В самый тяжелый депрессивный период, когда Барбара закрутила роман с актеришкой, он задумался о наркотиках. Попросил у знакомого дозу. Ничего серьезного — травка, так, слегонца, дурь-лайт. Попробовал. И ведь действительно стало легче!

Повторил дурь-лайт на бис, но надо же, такая незадача — Зойка засекла, приперлась без предупреждения:

— Паша, а что ты тут делаешь?

Чего делает… Медитирует… В нирване.

А когда до нее дошло, что он, собственно, делает, тут такое началось! Зоя орала-вопила:

— Как ты мог, как ты мог?!

Как будто он изнасиловал школьницу или еще чего-нибудь страшное сделал.

Самое скверное, что на ее истошные вопли прискакал дед. Профессор как-то резво сообразил, что к чему, и заявил, что если внучок повторит подобное еще раз, он его выкинет из квартиры. Без раздумий и сомнений.

А Паше как-то не хотелось возвращаться на свою окраину, делить жилплощадь с озабоченной поисками мужа матушкой.

Нет, страдать, разумеется, можно и там, но здесь, в профессорской квартире на Мойке, как-то комфортнее. Так что пришлось с дурью на время завязать.

Но ведь есть, в конце концов, еще один выход из сложных жизненных ситуаций — тот, что «насквозь». Девять граммов свинца — и никаких проблем.

Не хотелось бы, конечно, хотя, если припрет, как вариант — возможно…

Паша давно понял: когда сильно припрет, как вариант возможно все.

* * *

Раздался звонок в дверь. Потом еще. Ну понятно, дед не слышит, увлечен своей гостьей. Павел пошел открывать.

На пороге стояла Зоя. Радостная, прямо вся сияет…

— С наступающим, Павлик!

Они расположились в его комнате. Павел налил Зое шампанского, она расплылась в улыбке: «Ах, как я счастлива!»

Подпортить ей настроение, что ли?

— Что ж ты не встречаешь Новый год с Мишей? — зло и едко спросил Павел.

Зоя не перестала улыбаться — такие стрелы в нее не долетали.

— Я хочу встречать Новый год с тобой!

— Не понимаю! Такой парень, засада для любой девушки, а ты… А может, у вас что-то было? А?

Зоя нахмурилась:

— Павлик, перестань. Сам знаешь, что не было. И знаешь почему.

Он усмехнулся — ему почему-то нравилось мучить ее, хотя он сам себя за это презирал…

— Знаю! Потому что кто-то вбил себе в голову всякую чушь про любовь?

— А ее нет, ты хочешь сказать?

Павел пожал плечами:

— Не знаю. Откуда мне знать. Но точно знаю другое: Миха — надежный, как танк. У его родаков нехилая квартира в историческом центре, у него в двадцать лет уже овощная забегаловка, годам к тридцати, глядишь, забьет на вегетарианство и откроет пару прибыльных шаверм. Короче, по всему выходит — выгодный жених! Удивляюсь я тебе — чего ушами хлопаешь?

— Хочу и хлопаю. Отстань!

Зоя отпила шампанского — закашлялась… Раскраснелась… Стала оживленно о чем-то рассказывать — какие-то северные города, снег, полеты…

А Мишке-то не обломилось! Знал бы он, что она пришла к Павлу, небось сильно бы огорчился…

Зоя вдруг всполошилась, полезла в сумку.

— Кстати, у меня для тебя новогодний подарок!

И протянула ему какую-то белую куклу. С крыльями. Вполне в Зоином стиле. Он усмехнулся:

— Мило… Очень мило.

Стрелки сошлись на самом верху… Пора…

— С Новым годом, Павлик!

— С Новым годом, Зойка!

Он все думал: спросить — не спросить… И понимая, что этим вопросом унизит себя даже не в Зоиных глазах, а в своих собственных, медлил. Не надо спрашивать, нельзя, но…

— Как там Барбара? — спросил с подчеркнутым безразличием.

— А я не знаю… Я ее не видела уже неделю. У меня ведь рейсы были один за другим. А сейчас я приехала и сразу к тебе, — как-то даже виновато ответила Зоя.

Ну что, доволен? Барбара… Да она про тебя давно забыла!

Еще бокал шампанского, которое неожиданно ударило в голову…

Павел с обидой подумал, что там, за стеной, так рядом, но так далеко от него, его любимая женщина сейчас встречает Новый год с другим мужчиной. Этот актеришка с обезьяньими ужимками, наверное, уже затащил ее в постель и…

— Что с тобой? — испугалась Зоя.

— Мне плохо, — честно сказал он.

Боже! В ответ она разразилась потоком самых нежных, бессвязных слов:

— Все будет хорошо, ну что ты, Павличек, вот увидишь — в новом году будет только самое хорошее, Ангел устроит…

Одного движения оказалось достаточно, чтобы заставить ее замолчать. Взволновать, напугать. Он резко и даже грубо привлек ее к себе.

Глядя в ее испуганные глаза, он понял — стоит ему захотеть, и все произойдет прямо сейчас. Проверить?

* * *

Лихорадочные, суетливые движения… Попытка любви… Но что-то не сложилось, не совпало. Два поезда не встретились. Не судьба.

И Зоя какая-то неловкая — не может или не хочет ему помочь… А, ну да, она же, как это принято говорить, невинная девушка, что подразумевает с его стороны некий такт и экивоки…

А он так набрался, что на экивоки, уж извиняйте, нет ни сил, ни желания.

— Извини меня… Я действительно хотел, чтобы у нас что-то получилось… Но, видимо, это невозможно…

Ничего не поделаешь — форменный казус, — с первого раза вам «незачет»!..

Она, обнаженная, сидела в постели, закрыв лицо руками.

Павел невольно залюбовался — красивая. Потом отвернулся, оделся и подошел к окну. Чтобы справиться со смущением, закурил.

— Тебе плохо? — спросил он.

Зоя, уже одетая, подошла, выдернула у него сигарету и тоже закурила.

Он вдруг, ни с того ни с сего, очень зло сказал:

— Какого черта этот снег все падает? Небо, что ли, прорвало?

— Но ведь красиво, — вздохнула Зоя. — Чем тебе снег помешал?

— Да ну… Дичь какая-то. Сегодня возвращался из института, еле дошел — ноги вязнут. И все падает, падает…

После долгого молчания, длиною еще в три сигареты, она спросила:

— Хочешь увидеть ее?

Он не ответил. Но Зоя и так знала ответ.

— Павлик, пойдем поздравим Барбару с Новым годом!

Он мгновенно вскинулся, покраснел:

— Ты считаешь, это удачная идея?

И сам, ненавидя и себя, и Зою (подачку ему кинула!), тем не менее ее подарком воспользовался:

— Да, идем!