечтать…

– Но это было еще до того, как Абрамов стал министром?

– Да.

– А ваш арест за махинации с деньгами, которые выделило американское государство? И суд потом?

– Для меня самого это был удар грома.

– Абрамов уже был министром?

– Был. Разумеется, он передал свои акции в управление своей второй жене, но…

– Но это был удар и по нему?

Сухоцкий кивнул:

– В значительной степени.

– Когда вы поняли, что контракты, которые вам предоставили, ваш арест, суд, освобождение – это все звенья одной операции, целью которой был Всеволод Андреевич Абрамов?

– В какой-то момент…

– И что вы решили делать? Сдавать своего учителя и покровителя дальше?

– Я решил жить. И увидеть, что будет дальше. К тому же Женя… Мои чувства к ней превратились уже в какое-то наваждение, каждая встреча оборачивалась мучительным восторгом…

Ледников бросил быстрый взгляд на Женю. Она слушала, прикрыв глаза.

– Видите ли, я видел, что Всеволод Андреевич стал целью каких-то серьезных игр, которые затеял Доусон. Я мог отказаться в них участвовать, но тогда меня просто уничтожили бы, а операция «министр Абрамов» все равно продолжалась бы. Участвуя же в ней, я мог все-таки чем-то помочь и ему, и Жене. Это был очень серьезный довод. Для меня.

– То есть заманивая Абрамова в Берн, шантажируя его дочь, натравливая на нее каких-то бандитов, вы на самом деле помогали им?

– Так получается. А что касается бандитов, то это была не моя идея. Я считал, что достаточно ареста счетов Жени, но Доусон приказал Грюнвальд усилить нажим. Я этого даже не знал…

1 ... 41 42 43 44 45 46 47 48 49 ... 88
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?