шапочки давила на лоб, и я стянула её. Кинула на постель.

— Не могу больше лежать, — сказала я, хотя слабость была всё ещё очень сильная.

— Сегодня я заберу тебя отсюда.

— Сегодня?

Я опёрлась на руку. Тело пронзило боль, локоть согнулся. Захар ринулся ко мне и придержал.

— Думай, что делаешь, — сказал тихо, но резко.

— Ты меня сегодня заберёшь? Захар? — я вглядывалась в его лицо, боясь, что ослышалась или неправильно поняла.

Мысль, что он, может быть, позволит мне увидеть Ингу, что я больше не буду слышать приборы, придала сил.

— Я хочу домой, — сказала, схватившись за его руку. На него как туча набежала. — Захар, домой. — Посмотрела прямо в глаза. В наш дом. К тебе, к детям. Розы и… — говорить стало трудно. Но не из-за раны и не от боли.

Слёзы подступили за мгновение. Я не собиралась плакать, но… Этого могло не быть — Захара рядом, надежды на будущее, на то, что я увижу Ингу. И даже этих казённых стен с прямоугольником окна, сквозь которое виднелся клочок неба.

— Захар, забери меня.

— Заберу, — он поднёс мою ладонь к губам.

Прижался губами к костяшкам пальцев и, закрыв глаза, глубоко вдохнул. Сжал кисть сильнее, с незнакомым мне отчаянием.

— Заберу, — повторил он.

Сунул руку в карман и надел мне на палец кольцо, а потом снова сжал кисть.

* * *

В аэропорту меня уже ждала бригада врачей. Как бы я ни хотела домой, стало вдруг страшно. А что, если что-то пойдёт не так?

— Не волнуйтесь, — успокоил молодой доктор, поняв мои опасения. — У нас большой опыт транспортировки пациентов после перенесённых операций. — Мы в курсе ситуации и сделаем всё, чтобы ваш перелёт оказался комфортным.

Слушать его, лёжа на каталке, было странно. Но что доктор, что медсестра рядом с ним, внушали уверенность. Не то что тот серый хрыщ, который приходил ко мне в больнице.

— Я доверяю вам самое ценное, что у меня есть, — сказал Захар. — Свою жену. Позаботьтесь о ней.

— Непременно.

Запомнила я только первые минуты после взлёта, а потом провалилась в сон под действием седативных. Проснулась как раз в момент, когда самолёт остановился. В аэропорту меня уже ждала скорая, в ней — Захар и…

— Мама! — бросилась ко мне Инга. — Мама, Мамочка…

Захар поднял её, я потянулась к ней, а она горячо, обеими руками обняла меня, чуть не удушив при этом.

— Мамочка… Я так тебя ждала. Так ждала, мама!

Дочь вдруг тихо заплакала.

— Ну что ты, Солнышко, — дотронулась до её лица. Мельком посмотрела на Захара и опять на неё.

— Виктория Евгеньевна, пожалуйста, не вставайте, — попросил доктор.

Захар сел рядом со мной и посадил Ингу к себе на колени. Я дотянулась до её руки, Захар накрыл сверху наши пальцы своей ладонью, и в этот момент я почувствовала, как мне не хватает сына. Игната. Опять посмотрела на мужа.

— Спасибо, — сказала глухо. — Теперь домой.

— В тюрьму? — невесело усмехнулся он. — В добровольный плен?

Я мотнула головой.

— Домой. К сыну.

Глава 22.3

Вика

Оказавшись дома, я вдохнула полной грудью. Не мешали даже свежие раны.

— Мама вернулась! — завопила Инга, влетев вперёд всех. — Игна-а-ат! Мама вернулась! Алёна!

Голос дочери пронёсся по коридору, и она сама вихрем улетела вперёд. Минуты не прошло, как вокруг меня воцарился хаос. Игнат старался успеть за Ингой, но всё ещё отставал, и я пообещала себе, что к концу года окончательно поставлю его на ноги.

Буся прыгала и пищала, стараясь лизнуть меня, белая кошка и та запрыгнула на тумбочку и села, как копилка.

— Прекратить возню! — прикрикнул на всех Захар, но ни дети, ни собака его не послушали. Я обняла Игната, поцеловала в висок. Потом снова дочь, дотронулась до Буси, и она в ответ лизала мои пальцы. А мне стало стыдно, что я не особенно-то обращала на неё внимание раньше.

— Оставь, — попросила Захара, когда он попытался убрать её. Пожалуйста.

— Мама Вика, а ты больше не будешь так болеть?

— Как? — спросила, понимая, что на долго меня не хватит.

— Так, чтобы мы оставались без тебя. Я не хочу без тебя.

— И я, мам. И папа Захар не хочет. Когда тебя не было, он был грустный и постоянно запирался в кабинете. А ещё он порушил твою комнату.

Я глянула на мужа. Он хмурился, недовольно глядя на дочь.

— Ты порушил мою комнату?

— Там упал шкаф.

— М-м…

Инга забралась ко мне на кровать и аккуратно присела рядом. Потянулась к моему лицу и неудачно задела бок.

— Тише, пожалуйста, — попросила я.

— Ты всё ещё болеешь?

— Немножко. Но это скоро пройдёт. Я больше никуда от вас не денусь, обещаю.

Ещё с полчаса дети не отходили от меня, но потом всё же унеслись на улицу. В комнате остались только мы с Захаром и кошка. С тумбочки она перебралась на окно поближе ко мне и свернулась клубком. Словно бы решила остаться сторожить. Захар подошёл к ней и несколько раз провёл ладонью по спине. Она не ушла — подняла голову, дёрнула ушами и вытянула передние лапы. Я наблюдала за ними и слушала раздающиеся с улицы голоса детей до тех пор, пока Захар не обернулся ко мне.

— Я была у акушерки, — сказала, смутно помня, что это же сказала где-то в прошлой жизни, лёжа на траве под стремительно теряющим цвет небом и не зная, смогу ли сказать потом.

Захар промолчал.

— Я не знаю, что тебе сказать, — вздохнула и приподнялась.

Раны сразу заныли — резко и сильно, но я остановила Захара взглядом.

— Со мной всё хорошо, Захар. Я оказывается живучая.

— Не такая и живучая. Я чуть не потерял тебя, Вик. Шансы были пятьдесят на пятьдесят. У тебя была большая кровопотеря. — Он подошёл ко мне. — Какого чёрта ты это сделала? Ты могла погибнуть. Вика…

— Ты тоже.

Мы замолчали. Придерживаясь за спинку дивана, я встала на ноги. Снова остановила Захара взглядом, когда он было хотел меня придержать. От кровати до подоконника было не больше метра. Я встала на то место, где недавно стоял Захар. Увидела носящихся по двору с собакой детей, а кошка толкнула меня лбом в руку. Захар подошёл сзади.

— Я втянул тебя в эту историю. Если бы пуля досталась мне, было бы справедливо.

— У тебя дети.

— У тебя тоже.

Я поглубже вдохнула. Захар провёл ладонями по моим плечам и положил их мне на талию. Поцеловал в затылок и, обняв, прижал спиной к себе. Мы долго