нормально развиваться благодаря занятиям. Но благодаря им же он может научиться лучше использовать свое тело и, таким образом, будет получать больше удовольствия и радости от жизни. Поэтому хорошие физические реабилитологи учат ребенка и родителей, как ребенку достичь поставленной ранее цели.

Хорошая терапия – это терапия отношениями

Терапия направлена на ребенка и нарушение его развития. Но также терапия оказывает огромное влияние на отношения между родителями и ребенком. Как мы увидим, это может причинить вред. Однако в идеале такое вмешательство производит положительный эффект. Тогда часто оказывается не столь важно, что происходит в терапии и что в развитии ребенка что-то меняется – это случается реже, чем думают многие родители или чем они хотели бы.

Отношения родители – ребенок

Гораздо важнее, чтобы терапия что-то изменила в том, как родители видят своего ребенка. Хорошая терапия помогает родителям «читать» своего ребенка. Словно хороший тренер, она показывает сильные стороны ребенка, которые родители часто уже не замечают из-за сильной неуверенности, и учит их, как чутко относиться к проблемам своего ребенка, как развивать его сильные стороны в домашних условиях и тем самым стимулировать естественное развитие. В лучшем случае благодаря такому импульсу, полученному извне, отношения между ребенком и родителями снова становятся более непринужденными. Страх и беспокойство о том, что ребенок может быть ненормальным, боязнь потерпеть неудачу, чувство вины – все это бремя может исчезнуть благодаря терапии. Родители часто бывают очень довольны таким подходом. «Все наладилось», – радостно сообщают они мне на следующем приеме. Некое подобие эффекта плацебо. Объективно все не наладилось, но семья получила мотивационный импульс, который будет помогать ребенку в дальнейшем. Родители и ребенок снова могут обращаться друг к другу с любовью и доверием, терапия ощутимо улучшила качество жизни в семье.

Отношения ребенок – физический реабилитолог/терапевт

Эффективность терапии зависит главным образом от того, готов ли ребенок к терапии и способен ли он научиться чему-то новому. Это, в свою очередь, в значительной степени зависит от того, преуспеет ли физический реабилитолог в построении отношений с ребенком, при которых у ребенка в идеале снова появится ощущение достижения успеха. Потом ребенок поймет, что получать новый опыт – это весело. Иногда ему придется бороться со своими капризами, иногда – с разочарованием, чтобы использовать свои врожденные ресурсы по максимуму.

Сказка об упущении

Многие родители обеспокоены тем, что они упустят драгоценное время, если у их ребенка обнаружится отклонение от нормы, каким бы незначительным оно ни было, и ему сразу же не назначат какие-нибудь занятия у физического реабилитолога. Поэтому они приходят ко мне и требуют назначить физиотерапию их годовалым детям, которые пока не научились ползать, двухлетним детям, которые постоянно спотыкаются и иногда еще ходят на цыпочках, четырехлетним детям, которые неуверенно прыгают и не могут раскачиваться.

Им нужно направление на занятия с логопедом для их четырехлетних детей, которые все еще невнятно говорят, а их язык все время заплетается.

Все это под девизом «Мы ни в коем случае не хотим упустить время!»

Родители опасаются, что они пропустят восприимчивые фазы развития мозга. Они считают, что ребенок может научиться определенным вещам исключительно на этих этапах и никогда больше.

Нередко они ссылаются на «современные исследования мозга». Большинство родителей верят, что самые важные шаги в развитии мозга происходят в первые три года, и то, что в этот период было упущено, теряется навсегда. В итоге ребенок получает игрушки, которые особенно полезны с точки зрения образования, его таскают на концерты или курсы английского языка или даже на терапию.

Фактически дети чахнут, когда им отказывают в определенных переживаниях и прежде всего в любви и внимании, когда единственным раздражителем является мерцание монитора днем и ночью. Однако тот факт, что дети чахнут из-за того, что их с ранних лет обделяют вниманием, совсем не обязательно означает, что дети могут учиться определенным вещам только в определенное время. И уж точно не стоит начинать терапию как можно раньше. В Институте качества и эффективности в здравоохранении (IQWiG), где также занимались изучением этого вопроса, не обнаружили каких-либо указаний на пользу раннего начала терапии, например, в возрасте трех лет, по сравнению с более поздним началом в возрасте шести лет. Вышеупомянутое баварское исследование развития, в котором наблюдали более 7505 детей с их рождения в 1985 и 1986 годах до наших дней, также показало, что раннее начало терапии не имеет преимуществ перед поздним началом терапии. Напротив, к восьми годам терапию прошли 27,3 % родившихся здоровыми детей без дополнительных факторов риска, связанных с родами, то есть более чем каждый четвертый ребенок. Раннее начало терапии не сделало детей более здоровыми, а только вылечило больше детей, чем необходимо. Этим детям просто нужно было больше времени, спокойствия и нормальной социальной среды для развития.

В нормальной социальной среде дети ничего не могут упустить. В течение многих лет я в качестве «лечащего врача» курирую приют для брошенных и подвергшихся насилию детей и подростков. Многие дети из-за незначительных инфекций или отсутствия прививок попадают ко мне на прием в первые несколько дней после того, как им пришлось покинуть свои семьи. Некоторые в трехлетнем возрасте еще не могут ходить, другие в пять лет говорят лишь односложно или к восьми годам никогда не ели ножом и вилкой. Воспитатели в приюте в первые несколько недель стараются дать новоприбывшим детям чувство защищенности и нормальную жизнь. Им это очень хорошо удается. И в безопасной обстановке дети быстро учатся ходить, говорить, ориентироваться в повседневных делах и играть с другими детьми. Без какой-либо терапии. Однако шрамы пренебрежения и жестокого обращения останутся на душах большинства из них на всю жизнь. Чтобы их устранить, нужна психотерапия.

Как рынок однажды развеял миф о пренебрежении

Многие дети в возрасте от трех до пяти лет плохо слышат и храпят, потому что в их глотке разрастаются миндалины, которые мешают воздуху и звуку беспрепятственно проходить. На протяжении десятилетий врачи-отоларингологи пугали родителей: «Если вы не сделаете своему ребенку операцию, он в дальнейшем будет плохо слышать и мозг не сможет развиваться. Возникнут дефициты, которые потом не получится компенсировать. Ваш ребенок будет плохо учиться в школе и, возможно, навсегда останется в числе отстающих». Естественно, отоларингологи открыли в своих клиниках небольшие операционные, потому что медицинские страховые компании хорошо оплачивали операции детей.

Поколения родителей соглашались на удаление миндалин у своих детей хирургическим путем, и в большинстве случаев детям вставляли небольшие вентиляционные трубки, так называемые тимпаностомические трубки. Затем американский педиатр Джек Парадайз и его коллеги в 2005 году опубликовали значимое исследование. Команда сравнила когнитивное и психосоциальное развитие детей, которым в возрасте трех лет