А потому, чья вина, если я еще продолжаю испытывать негативные состояния? Вселенная виновата? Бог? Нет, виноват я сам. Прекращу смотреть в ту сторону — и Вселенная перестанет воспроизводить этот негатив. Ведь если я перестану заказывать негатив, то и Вселенная прекратит доставлять его на мою кухню. Вселенная наполняет «кладовку на моей кухне» всем, на что я обращаю внимание, всем, что вызывает у меня сильные эмоции. Вселенная доставляет все это на мою кухню — и, раньше или позже, это окажется в моем супе. Кое-что из доставленных на кухню припасов — откровенный мусор, но это я направляю внимание на этот мусор, потому что нахожу его по какой-то причине интересным.

Получается, в моей власти устроить так, чтобы каждый раз, когда я для кого-то кладу плитку, все выходило идеально. Так и было на протяжении нескольких лет. Я стал прямо-таки королем плитки. Все вокруг говорили: «Ты лучший, это невероятно!» Но со временем я устал быть лучшим и почувствовал, что хорошо бы почувствовать себя немного хулиганом. «Ну-ка попробуем немного хулиганского вкуса... Куда я его положил?» Оказалось, этого не было на моей кухне, но Вселенная услышала и сказала: «Соскучился по вкусу? Пожалуйста, вот целый шкаф с такой специей. Бери, сколько хочешь!» Теперь я могу добавить этого вкуса к своей работе, и что-нибудь может получиться неидеально.

И тогда я удивляюсь: зачем я так сделал? И отвечаю себе: а потому что мне стало скучно вести жизнь примерного добропорядочного гражданина... Это так скучно! Тот, кому нравится так жить, будет сидеть дома и приговаривать: «Останусь дома, потому что дома у нас все идет по плану, всегда все получается идеально и совершенно. Абсолютно совершенно!» Ну вот, приплыли! Ведь не для этого мы пришли в физический мир. Я уже досыта наелся совершенством! Я бы уже с удовольствием попробовал немного острого соуса...

И вот мы уже в центре событий, и перед нами острый соус... О, какой прекрасный вкус! Но проходит еще мгновение, и мы уже жалуемся: «Несправедливо! Боже, приди и спаси нас от этой напасти, не оставь нас тут, зачем ты нас покинул?» — Ха-ха, хорошая получилась шутка, смешная картинка, правда?

Вернусь к тому, почему я называю «вещами» наши чувства и эмоции. Сыграем в игру, в которой я использую цифры. Они не точны, но прекрасно подойдут для объяснения моей модели. Потому отнеситесь к тому, что я скажу, критически. Как, впрочем, всегда надо поступать с моими словами — откуда вы знаете, что я говорю дело?

Начиная от нашего истинного тотального существования, есть примерно двенадцать ступеней, по которым надо спуститься, чтобы быть в состоянии получить опыт земной жизни. Спускаешься на первую ступень — и стирается память о том, кто ты, еще ступень — стираешь еще больше памяти. И так до тех пор, пока от огромного тебя не остается лишь слабая искорка. Следующая ступень — еще более тусклая искорка... Так вы оказываетесь здесь. Человеческий ум, сознательный лишь на десятую часть, еле-еле помнит свое имя. Три года вы учитесь завязывать шнурки. Но именно этого мы и хотели! В каком-то смысле мы сами — те боги, которым молимся. Боги, решившие испытать земную жизнь до такой степени, что сказали:

— Хочу на землю и хочу быть там своим — вплоть до того, что даже не буду уметь завязывать шнурки.

— А что такое шнурки? — спросит наш товарищ.

— Сам не знаю, но слышал, что они там есть, — ответим ему мы.

Ха-ха-ха! Ну, хорошо. Итак, у нас есть эти штуки, которые в тотальности Всего Сущего являются чем-то другим. Там, в тотальности, есть источник, из которого к нам поступает энергия, и мы зовем его здесь «любовью». Что ж, за неимением другого, воспользуемся данным словом, тем более что мы с вами используем его уже несколько последних лет. Итак, это наш источник энергии, это то, что поддерживает наше существование. С помощью него мы можем сделать и создать что угодно в трехмерном мире. Но не сможем забрать из него созданное, включая счастье, грусть, нетерпение и страх — эти штуки не могут выйти за пределы трехмерного мира.

Ну разве что можно их пронести еще на одну ступеньку вверх — туда, куда человек попадает после смерти. Назовем ее «одиннадцатой ступенькой». Нулевая ступенька — оттуда мы исходим. С нее мы спустились на первую ступеньку, потом на вторую — и так продолжали, пока не превратились в примитивных человечков, готовящих куриные окорочка на ужин. Вот так мы очутились в этом мире. Итак, после смерти человек попадает на одиннадцатую ступеньку, и она очень обширна. Отсюда можно отправиться во множество миров и измерений. Но тут у человека еще остаются чувства, такие как счастье и грусть, а также остается возможность различных опытов-переживаний.

Стоит подняться на следующую ступень — и все исчезает. С вами останется лишь ваш опыт, но в форме, которую я бы описал как «настройка». Словно вибрация звука, которую можно создать лишь на арене нашего трехмерного мира и отсюда принести в более высокие миры. Ее невозможно создать в мире вашего целостного существования, для этого необходимо спуститься в трехмерную кухню, приготовить там и взять с собой при возвращении наверх. Это очень упрощенное, «детсадовское» объяснение, но по-другому не объяснишь.

Если вы покидаете земное тело и говорите: «Мне тут недостаточно хорошо, хочу подняться по лестнице вверх к своему истинному „я“», — гид или несколько гидов придут на помощь и помогут вам. Но двигаться вверх и вниз по этой лестнице очень сложно. Плюс, невозможно пронести вверх информацию отсюда — точно так же, как невозможно пронести сюда информацию с верхней ступеньки лестницы.

Что-то проходит с вами при переходе с верхней ступени на нижнюю, но словами это не выразить. Понимание чего-то виденного «там» уходит, подобно сну, стоит лишь вернуться назад в физический мир. Трудно удержать полученные когда-то откровения и познания, и сейчас я уже не могу четко восстановить их в сознании. Может, в тот период, когда я так много экспериментировал, — тогда бы смог объяснить это лучше... Но думаю, что и тогда мне не хватило бы слов все объяснить — просто потому, что у нас нет для этого слов.

Итак, эти вещи отдельны от нас, они часть супа, который мы создаем. Потому, если вы грустны — позвольте себе быть грустным. Если вам скучно — то и скучайте, пока не захотите сменить это другим настроением. Мне бывает скучно — и нормально; бывает, грущу — тоже хорошо; случается, расстраиваюсь — и это нормально потому, что мне не нравится быть все время абсолютно счастливым. Я попробовал это состояние — довольно неплохо... Эй, не поймите меня превратно — это хорошее состояние, и на какое-то время я, бывает, играю с ним, поднимаю уровень счастья до нового максимума... Но потом говорю себе: «В этом состоянии не хватает остроты, не хватает специй. Мне хочется иногда ощутить, скажем, раздражение — скучаю по такой эмоции». Не спорю, счастье — хорошо, но даже если вас будут кормить лучшей пищей, приготовленной самыми знаменитыми поварами, то иногда вы все равно захотите обычный гамбургер или хот-дог, правда?

Это часть жизни, и нам порой трудно двигаться вперед. Даже если мы и подустали от того, что имеем, мы знаем, что, если двинемся вперед, придется отпустить этот привычный мир — а что, если не хочется его отпускать? Сейчас он не очень привлекателен, так как его стало слишком много. Все в избытке становится непривлекательным. Слишком много грусти, слишком много отсутствия изобилия — это не привлекательно. Но само по себе отсутствие изобилия не является непривлекательным. Это может быть очень интересным и приятным опытом — если вы можете по желанию снова вернуться к состоянию изобилия.