– Здравствуй, – сказал он, перенаправив всю свою злость на Дымокурова.

– Ты, похоже, не в духе.

– Да, дела не очень.

Он не станет говорить ей, что у него похитили жену и дочь. Ведь он должен держать это в тайне, чтобы не спровоцировать Дымокурова на глупость, которая может стоить жизни Рите и Юле.

– Что такое?

– Да с женой поругался.

– Простить ее не можешь? – В голосе Арины промелькнули радостные, как ему показалось, нотки.

– За что ее прощать?

– Ну, ты знаешь.

– А ты откуда знаешь?

– Ну, догадываюсь…

– Что тебе от меня нужно?

– Если у тебя с женой проблемы, ты можешь вернуться ко мне, – как бы невзначай, но все-таки с заметным напряжением в голосе предложила она.

– Какого черта?

– Если я скажу, ты точно не приедешь.

– Почему?

– Испугаюсь?

– Да, испугаешься. Мне Сергей вчера звонил, он возвращается! – В ее голосе угадывался и страх перед прошлым, и надежда на будущее.

Вдруг Перекатов и простит ее, снова приблизит к себе?.. Продажная девка…

– А чего мне бояться?

– Ну, ты знаешь, чего…

– Если он возвращается, значит, у него больше нет проблем с законом.

– Ты откуда знаешь?

– Догадываюсь. Или ошибаюсь?

– Да нет, он сказал, что разрулил все проблемы. Теперь все будет как прежде.

– Да, но только я не буду работать на него.

– Вот я и говорю, что ты боишься!

Арина, похоже, нарочно провоцировала его, чтобы он вернулся к ней. Надо же ей как-то присматривать за ним.

– Не боюсь.

Но и Аркадий вел свою игру. Что бы он сейчас ни говорил, на самом деле он обязан был вернуться к ней. Потому что ему нужно было убить Перекатова, и он мог сделать это в ее доме. К тому же, как ни крути, а они с Ариной союзники, потому что оба выполняют волю Дымокурова.

– Тогда приезжай.

– Может, лучше ты сама?

– Далеко ехать.

– Каких-то пятьсот километров.

– Я почти весь день обратно ехала.

– Ну да, вчера?

Позавчерашний день она, возможно, провела вместе с Дымокуровым. Но ведь она не признается в этом.

– Нет, позавчера.

А возможно, она и не врала. Может, она просто позвонила Дымокурову, обменялась с ним информацией, получила задание, а потом укатила в Москву. Впрочем, без разницы, как все было. Важен сам факт, что Арина заодно с его врагом. И не надо ничего выяснять, и так все ясно.

– А вчера чем занималась?

– По тебе скучала.

– С кем? С Аликом?

– Алик меня теперь десятой дорогой обходить будет. После того, как ты ему рога обломал. Да и не нужен он мне.

– Ну да, Перекатов возвращается.

– При чем здесь он?

– А вдруг он тебя любимой женой назначит?

– Может, и назначит… Ну так ты едешь или где?

– Значит, ты за мной не приедешь?

– Много чести!

– Тогда пока.

Аркадий не хотел никуда уезжать, но делать нечего, надо было собираться в дорогу. Чтобы поскорей встретиться с Перекатовым. Для этого любые средства хороши…

Деньги он нашел в шкатулке. Восемнадцать тысяч, остатки аванса, который он в свое время получил от Каманина. И сорок четыре тысячи из семейных запасов. Все это Аркадий забрал с собой. С тоской приговоренного к расстрелу собрал вещи, отправился к месту, где спрятал свой пистолет, после чего пешком дошел до автовокзала, который находился неподалеку. Там, готовый к отправлению, стоял туристический «Волжанин».

Билет он покупать не стал, потому что не успевал; расплатившись напрямую с водителем, занял место в задних рядах. Правда, ему тут же пришлось уступить свое кресло дородной тетке, которая появилась в салоне за минуту до отправления, с билетом как раз на его место. Тетка была только рада устроить скандал, но Аркадий даже не пытался перечить ей. Пересаживаясь, он лишь горько усмехнулся. Эта проблема казалась ему такой мелочью по сравнению с той катастрофой, которая обрушилась на его семью. Где Рита? Где Юля? Что с ними?

К вечеру Аркадий уже был в Москве. С автобуса он сошел, не доезжая до Кольцевой автострады, остановил машину, водитель которой согласился довезти его до места. Правда, по пути он сделал остановку, спрятал в лесу пистолет – мало ли что могло ждать его в доме у Арины. Вдруг из милиции кто, да еще с омоновцами, обыщут, тогда и привлекут за незаконное ношение оружия.

Аркадий беспрепятственно добрался до ворот коттеджного поселка на Новорижском шоссе. Он вспомнил, как месяц назад также на такси они с Ариной остановились перед этим же контрольно-пропускным пунктом со спутниковой антенной на крыше. Тогда они опасались, что в доме их может ждать засада, а сейчас он только рад был встретиться с Перекатовым. И смертельная опасность его не смущала. Он чувствовал в себе силы, чтобы выкрутиться из любой ситуации. Он будет идти напролом как танк, но добьется своего, потому что ему нужно было спасти свою семью. Сам он может погибнуть или сесть в тюрьму, но это его не пугало. Главное, он должен был исполнить свой долг перед женой и дочерью.

Он опустил стекло, хмуро, исподлобья, глянув на охранника. На нем были джинсы и обычная рубашка в клеточку, но парню не показалось это подозрительным. Он принял его за Перекатова и, угодливо склонив голову, поднял шлагбаум.

Аркадий позвонил Арине, и она вышла во двор, чтобы встретить его. Фирменная прическа, свежий макияж, модный шелковый сарафан на бретельках, обнажающий красивые, загорелые плечи, босоножки на шпильке и с высоким плетением. Выглядела она более чем соблазнительно и, осознавая это, лукаво улыбалась. Но Аркадий смотрел на нее хмуро, и непристойные желания совершенно не давили на сознание.

– Я думала, ты не приедешь.

Арина не просто радовалась, от переизбытка чувств она даже потянулась, правда, руки вытянула не вверх, а вниз, за спину; и левую ногу отставила назад.

– Ночевать негде, вот и приехал, – недовольно буркнул он и направился в дом.

Он смотрел на ели вокруг особняка, на террасу в глубине сада, и тоска душила его. Совсем недавно он был здесь, охранял Арину, смотрел, как лапает ее Алик, дрался с его телохранителями… Вернуть бы то время. Он бы отправился в Северецк, с ходу пристрелил бы Дымокурова и только тогда бы отправился к жене. Если, конечно, смог бы выйти сухим из воды. А если бы не смог, то сидел бы сейчас в тюремной камере, а Рита и Юля жили бы своей прежней жизнью… Лучше бы его пристрелили, чем взяли семью в заложники…