еще не все. Вся эта информация передается Глебу Семёновичу. У него на стене в мастерской воспроизводится. Он мне показывал, как мы в прошлый раз сюда пришли, как к Яге попали. Они следили за нами, оказывается.

Никита хмыкнул и вздохнул.

– Ну, это хотя бы объясняет, откуда они все время знают о моих перемещениях. Лишний раз не дергают, и на том спасибо.

– А почему они тебя просто не убьют? – спросила Ева.

– Добрая ты, смотрю. Душевная, – рассмеялся Никита, и она невольно засмеялась вместе с ним. – Потому что мы одного рода. Свою кровь нельзя убить. Они и отца убить не смогли бы, даже если бы он не был бессмертным. Лишь пленить. Для того место и подготовили. Ладно, пошли в библиотеку.

Никита со стоном поднялся и протянул ей руку. Ева приняла его помощь.

– Но я так и не решила, что сказать Женьке.

– Здесь я не советчик, – вздохнул он.

– Но что бы ты сделал на моем месте? – не отставала Ева, потому что принять решение сама не могла.

– Я не на твоем месте. Женя не мой друг. Я понятия не имею, как он видит ситуацию с отцом и дядей. Так что прости, тут сама.

– Он отправился сюда, чтобы спасти Матвея Семёновича! – в отчаянии воскликнула Ева.

– Ну значит, пусть спасает его.

– Но Матвей Семёнович, получается, оставил его без отца и всех обманул.

– Ну бывает. Что поделать?

– Бывает? – Ева топнула ногой. – Ты опять говоришь как… как… как дурацкое волшебное существо. Бездушное, беспринципное и… и…

Она замолчала, не сумев подобрать слов.

– А ты говоришь как человечек, – пожал плечами Никита, и она стукнула его по плечу. Он со смехом отскочил, уходя от второго удара. – Корвина на тебя нет.

– Я тебя догоню и прибью, – пригрозила Ева.

– Ничего личного, солнце, но догнать меня без вариантов, – заявил он и рванул по коридору. Как мальчишка.

Ева покачала головой и побежала следом, разумеется, даже не пытаясь догнать. Просто желая не отстать и не потеряться.

Никита, спасибо ему, решил ее подождать в соседнем коридоре. Свернув туда, Ева увидела сына Кощея подпирающим стену.

– Мир? – спросил он, поднимая руки.

– Мир, – отозвалась запыхавшаяся Ева и скользнула взглядом по портрету, рядом с которым стоял Никита.

Это был парадный портрет в массивной золотой раме. Изображенный на полотне юноша был одет в нарядный камзол, через плечо у него была перекинута перевязь с каким-то камнем, а шею украшала золотая цепь с большим медальоном. Юноша смотрел одновременно надменно и устало. Ева замерла, разглядывая его лицо: прямой нос, темные кудри.

– Кто это? – сглотнув, прошептала она.

Никита отлепился от стены и повернулся посмотреть на портрет.

– Это? Мой старший брат. Иван. Знакомься. Он тебе не ответит, потому как его здесь нет, но портрет вполне себе прижизненный. Отражает его стать, героизм и непревзойденные волевые качества.

Никита говорил с непонятной интонацией, и будь Ева в другом состоянии, уточнила бы, все ли в порядке. Но она так опешила, увидев в замке Кощея изображение парня из гроба, что теперь просто стояла и хлопала глазами.

– Ау? В библиотеку идем? – Никита потряс ее за плечо.

– Место для заточения твоего отца – не самое главное в пещере Вия, – наконец обрела дар речи Ева.

– А что самое главное? – Никита мигом прекратил дурачиться, и его тон стал предельно серьезным.

– Самое главное – это он.

Ева указала на портрет. Ее рука отчего-то дрожала. Она ожидала, что Никита спросит, в себе ли она, или потребует объяснений, но он взял ее за плечи и развернул к себе, прочь от портрета.

– Ты говорила об этом моему отцу?

Ева медленно помотала головой, глядя прямо в его глаза. Те были темно-карими и совсем незнакомыми сейчас.

– Вот и славно, – улыбнулся Никита одними губами. – Идем в библиотеку. У нас мало времени.

Глава 24. Человечки vs бездушное волшебное существо

У подножия башни, в которой располагалась библиотека, Ева остановилась и задрала голову, разглядывая увитую плющом каменную стену.

– Сколько там ступеней, говоришь? – вспомнила она их прошлый подъем.

– Пятьсот пять, – с готовностью отозвался Никита и добавил: – О, Корвин? Все на месте?

Крупный черный ворон присел на парапет у входа и нахохлился.

– Мы вас заждались. Человечки шумят. Считают, что царь Кощей съел девчонку на завтрак, – проворчал ворон.

– Доброе утро, – вежливо сказала Ева ворону.

– Добрым бы оно было, если бы вы в прошлый раз у Яги остались.

– Мило, – пробормотала Ева.

– Не, Корвин, держу пари, сейчас ты изменишь свое мнение, – негромко заметил Никита. – Отцу ни слова.

– Все наши неприятности начинаются вот с такого твоего тона. Мальчишка!

Ворон снялся с места и в мгновение ока исчез в вышине.

– Не бери в голову. Он в последнее время не в духе.

– А он когда-нибудь в духе был вообще? – спросила Ева, чувствуя себя немного Ликой.

Кажется, подруга задавала этот же вопрос. Только напрямую колдуну.

– Честно? Не припомню, – рассмеялся Никита и спросил: – Ну что? Готова?

– К пятистам пяти ступеням? Нет!

– Мы с ветерком, – улыбнулся сын Кощея, и Ева пискнула, почувствовав, что ее ноги оторвались от земли.

– Ты собрался меня левитировать?!

– Ага. Только тсс.

– Это незаконно? – паническим тоном уточнила Ева.

– Да с чего бы? Здесь законно все, – пожал плечами Никита и тоже оторвался от земли.

– Опасно? – продолжала допытываться Ева, пока они медленно поднимались вдоль каменной стены.

Она развела руки в стороны, пытаясь сделать хоть что-то, но, разумеется, сделать ничего не могла. Никита не стал заморачиваться иллюзией, как Глеб, и у ног Евы не было ни тумана, ни облаков. Она видела удалявшуюся землю, и от страха у нее кружилась голова. Так высоко у Вия она не поднималась.

– Опасно, конечно, – после паузы признался Никита. – Поэтому меня сейчас лучше не отвлекать.

– Мама, – прошептала Ева и зажмурилась, но так стало еще страшнее, поэтому глаза она все-таки распахнула.

Замок Кощея с высоты птичьего полета был красивым. Наверное. Оценить Ева со страху не могла. Видела только, что внизу через двор бежит котенок, а за ним следом – гусь. Еще видела, что у конюшни мужчина чистит бок лошади. Но ощущение от этого полета было вообще не сравнимо с тем, что испытывала Ева в царстве Вия. Тогда все было пронизано радостью и волшебством, а сейчас – чистым ужасом. Она даже дышать боялась. А все потому, что рулил ее полетом беспечный сын Кощея, у которого были очень странные представления о том, что опасно, а что нет.

Ева набралась храбрости посмотреть на юношу и увидела, что он улыбается.

– Ну не настолько это и страшно, – заявил он, заметив ее взгляд. – Просто я в человеческом облике летал последний раз лет десять назад. Это неудобно и противоестественно. Поэтому, когда я говорил про опасность, это относилось ко мне. Объекты я левитирую свободно, так что тебе ничего не угрожает. Хочешь, быстрее поднимемся?

– Нет! – крикнула Ева и попыталась вцепиться в плющ, но Никита со смехом отодвинул ее подальше от стены. – Только приземлимся – я тебя убью.

– Не. Не выйдет.

– Ты тоже бессмертный? – спросила она, потому что за разговорами лететь было не так страшно.

Улыбка слетела с губ Никиты.

– Нет, – ответил он и добавил: – Не нужно вопросов. Хорошо?

– Ладно, – кивнула Ева, гадая о такой резкой смене его настроения. Оказывается, размышления тоже притупляли страх.

– Упс, закрыто, – заявил Никита, подлетая к окну, в то время как Ева парила метрах в трех от стены.

– Эй, ты меня там, отвлекшись, не уронишь?

– Обижаешь, че-ло-ве-чек, – по слогам произнес Никита и, подмигнув ей, постучал в витражное стекло.

Спустя несколько секунд раздался скрежет, и тяжелая створка чуть приоткрылась.

– Приличные люди входят через дверь, – послышался ехидный Женькин голос. – Давай. Всего-то пятьсот писят ступенек. Мы подождем.

Створка захлопнулась. Никита бросил на Еву выразительный взгляд и постучал еще раз.

– Да-да? – участливо спросил Женька, вновь едва приоткрыв створку.

– У меня завод заканчивается, – серьезным тоном сообщил Никита. – Еще сорок три секунды – и мы с Евой упадем.

– Ты придурок?! – раздалось из-за окна, и створка распахнулась во всю ширину.

Женька выглядел так, будто увидел привидение.

– Не шевелись, – потребовал он, а потом высунулся едва не по пояс и протянул Еве руку. – Быстрее сюда.

– Так ей не шевелиться или быстрее туда? – серьезно уточнил Никита, складывая руки