Это неспокойное место, куда флики не решаются заходить по-одному и где редкая ночь проходит без драки или поножовщины.

Я останавливаю машину в тени, неподалеку от заведения «Доменика». На стенных часах без четверти два. Механическое пианино извергает звуки джаза. Вокруг ни души. Даже в Корал-Гейбл спят. Я вылезаю из машины и иду к маленькой улочке, которая ведет к заведению Бетило. Сквозь окна бара я вижу его посетителей: нескольких ошалевших от виски мужчин и двух девушек в шортах, которые сидят возле двери и бездумно смотрят на огоньки, отражающиеся в лужах с мазутом…

Держась в тени, прохожу по темной улочке, наполненной запахами плохого виски, несвежей рыбы и кошачьей мочи. Улочка резко поворачивает, и я оказываюсь перед заведением Бетило. Это двухэтажное здание, неухоженное и облезлое. Сейчас оно полностью затемнено. Перед домом ограда. Быстро оглянувшись, прохожу через ворота и оказываюсь во дворе, полном зеленых насаждений. Сквозь причудливые изломы крыш светит луна, но я не думаю, что кто-нибудь может меня заметить, даже если и посмотрит вниз…

Я пересекаю двор, стараясь все время находиться в тени, и начинаю искать подходящее окно. А вот и оно – на тыльной стороне здания и вдобавок на порядочной высоте. Я просовываю лезвие ножа между рамой и окном и, приложив некоторое усилие, открываю его. Стараясь не шуметь, подтягиваюсь на руках и попадаю внутрь. Включаю фонарь. Слабый лучик освещает большое пустое помещение, пол которого покрыт опилками и стружками. По возможности бесшумно пересекаю комнату и, открыв дверь, выглядываю в коридор, в конце которого находится лестница, а наверху еще одна дверь. Все это я замечаю между двумя вспышками фонаря. Прежде чем выйти, тщательно прислушиваюсь, но все погружено во мрак и тишину.

Осторожно продвигаюсь по коридору, стараясь без крайней надобности не пользоваться фонариком. Открываю дверь, выходящую на площадку, и снова прислушиваюсь. Это склад гробов, и здесь сильно ощущается запах тех снадобий, которыми бальзамируют покойников. Вхожу в помещение, закрываю дверь и осматриваюсь. На одной стороне находится не меньше трех дюжин гробов: дешевый товар, сделанный наспех. С правой стороны гробы более богатые, тщательно отделанные. Посредине ореховый гроб, украшенный золотом. В другом углу помещения мраморный стол и нечто вроде бассейна: наверное в нем Бетило выдерживает своих покойников.

Я пошарил всюду понемножку: открывал гробы, смотрел туда и сюда, даже не зная толком, что ищу, и не надеясь обнаружить что-то стоящее. И все же обнаружил.

Заметив гроб с серебряными позументами, я поднял крышку и оказался нос к носу с Анитой Серф. Подсознательно я был готов увидеть нечто подобное, но то, что смог увидеть при слабом свете фонаря, было ужасно. Бетило забальзамировал ее в том виде, в каком она поступила к нему, даже не удосужившись вымыть лицо. Мне сделалось дурно, и я выпустил крышку гроба. Она упала со стуком, похожим на гром. С сильно бьющимся сердцем и сухими губами я ждал, что последует за этой оплошностью. Мелькнула мысль, что у меня нет с собой даже револьвера, и если Бетило застанет меня здесь, ему ничего не стоит уложить меня одним ударом, а потом превратить в мумию, которую можно прятать долгие годы. От одной этой мысли я покрылся холодным потом и решил побыстрее исчезнуть отсюда и наблюдать за домом снаружи.

Легко сказать!.. Обратный путь показался мне бесконечным. В тот момент, когда я уже положил пальцы на дверную ручку, она внезапно сама повернулась в моей руке. В висках у меня застучало, а сердце подскочило к горлу. Кто-то со стороны лестничной площадки собирался открыть дверь. Я выключил фонарик, отскочил на три шага и стал ждать. Комната погрузилась во мрак, а запах благовоний стал просто невыносим. Задерживая дыхание и напряженно вглядываясь в темноту, я ждал дальнейшего развития событий.

Тишина. Я слышу только удары собственного сердца и свое же прерывистое дыхание. Вдруг около меня затрещал паркет. Тот, кто вошел, должен обладать по меньшей мере кошачьим зрением, чтобы увидеть меня, и все же он направляется именно в мою сторону. Я чувствую его присутствие рядом с собой, и… прежде чем я успеваю отодвинуться, две холодные руки хватают меня за горло.

На какую-то долю секунды меня парализовало. Страх, паника, – называйте это как хотите, но я совершенно парализован. Холодные пальцы впиваются в мое горло, давят на адамово яблоко… Это мертвая хватка, и мне не хватает воздуха, я начинаю хрипеть.

Инстинкт подсказывает моим рукам оторвать чужие пальцы от горла. Но у моего противника железные руки, и я могу потерять время, пытаясь сделать это. А времени терять никак нельзя. Уже перед глазами вспыхивают красные круги, я чувствую признаки удушья. Извернувшись, достаю до груди невидимого противника, пытаясь измерить расстояние, потом выдаю правой все, что еще могу. Мой кулак попадает под ребро негодяя, и дыхание со свистом вырывается у него из горла. Его пальцы разжимаются, отпускают мое горло, но прежде чем он успевает отодвинуться, мой кулак находит его челюсть и делает свое дело…

Я нажимаю на кнопку фонарика. Луч освещает Бетило, который снова надвигается на меня, багровый от злости. Я уклоняюсь от удара и бью его по уху. Звук такой, словно что-то раскололось: мой противник теряет равновесие и падает. Я не даю ему подняться, прыгаю и сажусь на грудь, не давая вздохнуть. Он лежит на спине, пытаясь набрать воздух в свои отбитые легкие. Ухватив мерзавца за волосы, я колочу его головой о пол.

Все это заняло не больше полминуты.

Битва двух зверей…

Едва дыша, я склоняюсь над ним, чтобы проверить, достаточно ли он оглушен. Похоже, он не придет в себя по крайней мере несколько часов, если это вообще с ним случится…

Я шарю по его телу в надежде обнаружить револьвер, но, как ни странно, оружия при нем нет. Я встаю, поднимаю свой фонарь и удивляюсь, почему Тэйлор не идет посмотреть, что здесь происходит. Ведь мы шумели так, что разбудили бы и мертвого.

Я подхожу к двери, открываю ее и вглядываюсь в темноту. В тот момент, когда я уже иду по коридору, тишина в доме вдруг взрывается. Я падаю на пол, решив, что стреляют в меня. Один за другим гремят три выстрела, буквально оглушая меня. Стреляют почти рядом, но вспышек не видно. Весь в поту, я откатываюсь к стене и затаиваюсь.

Кто-то пробегает по коридору мимо меня.

Хлопает дверь, и снова наступает тишина.

Я не тороплюсь подниматься по лестнице, так как без оружия чувствую себя не совсем уверенно. Я знаю, что наверху кто-то умирает и я обязан помочь ему. Неплохо бы и свою голову показать врачу, – если, конечно, удастся вырваться отсюда. По лестнице поднимаюсь на четвереньках и уже на середине чувствую запах горелого пороха. Я стараюсь двигаться быстрее, но соблюдаю осторожность. На площадке включаю фонарик. Неподалеку от меня – открытая дверь, откуда неспешно выплывает облачко дыма. Так как в меня никто не стреляет, я начинаю склоняться к мысли, что неизвестный тип скорее всего стрелял сам в себя. Но я дорожу своей шкурой, потому еще некоторое время стою, прислушиваясь. Привыкнув к шуму в ушах и ударам собственного сердца, я начинаю различать какой-то посторонний звук – прерывистое дыхание из той комнаты, где открыта дверь. Затем мои уши улавливают другой звук: падение капель воды или другой жидкости: кап, кап, кап…