Ограждение из толстых металлических труб в виде загона надежно отделяло полукруг площадки от широкого потока падающего вниз. Кубометры воды неудержимо неслись мимо, разбиваясь о камни, создавая туманную завесу из миллиардов брызг. Паутина красочных нитей, играющих на солнце радужными переливами, грозила накрыть зрителей, подарив им свое мокрое разноцветье.

Периодически возникающий ветер подхватывал её и гигантским веером кидал в сторону нерасторопных посетителей. Покрывая влагой лицо, вызывая хохот и восторженные крики. Асфальт на площадке был мокрый.

Кто-то тронул Василия за плечо. Это был Фил — старый добрый Фил! Всё такой же коренастый, широколицый, с усами-стрелками. Они обнялись. Василий увидел на футболке Фила желтый трилистник и в ответ показал американский флаг у себя на груди. Это рассмешило обоих. Они снова заключили друг друга в объятия, соприкоснувшись символами пограничных держав.

Перекричать грохот водопада было невозможно, и они начали объясняться знаками. Фил показал на Данилу, глядящего через ограждение на воду, и Василий кивнул головой, указывая на себя. Взял внука за плечи и развернул лицом к Филу.

Данила, увидев перед собой незнакомца, не улыбнулся, а попытался освободиться, чтобы снова смотреть на падающую воду. В этот момент гул воды перекрыла речь, звучащая из громкоговорителя.

Василий и Фил обернулись.

Смотровая площадка была практически пуста. Вход на неё перекрывали две полицейские машины, за которыми сидели копы и прицеливались из автоматического оружия.

От изумления Василий замер. В кого целитесь? Эй! В нас, что ли? Совсем с ума сошли? Подумал, что идут учения. Все происходило прямо как в фильме.

Но репродуктор продолжал что-то говорить, а посетители уходили всё дальше, боязливо оглядываясь назад, словно опасаясь вышедшего из-под контроля водопада.

Фил, приблизив губы к уху Василия, закричал:

— Они просят, чтобы ты отпустил ребенка!

— Какого ребенка? — не понял Василий, и тут же увидев перед собой Даниилу, прокричал приятелю: — Это же мой внук! Куда его отпускать?

Громкоговоритель не замолкал.

— Они говорят, что ты похитил ребенка! — снова прокричал ему Фил.

— Это мой внук! Мы путешествуем! — крикнул Василий и повернул Данилу к себе. Нагнулся, чтобы взять его на руки. Резкий порыв ветра подхватил сонмище брызг и, как пчелиный рой, швырнул на площадку. Василий выпрямился, загораживая внука, но не успел. Тысячи жал, увлекаемые потоком воздуха, впились ему в спину. Часть попала на внука. Данила испугался, закрыл ладонями лицо. Закрутил головой. Стал капризно дрыгаться всем телом, пружиня ногами, захныкал.

— Фил, скажи им!! Скажи, что это… Внезапно старина Фил оттолкнул Василия и, схватив ребенка на руки, бросился к полицейским.

— Нет, деда! Нет! — расслышал Василий, ударившись локтем об ограждение. Попытался догнать беглеца. Сделал несколько шагов, поскользнулся и начал падать, слыша над собой хлопки выстрелов и свист пуль.

Жесткие, как зерна, мелкие капли воды снова хлестнули по лицу, забили глаза и рот. Мелькнули беленькие, тонкие ножки внука, словно очищенные от коры веточки рябины. Малиновый кроссовок полетел в сторону, будто гроздь перезрелых ягод. Показалось, что он снова там, среди раскалённых скал и барханов, накрывает собой смуглого пастушонка. В лицо летит удушливый песок. Но никто не упирается в грудь, не царапается, и он чувствует, что под ним пустота. А это значит, что он никого не спас. И над ним размахивает косой смерть, высекая искры, заставляя лежать, распластавшись на теплом царапающем асфальте. Враг уже навалился сверху, завернул руку назад, затем вторую. Удар по затылку, звон в ушах и только крик внука, разрезающий гул водопада. Словно он проник внутрь головы и никак не может вырваться наружу. И всё кружится и кружится, перемалывая мозги:

— Деда, нет! Деда, нет!..

Полицейский участок выглядел именно так, как он видел в многочисленных американских боевиках. Василия обыскали, сняли наручники и знаками предложили поочередно прижать сначала каждый палец, а затем ладони к сканеру. Провели в отдельную комнату, усадили на стул. Севший напротив полицейский, крутя в руках изъятый айфон, стал задавать многочисленные вопросы, но, не услышав ничего в ответ, замолчал и вышел.

Примерно через час появился другой страж порядка, принеся с собой спортивную сумку Василия. Поставил ее на стол и, надев тонкие резиновые перчатки, начал рыться внутри.

«Прямо гинеколог, — про себя беззлобно отметил Василий, — только не хватает халата и маски на лицо».

Ему было очень грустно от всего, что случилось. И сейчас, по частям восстанавливая произошедшее на смотровой площадке, он никак не мог понять, почему всё так произошло. Странное поведение Фила, вооруженный захват полицией. Только теперь он стал догадываться о цели звонка на ресепшн утром, когда девушка за стойкой пыталась передать ему трубку. Скорее всего, это была полиция, которая их разыскивала. Но почему так? Со стрельбой? Он что — террорист?

Больше всего его беспокоила судьба Данилы. В ушах ещё стоял его истошный крик, а перед глазами — сопротивляющееся тело и летящий в сторону кроссовок. Неизвестно, как это отразится на детской психике. Вдруг мальчик снова замкнётся?

Вошли еще двое: один в форме полицейского, другой в коричневом костюме. Сели за стол напротив и перебросились несколькими фразами с «гинекологом». На столе появился открытый футляр с банковской картой, паспорт и записная книжка.

— Вы арестованы за похищение ребенка, гражданина Соединенных Штатов Америки, — четко по-русски произнес мужчина в костюме.

— Я никого не похищал, — тихо ответил Василий. — Это мой внук. Я приехал к дочери в гости. Полицейский в форме что-то зашептал своему коллеге на ухо.

— Мать ребенка сказала, что вас не знает, — бесстрастно озвучил мужчина в штатском, — она вас приглашала?

— Я приехал сам, — ответил Василий. — Прилетел.

— Вы хотели похитить ребенка и получить выкуп?

— Это мой внук, я взял его в путешествие, — с раздражением ответил Василий, понимая, куда клонит страж порядка.

— У вас есть документ о родстве? — снова спросил мужчина. Василий вспомнил, что завещание и страховка остались у Валерии и просто промолчал. Мужчина в форме положил на стол небольшую фотографию и что-то сказал по-английски.

— Это нам передала мать ребенка, она случайно вас сфотографировала, когда вы вели переговоры о выкупе, — перевёл напарник в костюме.

Это было смешно. Василий подумал, откуда у Валерии может быть его фото, если они так долго жили врозь. Видимо, полиция блефует и собирается предъявить ксерокопию с паспорта. Но решил взглянуть на карточку. Увидел аккуратно вырезанный прямоугольник со своим лицом. Он тут же узнал фотографию. Их щелкнул Тет в день приезда. Снимок, где он с дочкой, внуком и негром сидят на диване. От всех них остался только локон Валерии.