Остальная группа, помня инструкции, шагнула поближе. Хуже всего было вот это неимоверное напряжение в ожидании команды. Уже нельзя отвлекаться, даже чтобы поправить защитные очки, потому что в любой миг может начаться выброска. Через секунду или через двадцать, или через пять — это было известно только пилоту. И это угнетало больше всего.

Противно зазвенел зуммер и зажегся зеленый свет. Одновременно с кивком выпускающий хлопнул первого парашютиста по плечу и прокричал: «С богом!» Боец, пригнувшись, чтобы пройти в невысокий проем, и прижав руки к запаске на груди, широко шагнул вперед и мгновенно растворился в темноте, унесенный встречным потоком. Один за другим остальные спецназовцы последовали его примеру.

Секундой раньше техники врубили электрические моторы, приводящие в движение платформу, стоящую на рольганговой дорожке в хвосте самолета. Та двинулась к выходу, сбросив вниз стоявшие на ней грузовые десантные контейнеры.

Закончив помогать десантникам покидать воздушный корабль, бортинженер захлопнул люк и осмотрелся. Вот и все. Техники закрывали заднюю рампу. Оставалось только прибраться здесь и сделать вид, что ничего и не было.

Грязно-серые, специально затемненные краской купола парашютов гасли и распластывались по воде. Сжатый воздух из баллончиков быстро раздувал маленькие спасательные лодки, в которые забирались промокшие спецназовцы. Сориентировавшись в полной темноте по компасам, маленькими пластиковыми веслами они выгребали к точке сбора, в которой должен был приземлиться их груз и куда должны были подойти шлюпки с российского торгового судна.

Высадка прошла успешно. Все были живы, и всем удалось дойти до места рандеву. Вдали яркими огнями светилась палуба судна, которое должно было доставить их в кубинские территориальные воды к многострадальному сухогрузу.

Наконец показались шлюпки с сидевшими на них русскими матросами. Подав условный сигнал ручным фонариком, командир группы приказал всем приготовиться к погрузке. Снецназовцы сноровисто перебрались со своих лодок в более быстроходные шлюпки и вытянули из воды свое имущество. Налегли на весла и двинулись в сторону судна.

Все происходило быстро и тихо. Матросы, которым строго-настрого наказали не совать свои носы куда не следует, молча таращились на крепких парней, обтянутых мокрыми черными гидрокостюмами, которые так же молча и ловко занимались своим делом.

Добравшись до палубы торгового судна, командир группы подошел к встречающему его капитану и пожал протянутую для приветствия руку.

— Рад засвидетельствовать свое почтение, — сказал капитан. — Меня зовут Андрей Сергеевич Добров. Все хорошо? Добрались нормально?

— Спасибо, неплохо, — не снимая маски, ответил старший.

— Простите, а как к вам обращаться? — поинтересовался Добров. Ситуация была непривычная, не каждый день тебе приходят секретные радиограммы и валятся с неба такие загадочные люди. Поэтому он не особенно представлял, что ему нужно было делать и о чем говорить с этими молчаливыми и суровыми людьми в масках. Благо в радиограмме настоятельно просили его всячески содействовать группе и выполнять все, что необходимо для успешной работы отряда. А это значило, что спецназовцы сами знают, что им нужно, и скажут об этом. А уж он, по мере своих возможностей, будет им помогать.

— Зовите меня Владимиром, — просто ответил боевой пловец.

— Да, конечно, — спохватился капитан. — Чем я могу вам помочь?

— Для начала хорошо бы связаться с начальством, — Владимир говорил густым насыщенным басом.

«С таким голосом ему бы в церковном хоре петь», — невольно подумал капитан и уже собирался предложить ему пройти в радиорубку, как тот повернулся и жестом подозвал к себе одного из бойцов. От группы, разбирающейся с перегруженным из шлюпок на палубу снаряжением, отделился один из военных, неся в руке небольшого размера кейс.

— У нас свои каналы связи, уж не обижайтесь, — пробасил Владимир. — К вам у меня пока одна просьба: организуйте, пожалуйста, место, где мы сможем развернуть надувные лодки, и место, где мои ребята смогут разместиться сами.

— Нет проблем! — улыбнулся капитан.

На палубе закипела работа. За несколько минут военные моряки раздули надувные десантные лодки, распаковали двигатели к ним. Покончив с установкой моторов, они принялись грузить в лодки оружие и боеприпасы, укреплять на бортах «штурмовую броню» — мягкие листы из многослойных композитных материалов, схожих с теми, что используются для изготовления бронежилетов.

Командир боевого отряда, назвавшийся Владимиром, скоро и умело развернул прямо на палубе портативный комплекс спутниковой связи и за это время успел пообщаться с командованием. Доложив об успешном прибытии, он получил приказ быть готовым в любой момент начать операцию по освобождению сухогруза. Теперь нужно было поговорить с капитаном.

Командир группы поднялся на капитанский мостик. Добров оставил на вахте только необходимый минимум своих людей, отправив остальных отдыхать, чтобы не мешали. Увидев Владимира, он предложил ему сесть и сказал:

— Я связался с кубинцами. Получил разрешение войти в их территориальные воды. Скоро мы будем там. Какие у вас планы? Если нужно что-то еще, я готов помочь. Все, что в моих силах, я сделаю.

— Планы пока простые, Андрей Сергеевич, — ответил спецназовец. — Ждать команды. И обременять вас своим присутствием.

— Ну что вы! — рассмеялся капитан. — Никаких сложностей! Единственное, что может нас беспокоить, так это пограничники, если им вдруг придет в голову проверить судно. Но обычно до порта они этого не делают.

— Ну и отлично, — пробасил Владимир. — Снаружи они нас на борту не заметят.

Немногочисленные матросы, несущие ночную вахту, с любопытством поглядывали на легендарный спецназ ВМФ, пытаясь украдкой что-либо рассмотреть в сумраке палубы, на которой по просьбе военных было выключено освещение. Вот боевые пловцы закончили готовить свои моторки. Вот они закрывают лодки маскировочными сетями, чтобы их не засекли со спутников и не увидели с пограничных катеров. А вот они собрались кружком вокруг своего командира, наверное, тот дает им какие-то секретные инструкции, полученные через хитрую спутниковую антенну, извлеченную из кейса. Все как на подбор рослые и крепкие ребята, одетые и экипированные одинаково. И ничего в них нет сверхъестественного.

Закончив свою работу, они молча разместились в одной из палубных надстроек. Кто-то виртуозно поигрывал метательными ножами, кто-то достал из кобуры пистолет и потихоньку возился с ним, убивая медленно тянущиеся часы. Спокойно и безмятежно, как казалось со стороны, они сидели и ждали, когда придет их время. И сложно было представить себе, что эти обычные на вид парни представляли собой самое эффективное оружие Военно-морского флота, тренированные и закаленные «машины уничтожения противника», способные при необходимости вывести из строя больше кораблей противника, чем самая современная боевая флотилия.

И это не было преувеличением. Это были голые факты, взятые из боевого опыта. Для них не существовало невозможных вещей. Были лишь сложные и рискованные. Специфика их работы была такова, что за их спиной уже не было никакого прикрытия. Так уж повелось, что боевые пловцы вступали в действия тогда, когда других путей решения задач уже не было. Они были последним рубежом надежды, и к этому все привыкли. И даже они сами.