твоем возрасте после трех дней увольнительной, возвращаясь на корабль, я смотрелся не лучше. - усмехнулся Гермес, его серые глаза были холодны и внимательны, - Мы завтра утром прибудем в Вангелос. И я хочу тебя кое о чем попросить…

“Попросить? Явно о том чтобы я сообщила все что знаю об Отце. Уже чувствую двойную удавку на шее.” - опасливо подумала девушка, проглотив большой кусок прожаренного стейка.

- Мой капитан, вам не нужно меня ни о чем просить. Вы можете приказать. - ответила она мужчине и приняла из его рук наполненный вином бокал, запивая мясо.

- Это не то, что приказывают, Лина. Мне просто нужна небольшая личная помощь. Последние дни я носил протез почти не снимая, плечо и шея ужасно болят. Так что… Я бы не отказался от небольшого, дружеского массажа. - с хитринкой произнес Гермес и подмигнул девушке.

Лина на миг прервав поглощение пищи, удивленно посмотрела на него и покачала головой:

- А еще вы меня обвиняли в инфантильности. Разумеется, я с радостью вам помогу, мой капитан. Хотя! - девушка подняла вверх указательный палец и состроила серьезное лицо, - Я отчетливо понимаю, что вы склоняете меня к нарушению корабельного устава, запрещающего интимные связи между членами экипажа!

- Во-первых, в уставе нашего корабля этот пункт был вычеркнут еще Розой! - весело возразил ей Гермес, - А во-вторых, что может быть интимного в небольшой услуге усталому старику?

- Ну-ну… А по-моему, просто хитрый волк в овечей шкуре планирует вкусить свежей невинной доверчивой плоти… - с сомнением покачала головой девушка.

- Лина, от такой овечки, как ты, в ужасе бы сбежала стая волков. Неужели ты мне не доверяешь? - наигранно нахмурился Гермес, пытаясь сдержать улыбку.

- Доверяю, мой капитан. Даже больше, чем себе. А вы мне? - улыбнулась собеседнику блондинка.

- Я верю в тебя, моя девочка. Ты умница, и уверен, отлично справишься с предстоящим испытанием. - честно ответил ей Гермес, а когда Лина закончила с едой, помог подняться из-за стола и, взяв под руку, повел в свою каюту.

Кряхтя и постанывая, Гермес снял рубашку, отстегнул протез и уселся на угол кровати. Скептически наблюдая за ним со спины, Лина подняла одну бровь, растирая руки согревающей мазью:

- Мой капитан, вынуждена доложить, актер из вас никудышный. - скинув верхнюю часть одежды, оставшись в одном лифчике, Лина подошла поближе и осторожно провела обжигающе горячими пальцами ему по подобным валунам плечам, задержавшись возле отсутствующей руки и опустила ладонь к бугрящимся мышцам торса.

Дыхание девушки стало чаще. Она понятия не имела, как делать массаж, поэтому просто пыталась разминать напряженные мускулы обеими руками. Гермес ей объяснял и терпеливо поправлял, наслаждаясь касаниями. Лина старательно слушалась, с удивлением обнаружив, что ей безумно нравится это. Отдавать свою заботу взамен на ту, что она получила. Отдавать ласку и нежность, чувствуя благодарность небесного волка.

Мысли туманились. Она сама не заметила, как приноровилась. Улегшись на живот, Гермес лишь довольно сопел от действий ее чувствительных, тонких, но сильных пальцев. Лина сбросила брюки и уселась на него сверху, с азартом растирая лоснящуюся от мази кожу. Закончив с плечами и шеей, Лина старательно опустилась чуть ниже, разминая мышцы у позвоночного столба. С каждым движением она сама заводилась все больше, удивляясь собственной смелости. Если бы у Лины была мать, Гермес бы ей годился в отцы, но это лишь добавляло шарма смелому, ласковому и харизматичному капитану в глазах его юной помощницы.

Минуты двадцать спустя, закончив работу, девушка уже сама была на пределе. Внизу живота было обжигающе жарко, сердце судорожно пыталось выскочить из груди, рот наполнился слюной, а глаза ярко горели от возбуждения, неотрывно глядя на профиль лица желанного мужчины.

- Гермес… Вам понравилось? Я хорошо постаралась? - тихим и чуточку хриплым голосом спросила у него Лина. Не дождавшись ответа, она склонилась чуть ниже. - Мой капитан? - вновь позвала она и разочарованно вздохнула.

Усталый мужчина спал без задних ног, крепким сном праведника, и его совершенно не смущало наличие рядом возбужденной и смертоносной девушки. Блондинка снова грустно вздохнула, а затем, покачав головой, с него слезла, устроившись неподалеку на кровати.

- Вы совсем меня не боитесь, мой капитан… - тихо прошептала она, с долей тревоги в голосе, - Почему вы мне доверяете? Неужели не видите, что я… Не она. - закинув руки за голову, Лина не могла сомкнуть глаз, размышляя и перестраивая собственную психику… “скрежет металла”

Стремительный бег символов перед глазами, ощущение полета и обжигающая боль от падения. Новый день, чужие лица, их много, они текут словно воск, сливаясь в одно. Завтра. Все это будет завтра. Сегодня остался лишь скрежет и воющая боль, что буравит череп. Лист белой бумаги опороченной красной кровью. Ложь есть всегда. Обман — смысл ее создания. Предательство и верность — две стороны одной монеты. Она предаст и останется верна. Это был неизбежный приговор судьбы.

Глава 14

Интерлюдия.

Откинувшись спиной на стальной бордюр грузового лифта, я пыталась привести дыхание в норму. Украденный мной челнок приземлился неудачно, пробив один из складов Среднего Кольца, так что весь путь до Каменных Садов пришлось проделать, используя стелс-систему, все время петляя, чтобы сбить преследование городской стражи. Простреленное левое плечо к этому времени уже перестало болеть. Крепко сжав зубы и заставив синт-волокна брони расступиться, я осмотрела рану, но, к моему удивлению, на ее месте уже была гладкая, белая кожа. Похоже, регенерация усилилась из-за недавних событий.

Скрежет металла возвестил о том, что лифт достиг следующего яруса. Прежде чем стальная дверь распахнулась, я уже была на ногах и, вновь став невидимой, скользнула мимо нескольких уставленных товарами погрузчиков. Один из управляющих ими рабочих заметил меня на долю секунды, прежде чем я длинным прыжком достигла высокого контейнера и, прижавшись к стене, замерла. Рыжеволосый, покрытый веснушками парень удивленно вглядывался в тени вырубленного в скале туннеля, в котором мы сейчас находились, а я, сжав рукоять пистолета, раздумывала над его устранением. Это было излишне, почти наверняка, он просто подумал, что ему померещилось. Но мне было непросто остановиться и перестать убивать.

Ведь сегодняшнее утро я начала с того, что забрала сердце своего капитана. Спящий Гермес даже не успел вскрикнуть, когда мои когти разорвали ему спину, сломали рёбра и вырвали ещё трепещущее, брызжущее кровью из перебитых сосудов, горячее багровое сердце. Он был слишком доверчив. Слишком смел. Слишком наивен.