– Пять лет.

– Отлично. Вам предстоит поехать в Вену в командировку. У вас есть шенгенская виза?

– Ну, а что это за шпион, который шенгенской визы не имеет! Конечно есть.

– Тогда пойдемте потолкуем.

Романов встал и направился в комнату отдыха, защищенную от любой прослушки, которую они называли «цистерной». Ружинский проследовал за ним и плотно прикрыл дверь.

В то же время Прилепин собрал на явке трех самых надежных членов «Самообороны». Все трое бывшие военные, которых он вытащил в прямом смысле слова из нищеты. Они уже были «крещены». За каждым была ликвидация нескольких наркоторговцев. С Мозгом он уже успел все обговорить в воскресенье, заявившись к нему на дачу с бутылкой дорогого коньяка и двумя килограммами бараньего шашлыка.

– Значит так, ребятишки. Нам предстоит серьезная работу. У кого нет шенгенской визы?

Двое туристов сидели на террасе венского кафе «Розенгартен» и деловито беседовали. Судя по всему, они проживали в Гранд-отеле, которому принадлежало это замечательное кафе, где по вечерам в баре собирались представители венской интеллигенции, резко отличающейся от туристов. Человек посторонний сразу бы определил в них американцев. Не по одежде, а по лицам. Видимо, стереотип американского мышления отразился на внешности нации. Точнее, ее англо-саксонской части.

– Я не понимаю вашего беспокойства, – Эдвард, сказал тот, что постарше, – Никсон в период своего пребывания в Белом доме ни разу не выказал не то что стремления ликвидировать нашу организацию, он даже не проявил интереса к ее деятельности. А теперь вы говорите, что он представляет для нас опасность.

– Говорил, говорю и говорить буду.

– Я помню, что вы были первым, кто отметил опасность для нашей структуры, которую представляли братья Кеннеди. И к вам тогда отнеслись серьезно. Хотя вам не было и тридцати лет. И вы были всего-навсего помощником директора. Тогда под вашими утверждениями была основа. Во-первых, вся политика Роберта. Во-вторых, что еще важнее, тот интерес, который Джон начал к нам проявлять. Но Никсон не обращал на нас внимания весь свой срок.

– Уверяю, в ходе второго срока он обратит на нас самое пристальное внимание. И чем для нас это закончится, сказать трудно.

– И как бы вы действовали на его месте, если бы собирались нас сокрушить или потеснить?

– Примитивно просто. Допустил бы утечку информации о нас в Конгресс. И в прессу. Дальнейший ход событий, надеюсь, вам описывать не нужно.

Его собеседник задумался, потом недовольно покосился на тройку американских туристов, усевшихся за соседний столик. Они по-американски громко обсуждали прошедший день.

Эдвард тоже как бы напрягся. Он недовольно поморщился:

– Ну, обязательно этим дебилам нужно было сесть рядом с нами. Ведь специально для них построили «Мариотт». В пяти минутах ходьбы отсюда.

– Эти дебилы, – снисходительно улыбнулся его собеседник, – американские налогоплательщики, на деньги которых мы существуем. Однако вернемся к теме. Что заставляет вас предполагать, что в ходе второго президентского срока Ричард Никсон нанесет нам вред?

– Никсон из семьи квакеров. Вы знаете, что это за люди. И он был потрясен способом транспортировки героина из Вьетнама в США, который, как вы знаете лучше меня, осуществлялся под эгидой нашей организации.

– Вы имеете в виду в трупах американских солдат?

– Совершенно верно. И именно этот факт так потряс его квакерскую душу, что он начал подготовку к выводу наших войск из Вьетнама.

– Откуда вы это знаете?

– От Эда Никсона, у которого очень близкие отношения с братом. Он говорил мне, что никогда не видел Дика в таком подавленном состоянии, как после истории с трупами джи-ай. Ричард даже напился, чего никогда не делал раньше.

– И что вы предлагаете? Повторить операцию Кеннеди?

– Боже упаси, Генри. Мы цивилизованная страна. Таких идиотских вещей мы больше никогда не должны допускать.

– Тогда что? Обеспечить победу демократов? Но движение «Остановите Макговерна» уже обрекло Никсона на победу Вероятность того, что республиканцы проиграют выборы, близка к нолю.

– Конечно. Поэтому я предлагаю совершенно цивилизованный способ в рамках нашей великой Конституции.

– И что же это за способ?

– Импичмент.

Тот, кого назвали Генри, задумался. Затем жестом подозвал официанта и попросил еще двойную порцию виски.

– Во сколько обошлась операция «Кеннеди»?

– В десять миллионов.

– Во сколько обойдется операция «Никсон»?

– Думаю, миллиарда в полтора уложимся.

– Дороговато.

– Зато цивилизованно.

– И откуда вы возьмете такую сумму, позвольте спросить. Запросите у Конгресса? Или, может быть, наши толстосумы с Уолл-стрит раскошелятся?

Эдвард весело рассмеялся. Он уже понял, что убедил собеседника в главном. Никсона необходимо убрать. И именно это было основной целью, с которой он пригласил заместителя директора и его личного друга в Вену. Уж этот-то сумеет убедить своего друга по Гарварду, что Никсон – опасность для их организации, а значит, для безопасности Соединенных Штатов.

– Я один, используя венский центр, смогу собрать необходимую сумму. Мои подопечные выложат любую сумму, если им доходчиво разъяснить опасность их бизнесу, который представляет Никсон.

– Никсон может представлять опасность для нашей организации. Но какую опасность он может нести наркобизнесу? Этот вопрос я бы задал вам на месте крупного мафиозо.

– Как какой! Ликвидация нашей организации означает слом всех международных правил и соглашений, которые мы создали и по которым живет весь наркомир. Которые мы заставляем соблюдать всех. Наступление хаоса. Передел рынка. И будет он осуществляться с помощью оружия. А любая война очень дорого стоит. Даже для таких богачей, как наши наркобароны.

Заместитель директора все еще колебался. Уж больно это было похоже на государственный переворот. Хотя чем же было убийство Кеннеди? А затем Роберта? Тот же самый переворот.

– Ну, хорошо. Допустим, вы собрали необходимую сумму. Кто разработает весь план? Это ведь сложное дело. Это не то что произвести несколько выстрелов. Здесь должны быть задействованы сотни людей.

– Совершенно верно, – охотно подтвердил Эдвард, – именно поэтому операция и потребует таких средств. На одну прессу пойдет миллионов пятьсот. Она должна будет стать для американцев торжеством моральных принципов и чистоты во внутренней политике, перед которой бессильны козни нечистоплотных политиканов. А операция уже разработана. Вот, взгляните.

Он положил перед собеседником два листа бумаги. Тот внимательно читал, время от времени прикладываясь к рюмке с виски. Когда он закончил и, сложив аккуратно листки, положил их на стол, Эдвард, который преобразился и стал серьезен и сосредоточен, сказал: