из вазочки горстку конфет и швыряет их в Брагу. Срабатывает эффект неожиданности. Марфа со смехом шарахается к кухонному острову. Брага несется за ней. Они бегают вокруг него как дети. Брага грозно рычит, Маня, заливаясь смехом, выдавливает «простите, дядечка». И, в конце концов, так, хохоча, падает ему в руки.

– Ой!

Арс, улыбаясь на все тридцать два, оборачивается. К присутствию матери он уже почти привык. Во многом потому, что та проявляла удивительную тактичность. Но… Брага совершенно не готов увидеть на пороге своей кухни сразу двух своих непутевых родителей.

– Отец? Хм… Какими судьбами?

– Я взяла на себя смелость открыть дверь… А там такой сюрприз, – несколько иронично замечает Марьяна Львовна. Валерий Георгиевич мажет по ней нечитаемым взглядом и снова возвращается к Браге и застывшей в его руках Марфе.

– Сюрприз – не то слово. Ты что-то хотел?

– Я что, не могу заехать к своему сыну просто так? – кривит губы в улыбке Валерий Георгиевич. Маня чуть переводит дух. Она впервые видит Брагина-старшего, а это, между прочим, все равно, что увидеть Брагина-младшего, состарившегося лет на тридцать. Или своего еще не рожденного сына, потому как что-то Марфе подсказывает, что в случае с Брагиными у ее генов нет абсолютно никаких шансов. – Представишь нас?

– Марфа, моя…

– Очередная пассия, – вклинивается Марфа в разговор. Она очень хорошо помнит, что Арсений не собирался сообщать отцу о ее статусе. И почему…

Марьяна Львовна закашливается.

– Что за чушь ты несешь? – удивляется Арс. – Марфа – моя будущая жена.

Маня вздыхает. Проходится взглядом по лицам собравшихся, мол, вы его не слушайте, этот парень не в себе. Приподнимается на цыпочки, вынуждая Арсения наклониться, и шепчет ему на ухо:

– Ты не хотел, чтобы твой отец знал о нашей свадьбе.

– Спасибо! – рявкает тот. – Но я еще не страдаю склерозом.

– Тогда, может, всему виной маразм? – невинно хлопает ресницами Марфа. Брагина предательница-мать, в безуспешной попытке скрыть смех, хрюкает. Головы обоих мужчин поворачиваются к ней.

– Хм… Может, все обсудим за завтраком? Марфа, чем я могу помочь?

– Я буду очень благодарна, если вы приготовите ваш фирменный смузи.

У Браги чувство абсолютной нереальности происходящего. Его мать с невестой возятся на кухне, болтая о какой-то ерунде. Его отец… за всем этим недоверчиво наблюдает.

– Кофе?

– Да, пожалуйста.

С чем с чем, а с кофемашиной Арсу справиться вполне по силам.

– Не знал, что вы стали близки с матерью.

– Марфа решила, что из нее выйдет отличная бабушка, – равнодушно пожимает плечами Брага. Его отец давится кофе.

– Отличная бабушка? Кхе-кхе. Из Марьяны?!

– Да, Валера. Я уверена, что неплохо справлюсь с этой ролью.

– Мать из тебя получилась так себе.

– А как ты оцениваешь собственные успехи на почве отцовства? – иронично парирует Марьяна Львовна. Лицо Брагина-старшего идет красными пятнами.

– Никак хочешь меня в чем-то обвинить?

– А какой в этом толк? Правда на поверхности. Мы очень постарались испортить нашему сыну жизнь. Остается только сказать спасибо, что у нас это не вышло. И он стал таким, каким стал…

– Каким? – подстрекает Марфа, ставя на обеденный стол только что извлеченную из духовки запеканку.

– Совершенно потрясающим, – шепчет Марьяна Львовна, не в силах поднять на Арсения взгляд.

– Это факт, – улыбается Марфа. – Вы так не считаете? – обращается к Валерию Георгиевичу.

– Хм… Бизнесмен из Арса вышел толковый. Что неудивительно, учитывая, сколько денег было потрачено на его образование.

– И сколько же выпускников с его курса могут похвастаться хоть отдаленно такими же успехами, как и ваш сын? – Марфа сощуривается, подпирает бока, готовая, если потребуется, сражаться за Брагу до последнего аргумента. На этом поле у его отца нет ни единого шанса. Арсу даже жаль бедолагу.

– Я не пытаюсь преуменьшить его заслуги! – рычит Валерий Георгиевич, идя красными пятнами.

– Вот именно. Вы хотите преувеличить свои, – улыбается Манюня. Арс закусывает губу, чтобы не заржать. Вероятно, Марфа обладает какой-то магией. Без особого труда обращать все плохое в пыль. Одним метким словом. Взглядом. Полуулыбкой… Обезвреживать заложенные в нем давным-давно мины. – Ох, ты ж черт. Мне пора, не то я опоздаю к паре. Марьяна Львовна, Валерий Георгиевич… Было приятно познакомиться. – Маня на ходу допивает кофе и выскакивает в коридор. Брага идет за ней, оставляя родителей наедине впервые за много-много лет.

– Кажется, это называется «пропесочить», – усмехается Марьяна Львовна.

– Не девка, а каток. Он что, правда на ней жениться собрался?

– А тебя что-то смущает?

– Что-то? – хмыкает Валерий Георгиевич. – Скорее все. У них какая разница в возрасте? Я уж молчу обо всем остальном.

– О, если ты о статусе, то, пожалуйста, лучше помолчи…

– А то что?

Марьяна Львовна обхватывает пальцами дрожащую чашку:

– Ты женился на «правильной» женщине. Много счастья тебе это принесло?

– Ты ни черта не знаешь!

– Я знаю много больше, чем ты думаешь. Арс любит эту девочку. А она любит его. И если ты обезумеешь настолько, что попытаешься между ними встать, он просто уничтожит тебя.

– Да что ты несешь?!

– Правду! Он не ты, Валера. Он свое зубами выгрызет, если потребуется.

Пока Брагин отец в гостиной судорожно соображает, что бы ответить его матери, и не находит, сам Брага провожает любимую женщину на работу.

– Ну, все-все… Перестань. Мне уже пора.

– Не могу, ты вкусная. К тому же разговоры о детях не на шутку меня завели. Ты точно не беременна?

– Абсолютно!

– Тогда как ты смотришь на то, чтобы это исправить?

Маня отстраняется. Закусывает губу.

– Провокатор ты, Арсений. Вот как мне теперь работать?

– С мыслями обо мне?

– Мысли о тебе преследуют меня повсюду. – Целует его в подбородок. – Но давай все-таки отложим этот вопрос.

– Отложим? Хм… И как надолго?

– По крайней мере, до моего возвращения из Африки.

– Откуда?

– Из Африки. Я разве забыла тебе сказать, что уезжаю?

– Как уезжаешь? Куда?

– Так ведь в Африку.

– На кой черт она тебе далась?

Марфа косится на часы. Хватает пальто. Не нужно ей было начинать этот разговор вот так, но теперь уж что?

– Затем что только в Африке водятся бонобо. Я