«Вот же старый пройдоха, – подумал Роджер, – сейчас будет убеждать меня, что именно нежные чувства заставили его вызвать меня в Европу». Но вслух сказал:

– Полагаю, мы с вами должны что-то сделать для страны перед уходом на покой.

– Вы, как всегда, проницательны. Мы должны в последний раз послужить Америке и нашей организации, которая есть главная сила нашей страны. Ее инструмент. К кому я должен был обратиться, как не к вам, старый товарищ! Вы прекрасно знаете, что и Россия, и Китай, согласно нашей доктрине безопасности, являются главными источниками угрозы, но не являются главными субъектами управления. Европа! Мы не должны даже на грамм терять контроль над этой частью света. Сейчас президент дает нам возможность стать самой могущественной организацией в мире. Именно мы возьмем под контроль Европу. Кстати, мы с вами настоящие патриоты, каких в век глобализации все меньше, и давайте смотреть правде в глаза. Мы остались единственной структурой, работающей на США, а не на мировую финансовую систему. Всех этих Соросов, Рокфеллеров, Мелонов.

Директор замолчал и пожевал тонкими губами. Роджер знал то, чего не знал его товарищ по университету, враг и начальник одновременно. Роджер, перешедший в организацию после солидного периода работы в ЦРУ, так и остался разведчиком и собирал информацию обо всем и обо всех. И он знал, что директор смертельно болен. Жить осталось не более пяти-шести месяцев. И если не подозревающий о предстоящей встрече с Господом директор сделает его ключевой фигурой, то после его смерти воспитание внуков придется отложить. Директор не задействовал подразделения Роджера в различных операциях после оккупации Ирака. Более того, они как-то постепенно отошли на второй план. Как бы были выведены в резерв. В разговоре с их общим другом Роджер поделился обидой на директора, прекрасно зная, что через пару часов тому все станет известно. И он не ошибся. Директор позвонил ему лично, а не через секретаря. Поговорив о незначительных делах личного характера, он на прощание сказал:

– Не думайте, что я забыл о вас, Роджер. И о вашем прекрасном подразделении. Просто я берегу вас для великих дел.

Роджер понимал, что будет являться кандидатом номер один на пост директора, если его однокурсник по Гарварду привлечет его к чему-то грандиозному. Типа подрыва башен-близнецов.

Скормив птицам булку, директор помолчал, а затем сел на скамейку, стоявшую на берегу пруда. Роджер присел рядом. Соратники помолчали. Затем директор внезапно спросил:

– Вы думаете, я не знаю, что пятьдесят миллионов долларов Медельинского картеля оказались на ваших счетах на Антигуа? – Он с удовольствием проследил, как мертвенная бледность покрыла обычно румяное лицо его врага, а потом дружески хлопнул его по колену: – Полно. – И почему-то вздохнул.

Этот вздох навел Роджера на мысль о том, что он понятия не имеет, сколько миллионов прилипло к рукам директора и его семьи.

– Но в Европе наша организация очень сильна. Мы можем создать хаос в любой стране в течение нескольких дней.

– Нам не нужен хаос, Роджер. Пока не нужен. И я сильно надеюсь, что и не понадобится. Но Европа на ближайшие годы станет испытательным полигоном нового оружия. И это новое оружие мы используем для контроля пока только за Европой. Но подумаем, как его применить в России. Там это сделать проще. И не к спеху. Созданием этого оружия занимаются Госдеп и ЦРУ, но они не знают, что бенефициарами будем мы.

– Вы имеете в виду какую-нибудь новую разновидность психотропного оружия? Но я бы не сказал, что новые виды вооружений в данной сфере нам нужны. Процесс идет очень успешно. Вы знаете, господин директор, что после университета я сразу же поступил на службу в ЦРУ и, как славист, был направлен на работу в Москву. И я навсегда запомнил советский фильм «Мертвый сезон». Этот шпионский фильм – полуфантастику-полуприключения – мне велел посмотреть шеф. Сейчас я осознаю, что это был фильм-пророчество. Там бывшие гитлеровские химики готовили нервный газ, который отличался от того, что они использовали в лагерях. Он не убивал людей, а менял их восприятие мира и даже генетику. Сумасшедший немецкий профессор из СС создавал газ для структурирования человеческого общества, как это разумно сделано в пчелином улье. Человек-ткач. Человек-пекарь. При этом абсолютно счастливый человек, который способен радоваться тому, что помидор красный, а солнце светит. Он намеревался оставить без обработки этим газом только элиту общества и ее обслугу. Причем элитой должны были стать мыслители и философы, а не финансисты и банкиры, как это получилось в реальной жизни. Да, да. Я внимательно слежу за изменениями в обществе. Фактически фантазии эсэсовского профессора реализует процесс глобализации. Общество превращается в жизнерадостных дебилов.

– Это правда. Я был большим насильником. Я заставлял своих детей и внуков читать нашу и зарубежную классику, дабы они не превратились в людей будущего, описанных вами.

– Вот-вот. Так зачем нам новое психотропное оружие?

– Это не психотропное оружие. И не химическое. Не биологическое и не ядерное.

– Что же это?

– Это оружие XXI века. Этническое оружие. Мы его задействуем против Европы. Русские успешно задействуют его против себя без нашей помощи. Ха-ха-ха! – Директор весело рассмеялся. – Нам не нужны союзники, кроме одного. Природной русской неудовлетворённости тем, что они имеют в настоящий момент. Дабы платить поменьше, их бизнес сам устроил переселение народов. Количество азиатов в России постоянно растет. В нужный момент, если понадобится, мы возьмем его под контроль с помощью наших агентов влияния в азиатских республиках. И российской правящей группе придется считаться с тем, что лидеры азиатских диаспор в России подчиняются не их администрации, а нашей. Что касается Европы, то мы наводним ее беженцами из Северной Африки и с Ближнего Востока. Создадим лидеров из числа агентов нашей организации и будем регулировать потоки нашего товара. Чуть только европейские правители дадут нам повод к неудовольствию, мы приоткроем краник. Вот здесь, Роджер, – он протянул папку, вынутую из кейса, – план под названием «Арабская весна». Ознакомьтесь с ним здесь, поскольку я не могу отдать вам его. Но, зная вашу феноменальную память, я уверен, что вам будет достаточно прочитать его один раз. Я встречался месяц назад с Обамой. Понимая, что республиканцам не занять Белый дом, Буш ознакомил его с генеральным планом и – в нарушение всех правил – сообщил о нашей организации. Он объяснил, что главная задача – наводнить Европу нашими людьми. Хотя, повторяю, поджигать Ближний Восток будут сотрудники Госдепа и ЦРУ. Мы, как всегда, в стороне. Поджигать они будут выборочно. Ливия, Египет, Сирия, Йемен. Они будут должны обеспечить переезд в Европу минимум двух миллионов беженцев. А мы должны будем обеспечить проникновение в эти два миллиона максимального количества наших людей.

– А официальные объяснения этому будут? Как в 2001-м?

Директор поморщился:

– Конечно. Будет использоваться тот фактор, что наши политические гении, сильные в тактике, но не видящие дальше своего носа, как всегда, обосрались. Они искренне полагали, что, сокрушив СССР, США сможет единолично контролировать весь мир. А когда им наконец стало ясно, что это невозможно, то выдвинули концепцию. Чтобы сохранить доминирование, необходимо либо развиваться быстрее, чем другие страны, либо замедлить их развитие. Главный конкурент – Европа. Развиваться быстрее, чем сейчас, мы не можем. Поэтому наши конспирологи будут писать во всех газетах, что «Арабская весна» спровоцирована США для замедления развития Европейского союза. В действительности же для того, чтобы сильнее подчинить Европу нашей организации. Я вас прошу, Роджер, немедленно вернуться в Вашингтон и приступить к реализации моего плана. Приказ о назначении вас на мою должность уже подписан. Вы должны мобилизовать все наши ресурсы – людские и финансовые. Одновременно последует ваше назначение на должность советника президента. И именно под этой легендой вы будете направлять работу ЦРУ и Госдепа. Этот клоун Обама будет выполнять все ваши рекомендации. Жаль, что я не увижу ваш триумф. Я очень серьезно болен, старина…