ответ, и на этом мой вечер закончился.

Я не спеша встала и пожелала ребятам хорошего отдыха. Едва удержала равнодушное выражение лица, видя, как Кисар ведет с собой пару этих сомнительных девиц, обнимая их за тонкие талии. Успокойся, Ася. Тебя это не касается.

Глава 19

Всю дорогу молча шла за ними следом, глупо надеясь, что Кисар сейчас повернется, скажет, что пошутил, и выпроводит этих вульгарных девиц. Но нет. Они уверенно шли впереди, и девушки бросали на меня через плечо презрительные взгляды из серии «ты неудачница, а мы в шоколаде». Откуда в них столько спеси? Еще в баре я заметила, как они со странным вызовом смотрят на меня. Словно я их соперница. Да фу на них.

На пороге своей каюты Кисар остановился, и одна из девиц промурлыкала:

– Кисарчик, а эта с нами пойдет? – и она тыкнула в меня своим острым коготком.

Так и захотелось залепить ей пощечину, но сдержалась. Не стоит устраивать склоку. Кисар же проигнорировал вопрос девицы и обернулся ко мне. Глядя словно сквозь меня, спокойно произнес:

– Раньше десяти не приходи. Буду занят.

Открыл дверь и жестом пригласил девушек внутрь.

– Прошу, дамы, – весело обратился он к ним и шлепнул одну из них по попе.

А следом у меня перед носом закрылась дверь. Еще некоторое время постояла, усмиряя разбушевавшиеся чувства, а затем практически забежала к себе в комнату. Так гадко мне давно не было. Думала, что хуже уже некуда. Но вскоре в тишине корабля раздался веселый смех, в котором я различила мягкие нотки Кисара.

Вот они, минусы смежной комнаты. Наверное, она когда-то была частью каюты капитана: звукоизоляция слишком слабая. Решив не обращать на них внимания, я приготовилась ко сну. Но он никак не шел. Мои уши жили словно отдельно от меня и прислушивались к каждому шороху за стеной. Смех, звон, пару раз что-то грохнуло.

Я даже немного успокоилась, но когда стала различать женские стоны, закусила губу. От стоящих перед глазами мысленных картин меня накрывала пелена ревности. А потом пришли слезы злости. На себя. Какое мне дело до этого гадкого манипулятора? Пусть развлекается! Меня это совершенно не касается. Но почему я должна слушать его похождения?

Зло отшвырнула одеяло и, накинув легкий халат, собралась на кухню за освежающим стаканчиком сока. Лучше уж с Жориком поболтаю. Но выйдя из каюты, успела сделать всего пару шагов, как руку опалило болью. Так и замерла с занесенной ногой для следующего шага.

Что!? Этот мерзавец уменьшил радиус браслета? Я стояла посреди коридора и, тяжело дыша от ярости, смотрела на запястье. Кисар совсем с ума сошел? Неужели он хочет, чтобы я слушала, как он развлекается? Иди к черту! Сцепила зубы и направилась на кухню. Следующий разряд только добавил мне злости. Если я хочу этот проклятый сок – я его получу!

Чуть не плача, дошла до кухни и выпила с таким трудом доставшийся мне напиток. Жорик, вечно ошивающийся там же, словно почувствовал мое настроение и прижался к ноге.

– Иди сюда, – сказала я и, присев, подняла его на ладонях. – А ты ничего такой. Приятный.

До этого момента я никогда не брала странного малыша на руки, и на ощупь он оказался не таким противным, как на вид. Гладкая, слегка бархатистая поверхность была прохладной. Жорик легонько потерся о мои пальцы и тут браслет снова сработал. Питомец подскочил и начал вырываться.

– Бедняжка, – пожалела я его и переложила в пустую миску. – Прости, прости. Я не виновата. Это все тот живодер.

Больно было не только Жорику. У меня от столь сильного разряда даже слезы потекли. Похоже, я переоценила свои силы. Лучше вернусь, заткну уши и попробую поспать. Подхватив с собой Жорика, я почти бегом направилась к своей комнате. И за время пути поняла, что эта встряска хорошо прочистила мне мозги.

Какая там любовь? Да я этого гада ненавидеть должна. И ненавижу! Вместо того, чтобы растекаться перед ним лужицей, стоит подумать еще раз, как от него смыться. К черту всю мою добропорядочность! Я пожить хочу, а Кисар, судя по всему, никогда мне долг не простит. Да и с чего бы ему это делать?

Обуреваемая такими душевными метаниями, я снова забралась в постель, предварительно заткнув уши плотными гелевыми капсулами. Тишина! И пусть они там хоть оборутся. Боль в запястье стала весьма действенным лекарством от чувств к этому мужчине.

Зато с утра я нашла существенный плюс от вчерашних событий: я наконец-то выспалась. Жорик уютно устроился у меня на подушке, и я его легонько пощекотала, отчего тот смешно распался на шарики и попытался удрать.

– Прости, малыш. Больше не буду, – извинилась я и, подставив ладони, снова собрала его в одну кучку. – Как насчет завтрака?

Но не успела я умыться и облачиться в тонкий комбинезон, как у двери загорелась красная лампочка. А вот и герой-любовник проснулся. Что-то он рано. Подхватила Жорика на руки и отправилась в каюту капитана.

Фу! Ну и бардак. Повсюду валялась женская одежда, стояли пустые бутылки и стаканы. Почему-то мне всегда казалось, что Кисар не из тех мужчин, которые уважают такого рода ночные посиделки. Шикнула на себя. Да что я вообще о нем знаю?

Чуть не запнувшись о лежавшее бесформенной кучей одеяло, я аккуратно положила Жорика на пол. Он тут же двинулся на поиски того, чем бы мог поживиться. А завидев на полу кусочек явно чего-то сладкого, устремился туда.

Подняв одеяло, я повернулась к кровати и не смогла сдержать недовольной гримасы на лице. Слегка прикрытые простыней, на ней лежали те девицы, голые. Неприятное чувство едва успело меня кольнуть, как я волевым решением отфутболила его куда подальше.

– Здесь нужно убраться, – раздался от двери в санблок бодрый голос Кисара.

Он стоял с одним полотенцем на бедрах и на меня набросилось дежавю. Словно при нашей первой встрече. Все так же красив, зараза. Собрала силы в кулак и мило улыбнулась ему.

– Доброе утро, Кисар. Хорошо. Девушек сам разбудишь?

– Займись, – пренебрежительно бросил он, махнув рукой, и пошел к шкафу с одеждой.